Розы для магистра
Шрифт:
– Откровенно говоря, я не знаю, это ведь Ольгины родители нам кооператив дарят. Мне спрашивать не совсем удобно, а Ольга не спешит из родительского дома уходить. Ей там вольготно живётся. Но завтра всё. Лафа её кончится. Будем перевозиться в квартиру Сениных старичков на Парковую улицу. Пока там поживём.
– Там место неплохое, хоть и дома старые. А то, что ты надумал жить самостоятельно без родителей это верное решение, – одобрил Виталий Ефимович.
Толик устроился на облезлом стуле около письменного стола и уставившись на Виталия Ефимовича тушуясь, заявил:
– У
– Сейчас не пустует, мать там варенье варит с утра до вечера и тапочки шьёт по ночам, – сказал Миндаль.
– Ты где эту женщину нашёл? – спросил Виталий Ефимович.
– На дороге, – соврал Толик. – Подвозил я её, ну и разговорились. Она от мужа военного сбежала из Ветлуги. Он садист у неё оказался.
– А она не того случайно? – спросил Ковальчук.
– Что не того? – не понял Толик намёка.
– Ну, аферистка или гастролёрша, какая – ни будь?
– Ты чего дядя Витя я, что думаешь, в людях не разбираюсь. Она интеллигентная и грамотная, немного похожа, на женщину с гор, – Маша её зовут, но ей больше идёт имя Харита.
– Знать с Олимпа спустилась твоя незнакомка, и зовут её вероятно богиня Тихе.
– Что это за богиня? – спросил Сеня.
– Богиня случая и судьбы, – ответил Виталий Ефимович задумчиво. – Если говоришь, она грамотна и красива и у неё все документы в порядке приводи её завтра с утра ко мне в кабинет. Мне скоро нужен будет экспедитор. В сентябре Галина Тимофеевна уходит на пенсию, и, если твоя богиня мне подойдёт, я её определю на эту должность. Запасные части будет мне пробивать на транспорт. А пока она поработает в пионерском лагере, – если захочет, конечно. Посуду мыть в столовой некому.
– Виталий Ефимович, если ты серьёзно можешь ей помочь, то я тебе до гроба жизни буду обязан, что камень с моей души снимешь, – обрадовался такому повороту дела Толик. – Я пойду сейчас сообщу ей эту приятную новость.
– Валяй, – сказал он взбудораженному Толику, – да, а, сколько ей лет? – спросил он.
– Вчера говорит, двадцать восемь исполнилось.
– В тебе есть замечательная черта Толик, – сказал Ковальчук. – Мне нравится, что ты любишь приятные вещи делать для всех. Даже незнакомых тебе людей стороной не обходишь. Веди завтра свою богиню? Будем ей жизнь новую лепить.
– Погоди Магистр, я с тобой пойду, – остановил его Сеня, – у меня рабочий день уже закончился. Хочу посмотреть, кому я должен буду жильё завтра подыскивать.
– Пошли, – замявшись, сказал Толик.
«Может оно и к лучшему, что он пойдёт со мной, – подумал Толик. – Она быстрее поверит мне, что я ей сообщу удачный результат переговоров с дядей Виталием».
Миндаль закрыл свой склад, отдав ключ Ковальчуку.
– Толик, ты же на машине, чего мы пешедралом пойдём? – спросил Сеня.
– Выпить
я хочу сегодня, понимаешь? – хлопнул он друга по плечу.– Ну и пей на здоровье, я тоже сегодня выпью с тобой и твоей Харитой, – сказал Сеня, – а машину под окнами оставишь, никуда она не денется. Ты мне по секрету только скажи, ты с ней уже физически любезничал?
– Ты чего Сеня? За кого ты меня принимаешь, – опешил от такого вопроса Толик, – у меня свадьба на носу и к тому же это не та женщина, чтобы раздвигать ноги каждому встречному.
– Я не поверю никогда, что ты бескорыстно стараешься для неё. Всё – таки какую – то цель ты преследуешь?
– Я никогда, ни о каких целях в этом направлении не думаю. Я вначале делаю хорошее дело, а потом жизнь сама тропку укажет в каком направлении двигаться. Если на этой тропе будет лежать валун или даже ничтожный камешек. Я вперёд двигаться не буду ни за что, а заверну назад, чтобы не испытывать чувства неловкости.
– Так всё равно это корысть, – сказал Сеня.
– Ты своё мнение держи при себе, это ты так думаешь, потому что сам такой. А я на жизнь и женщин смотрю по-другому. Ты свою половую жизнь начал в шестнадцать лет с хорового круга, а я в двенадцать лет с уже опытной соседки, которая кое – чему меня научила. А в восьмом классе, я уже считал себя полноценным мужчиной способным уломать любую девчонку. Сейчас я хорошо понимаю, что это было подростковым бредом, но мне это придало уверенности в последующих победах над слабым полом. У меня была первой Аза, а после неё ещё рядок девочек. Потом взрослая соседка Лизка Мочалова, которая ходила с синими губами от моих зубов, пока её Миша Кисель наматывал портянки в армии. Я не обучался сексу от наших старших дворовых пацанов. Я понимал, что в их словах заложено больше банального бахвальства, чем искренности. Хотя по их разговорам они все выглядели такими гигантами в сексе, чуть – ли, не со звериным инстинктом. И все им беспрекословно отдавались. Вспомни Сахара, каких у него только красавиц, по его словам, не было, а женился на невзрачной с больными лёгкими Наташке Сомовой, которая быстро превратила его в заурядного подкаблучника. Он без её разрешения и шагу из дома теперь не делает.
Толик остановил машину около центрального гастронома и спросил у Сени:
– Чего брать будем из выпивки?
– Портвейн и пива, а мало будет, ещё сходим. «Хотя после твоей тирады водку полагается пить», – заметил Миндаль.
– Надо взять колбасы, овощей и что-нибудь из сладкого. Маша не совсем сытая там сидит одна.
– Может ей ещё букет цветов купить? – ехидно спросил Миндаль. – Я буду её за свои деньги поить и кормить, а ты, значит, будешь её протягивать, как Лизку и Азу.
– Слушай Сеня, эта Маша, которую ты сейчас увидишь, ничего общего ни с Лизкой, ни с Азой не имеет. Она очаровательна и к такой женщине не грех бы было подступиться. Могу тебе точно сказать, что такие, как она у нас по улицам города не ходят. Я никогда не позволю себе вольность на правах хозяина и не посмею в данной ситуации воспользоваться её тупиковым жизненным положением. Надо уметь ждать. Благодарность придёт, пускай позже, но она всё равно придёт. А про цветы ты правильно сказал. Купи и их, только обязательно красные розы. Насчёт денег не переживай, у меня, их достаточно сегодня.