Рожденный толстым летать не сможет!
Шрифт:
— Но здесь же нет конкретного рецепта! — воскликнул Али, потрясая томиком Уэллса. Кажется, вторым из пятнадцатитомного сочинения.
— Во-первых, там есть ценные указания…
— На счет того, чтобы все компоненты были поотвратительней, яйца — так тухлые…
— Ага…
— Ну, а во-вторых?
— А во-вторых, там содержится ценное предупреждение для толстяков — не ходите дети, в Африку гулять!
— Ничего, я знаю, что делаю…
— А я пока не знаю! Ты чего, хочешь невесомым стать? А как потом летать будешь? Это только в сказках Карлссоны с моторчиками бывают, а в натуре — к электромоторчику
— Во-первых, я не собираюсь становиться полностью невесомым, я точно отмеряю дозу волшебного средства, во-вторых…
— Ты свое во-вторых начал, а мне не дал договорить — мое, в-третьих…
— Ну, договаривай!
— Положи Уэллса на место, между первым и вторым томом, да поровней!
Тролль покорно поплелся к книжному шкафу. Но вложил томик кое-как, мне пришлось сразу же подправлять.
— Скучный ты, наставник, поровней тебе…
— А тебя повеселить, что ли? Хошь, боевой гопак станцую?
— Лучше скажи, где рецепт, такой, как у бабушки автора, достать?
— Так то же вы-дум-ки, фан-та-зия автора!
— Я так не думаю, — Али надулся, — у меня такое впечатление, что все это написано не на пустом месте, автор действительно…
— Ну, милок, и ты туда же? Помнится, как-то в тридцатые годы в Америке сделали радиопостановку «Войны миров», так такая паника по всем штатам началась! Думали — и впрямь марсиане прилетели Землю завоевывать… В этом смысле Уэллс — человек известный, выдумает так, что все верят…
— Ага, выдумки… Он вон — в «Освобожденном мире» атомные бомбы описал, а насчет того, когда первую атомную электростанцию построят, так всего на год ошибся, а писал — за полвека!
— Неужто ты этот роман прочел?
— По правде говоря… Нет… — толстячок смутился, — Но я статью про это читал!
— Раз уж ты такой умный да начитанный, то и ищи сам этот рецепт. У тебя ведь теперь много друзей-колдунов завелось на всех этих сайтах…
— Да… — молвил тролль как-то огорченно.
— Что такое?
— Да доступ вырубили…
— Почуяли чего?
— Не, разругался, меня — и того…
— А ты через удаленный сервер пробовал?
— Как это?
— Да так…
И я полез за компьютер. Али схватил идею, что называется, «на лету», вновь вышел на свой магический сайт, а я, позевав, пошел вертеть спутниковую антенну.
Алиган что-то такое творил на кухне. Вновь перепачканы кастрюли, везде лежали дохлые жабы, замученные змеи да скорлупки от яиц, издающие характерный запах сероводорода.
— Про гремучих змей я не спрашиваю, но вот ответь, где ты достал тухлые яйца?
— Так на рынке, там все яйца — тухлые!
— Ладно, верю… Тем более, я слышал, есть одно племя, где считают — свежие яйца — несъедобные, их в пищу употреблять нельзя, а вот когда протухнут — так самое оно!
— Целиком и полностью согласен! — парировал Али. Лексики он от меня понахватался, спору нет.
— А ты в рецепте ничего не перепутал?
— Не мешай, наставник… И, вообще, шел бы ты куда в баню!
— Ну вот, из собственного дома гонят… — усмехнулся я, потом прикинул, что мысль про баню не столь уж плоха…
Кстати, о рассказе Герберта Уэллса. Так сказать, краткое содержание для тех, кто не читал. Жил-был один толстяк, по имени Пайкрафт,
и очень он хотел — как впрочем и сейчас хотят все брюхоносцы — похудеть. Чего только не попробовал, пока не упросил автора того рассказа дать ему древний рецепт, из каких-то Индий Заморских привезенный. В коем значилось — что он «для облегченья веса». Попробовал толстячок колдовского зелья, вроде полегче стало, взял — да и выпил все. А рецепт-то, оказалось, не для похудания был, а чтобы силу тяготенья на данном человечке приуменьшить. Короче — совсем бедняга вес потерял. Далее в рассказе описывались злоключения Пайкрафта, о том, как он налаживал быт, шествуя по квартире с различными тяжелыми предметами. А кончилось все просто — придумали ему свинцовые утяжелители в одежду (по автору — «свинцовые подштанники» — весьма забавно, да и от радиации — заодно…), и стал вести толстопуз прежнюю жизнь, объедаясь во всех обжираловках, и никто не подозревал, что на самом деле этот толстяк ничего не весит…Напарившись всласть, я попил пивка, не спеша, и вернулся на кухню посмотреть, как там дела у тролльченка. На кухне Али не было. Начал обследовать комнаты, дивясь неожиданно наступившей тишине. Так и есть. Своего воспитанника я нашел в спальне… Под потолком!
— Так… Понятно… — я не спешил, уселся на койку, сложил ладони трубочками и начал разглядывать Али как в подзорную трубу, — Вижу, наблюдаю…
Тролль насуплено молчал, ворочаясь вблизи люстры. Весь тренировочный костюм уже был в известке, на что безответственный мальчишка не обращал ни малейшего внимания.
— Так, значит, знаешь меру? «Я знаю, что я делаю!» — передразнил я тролля, вспоминая забавный сериал про «Кувалду».
— Дай лучше что-нибудь тяжелое, может — свинец какой-нибудь, — попросил Алиган.
— Ага, Уэллса начитался, свинцовых подштанников захотел?
Иногда я бываю жесток. Вернулся я уже не с «чем-нибудь» тяжелым, как ожидал в тщетных надеждах Али, а с длинной веревкой, на конце которой мои руки уже изготовляли петлю.
— Это… что?
— А то!
И я накинул петлю на тролля, повернулся и двинулся из комнаты. Алиган еще не совсем осознал, что происходит. Опомнился он только на дворе, внезапно осознав всю глупость своего положения. Счастье его, что стояла ночь и никто не видел…
А я гордо шагал по дороге, держа в руках веревку. Веревка устремлялась вверх, и там, на высоте трех метров, висел, подобно странному воздушному шарику, мой юный тролль.
— Ты что, так и будешь ходить?
— Да, а что? У меня, может, не было счастливого детства, как у нынешней детворы, шариков тогда не было и подавно. Вот я теперь и поиграюсь!
— А мне что делать? — Али был близок к тому, чтобы разрыдаться.
— А ты повторяй: «Я тучка, тучка, тучка, а вовсе не ведмедь, и как приятно тучке по небу лететь!». Кстати, пчел не обещаю, но вот одно осиное гнездо я давненько заприметил…
— А я вот, на тебя сверху… — и тролльченок потянулся было к молнии на штанах.
— Ну, тады я веревочку отпущу! — усмехнулся я, наблюдая, как мгновенно отдернулась его рука, замыслившая было эдакое хулиганство.
— Давай домой, ну, пожалуйста… — попросил он.
— А куды спешить? После знойного дня прохладу впитываю я…
Да, вот такой я плохой и жестокий! Еще пару часов прогулки с живым воздушным шариком должны были дать необходимый воспитательный эффект!