Рождество овцы

– - Совсем не нужно уметь плавать. Всё будет в порядке! И всё-таки, какой он вкусный! Ням-ням.

Овце уже стало всё равно. Он подошёл к краю источника и, не раздумывая, нырнул. В этот самый момент в источнике исчезла вода, и овца ударился головой о его дно. Потемнело в глазах.

– - Ну, извини!
– - сказал кто-то.
– - Откуда мне было знать, что ты будешь нырять головой?!

Овца открыл глаза и увидел перед собой старичка маленького роста. Было в нём сантиметров сто сорок.

– - Ой, больно, -- сказал овца.
– - А ты кто такой?

– - Я -- Его Величество Святой Овца, -- ответил, приветливо улыбаясь, старец.

– - Так, значит, это ты наложил на меня проклятие? Зачем ты это сделал? Я ведь не сделал ничего плохого. За что мне такие мучения? Прямо не знаю... у меня уже сил нет. Смотри, вон какая шишка на голове!
– - сказал овца, показывая Святому Овце свою шишку.

– - Ну, извини, извини. Не со зла! Хотя всему есть свои причины, -сказал Его Величество Святой Овца.

– - Хотелось бы услышать, какие?
– - продолжая сердиться, спросил овца.

– - Ладно. Только первым делом иди сюда. Мне есть что тебе показать.

Его Величество Святой Овца быстро зашагал вглубь ямы, и овце ничего не оставалось, как пойти за ним вслед, кивая головой. Его Величество Святой Овца вскоре оказался перед каким-то входом и распахнул дверь.

"С Рождеством!" -- закричали все.

Все -- это правоскрученный с левоскрученным, 208-я с 209-ой, тётушка-кайра с Никчемухой. Овца понял, что это и есть Никчемуха по крошкам от пончика вокруг его рта. Был даже профессор-овца.

В центре комнаты стояла большая, украшенная игрушками рождественская ёлка, под которой громоздились перевязанные ленточкой коробки с подарками.

– - Что всё это значит? И почему все здесь собрались?
– - удивлённо спросил овца.

– - Мы вас ждали, -- сказала 208-я.

– - Долго-долго!
– - добавила 209-я.

– - Это значит, что я пригласил тебя на празднование Рождества, -сказал Его Величество Святой Овца.

– - Но я же проклятый. Поэтому...
– - начал было овца.

– - ...а проклятие наложил специально, чтобы ты пришёл сюда, -- сказал Его Величество Святой Овца.
– - Так-то оно таинственней, а всем остальным -развлечение.

– - Да, в самом деле весело, -- сказала тётушка-кайра.

– - Вот и повеселились! Чёрт побери, -- вставил слово левоскрученный.

– - Было приятно. Фу-фуфу-фуфу, -- вторил ему правоскрученный.

– - И вкусно. Ням-ням, -- добавил Никчемуха.

Овца какое-то время продолжал дуться за то, что его разыграли, но затем он и сам развеселился, глядя на счастливые лица окружающих.

– - Ладно, раз уж такое дело, -- снисходительно кивал головой овца.

– - Дяденька овца, сыграйте на пианино, -- попросила 208-я.

– - Вы же хорошо играете!
– - подхватила 209-я.

– - А здесь есть пианино?
– - поинтересовался овца.

– - Есть! Есть!
– - сказал Его Величество Святой Овца и сорвал большую накидку, под которой стояло белое пианино в форме овцы.
– - Сделано специально для тебя. Играй сколько душе угодно!

В эту ночь овца был как никогда счастлив. Инструмент звучал просто прекрасно, в голове одна за другой всплывали красивые и весёлые мелодии.

Правоскрученный с левоскрученным пели дуэтом, 208-я танцевала с 209-ой, тётушка-кайра с криками летала по комнате, а профессор-овца соревновался с Его Величеством Святым Овцой, кто больше выпьет пива. И даже Никчемуха катался от радости по полу.

Затем все ели рождественский торт.

– - Как вкусно, ням-ням, -- приговаривал Никчемуха, доедая третий кусок.

– - Мир и счастье миру овец, -- пожелал Его Преосвященство...

Открыв глаза, человек-овца увидел, что лежит на кровати в собственной комнате. Казалось, будто всё произошло во сне, но он-то знал, что это не сон. На лбу красовалась шишка, на овечьих брюках -- масляное пятно, старое пианино исчезло, а вместо него стояло белое. Всё это было на самом деле.

За окном шёл снег. Он лежал на ветках деревьев, на почтовых ящиках, на оградах домов -- белый снег.

В тот же день после обеда овца пошёл навестить жившего на окраине профессора-овцу, но того дома уже не было. На месте дома зиял пустырь. И деревья в форме овец, и колонны на входе, и каменная дорожка -- всё пропало.

– - Я больше никогда не встречусь с ними всеми, -- подумал овца, -- ни с двумя скрученнолицыми, ни с сёстрами 208 и 209, ни с тётушкой-кайрой, ни с Никчемухой, ни с профессором-овцой, ни с Его Преосвященством Святым Овцой...

От одной этой мысли на глаза овцы навернулись слёзы. Ещё бы, он с ними так сдружился!

Вернувшись в общежитие, он обнаружил в почтовом ящике рождественскую открытку с нарисованной овцы. В ней было написано: "Мир и счастье миру овец".

Ноябрь 1985 года