Рождество с тобой (сборник)

Я отпустила ее, жалея, что не могу в это поверить.

— Ну что ж, посмотрим.

В дверь постучали, и Брианна открыла ее Колину. Он уже успел переодеться: сменил клетчатую рубашку на красивый серый свитер и серое шерстяное пальто. Даже лицо его было свежевыбрито. Мое сердце пропустило удар, и я улыбнулась. Он выглядел совсем по-другому.

Брови Колина нахмурились, когда он увидел, Брианну.

— Все еще здесь? — спросил он ее.

Брианна открыла дверь полностью, и тогда он увидел меня.

— Я как раз собиралась уходить, — ответила Брианна. — Лайле нужна была моя помощь.

Колин вошел внутрь и откашлялся, его внимание было сосредоточено исключительно на мне.

— Ого, ты выглядишь …

— Красиво? — добавила Брианна, лукаво подмигнув мне. — Да, это так.

Колин потер затылок – черта, которую я замечала, когда мужчины нервничали.

— Вообще-то я хотел сказать иначе, но определенно красиво.

Мои щеки горели.

— То же самое я могу сказать и о тебе, — ответила я.

Брианна хихикнула и вышла на крыльцо.

— Ладно, вы двое, я ухожу. Увидимся на церемонии.

Колин повернулся к ней.

— Ты не хочешь ехать с нами?

Блеснув глазами, она покачала головой.

— Нет. Я еду с мамой. Увидимся на месте. — Она подмигнула ему и направилась в гостиницу.

Колин посмотрел на меня через плечо.

— Уверен, она что-то задумала.

Я усмехнулась.

— Я тоже так думаю. — И мы оба знали, что.

— Ты готова идти? — спросил он.

— Да.

Брианна одолжила мне одно из своих пальто. Надев его, я засунула деньги и телефон в один из карманов. Колин запер за нами дверь, и мы медленно пошли к его внедорожнику. В воздухе стоял запах снега, который хрустел под нашими ногами. Ботинки Брианны согревали мои ноги, не то, что дизайнерские на каблуках.

Мы остановились у машины, и Колин открыл мне пассажирскую дверцу. Я расставила руки в стороны.

— Так что ты думаешь? Могу я сойти за местного жителя?

Улыбка Колина заставила мое сердце растаять.

— Вообще-то можешь. Иногда трудно представить себе такую знаменитость, как ты, нормальной.

— Но это так, — пробормотала я. — Надеюсь, ты это поймешь.

Он снова улыбнулся.

— Работаю над этим. Ты неплохо справляешься, заставляя меня поверить в это, особенно учитывая, как хорошо ты обращалась с Брианной. Она восхищается тобой.

— И я восхищаюсь ею. Она была очень добра ко мне. Я в большом долгу перед ней за одежду. Позже хочу посмотреть, не согласится ли она пойти со мной на компромисс. Моя одежда за ее.

Колин расхохотался и помог мне сесть в машину.

— Для этого тебе не придется выкручивать ей руки. Половина ее гардероба – это ни что иное, как твои работы.

— Я знаю, — захихикала я. — Она сказала, это все, что носит, когда уезжает в колледж.

Я устроилась на сидении, и Колин захлопнул дверцу. Мои ладони вспотели, а сердце бешено колотилось. Прошло так много времени, с тех пор как я встречалась с кем-то, кто ничего не хотел от меня. Но все же, в глубине души, я хотела чего-то от Колина, чего-то настоящего.

Это было так волшебно – ехать по снежной аллее и смотреть на мерцающие огоньки. Я чувствовала себя ребенком на Рождество, зачарованным его красотой.

— Бьюсь об заклад, каждое Рождество в детстве было потрясающим, не так ли? — спросила я.

Колин посмотрел в окно своей машины, а затем на меня.

— По большей части. Требуется много работы, чтобы поддерживать все эти рождественские огоньки. Когда я был маленьким, бабушка и дедушка заставляли меня менять все перегоревшие лампочки.

— Жаль, что мои родители не украшали наш дом снаружи. Раньше я так завидовала нашим соседям. У них всегда были такие милые рождественские украшения.

Мы свернули с аллеи на темную улицу. Непривычно видеть все вокруг в кромешной тьме. Живя в большом городе, почти везде, куда бы вы ни пошли, горел уличный свет. А тут, если отключить фары машину, у вас могли возникнуть серьезные проблемы.

— Почему твои родители никогда не украшали дом? — спросил Колин.

Я пожала плечами.

— Наверное потому, что нас никогда не было дома. Они любят путешествовать. Наверное, думали, что все время таскать меня по разным местам – это то, чего я хочу.

— А что хотела ты?

Вздохнув, я выглянула в окно, в поле зрения появились еще более нарядные дома.

— Я хотела быть нормальным ребенком и просыпаться рождественским утром в своей постели. Почувствовать запах нашей свежесрезанной елки, которую я до этого помогла украсить, открыть подарки. — Я посмотрела на Колина. — Дело не в том, что я неблагодарна. Я знаю, ты, вероятно, думаешь, что мне не на что жаловаться, потому что я увидела мир.

Колин покачал головой.

— Это совсем не то, о чем я думаю. Путешествия по миру не сделало бы меня счастливым. Быть здесь и иметь свои семейные традиции – вот что мне нравилось больше всего.

— Именно этого я и хотела, — пробормотала я.

Я видела много рождественских фильмов, и какими удивительными они делали праздники. Никогда не забуду воспоминания и приключения, которые пережила с родителями во время каникул, но это было не то, что я хотела бы передать своей семье – если у меня когда-нибудь будет своя собственная. Я хотела нормальных рождественских традиций с Санта-Клаусом и миллионом подарков под елкой, которую помогли мне украсить мои дети.

Мы медленно приближались к центру Френдшипа, и все вокруг было похоже на зимнюю страну чудес. Вдоль улицы тянулись кованые фонарные столбы, увитые гирляндами и белыми фонарями с красными лентами. Группа мужчин и женщин, одетых в старомодную одежду, прогуливалась взад и вперед по улице, распевая гимны. Я опустила стекло, чтобы слышать их.

— Мы почти на месте, — сказал Колин, и указал на одну из боковых улиц. — Там дальше есть пруд, где все катаются на коньках. Если хочешь, я могу отвезти тебя туда. Это даст тебе шанс познакомиться с новыми людьми.

Я ахнула.

— Определенно нет. Я уже много лет не каталась на коньках. Меньше всего мне хочется выставлять себя дурой.

Он расхохотался.

— Не беспокойся. Если ты не хочешь, чтобы кто-нибудь наблюдал за тобой, ты можешь покататься на коньках на пруду у гостиницы. Некоторые из наших гостей любят тот пруд за его уединение.