Розы для магистра

– Поехали допивать водку, ближе к твоей квартире? – предложил Миндаль Толику.

– Ты чего, а вдруг женщины порядок навели и остались там спать, – не согласился Толик.

– Мы не к тебе пойдём, а на Воронку, – сказал Миндаль, – это двухэтажный дом деревянный за рынком. Там весело круглые сутки. Стекаются в основном одни ****и и блатные. Почему и назвали Воронка. Это дом Райки Устиновой, – у неё муж сейчас сидит в тюрьме, а она торгует самогоном и привечает всех.

– Ты в притон нас хочешь пригласить? – спросил Миша Ёрш, – задиристый парень, ходивший всегда с гордо поднятой головой, за что и получил такую кличку от друзей. – Пошлостей и грязи нам только не хватало, – зудел он.

– Не бойтесь, никто нас там не обидит, – предупредил Миндаль, – там драки запрещены.

– Никто драк не боится, но для полного счастья притон надо посетить, – изъявил желание идти туда Толик. – Шлюхе, какой-нибудь перед бракосочетанием «развязать язык», я думаю, не помешает.

Они подъехали, к дому и вошли в незапертые двери дома. На первом этаже в одной неубранной комнате спала женщина, которую знала вся округа. Это была Зинка Оспа, – старая знаменитая спекулянтка, которая пожизненно была «обвенчана» с тюрьмой. В другой комнате по низкой широкой кровати ползали две девочки. На первый взгляд одной был годик, а второй три года. Старшенькая девочка плакала и, увидав незнакомых людей, замолчала, и начала кулачком вытирать слёзы.

– Миндаль, чьи это девочки? – спросил Толик.

– Устиновых, – Райка, наверное, отлучилась куда – то недавно. Видишь, лампадка над иконой горит. А может, на втором этаже спит пьяная? Хотя вряд – ли? Второй этаж стариков Райки, а они не общаются с ней из-за её разгульного образа жизни.

– Давайте их покормим, чем – ни будь, – предложил Ёрш.

– У нас кроме холодного мяса ничего не осталось из закуски, – сказал Толик, – овощи и сладости потоптали на берегу во время драки.

Миндаль посмотрел на часы:

– Через час рынок откроют, сходим ягод им, купим.

– Вспомнил! – приложил ладонь голове Толик, – я сейчас им вишни принесу. У меня под окном ей завались.

Он взял стоящую на полу кастрюлю, и быстро сбегал к своему новому дому, нарвав детям вишни. На обратном пути в чьём – то палисаднике он нарезал букет белых хризантем, намереваясь утром преподнести их своей Ольге.

Положив букет на кровать, он вымыл вишню и, усадив обеих малюток к себе на колени начал кормить их вишней. Они все перемазались в сочной вишне, не забыв заляпать своими ручками и лицо Толика. Потом Толик дал им филейного мяса, которое они начали обсасывать, не выпуская из своих рук. Друзья сидели на полу и на кровати, допивая свою водку. В начале седьмого утра в комнате появилась хозяйка. Увидав незваных гостей в доме, она бросилась к детям, но те не хотели слазить с колен доброго дяди, держа крепко в своих кулаках обмусоленное мясо.

– Вы, что не хотите к маме идти? – опешила она, – вам, что чужой дядя родней?

– Рай, да оставь ты их? Не видишь, Магистр их прикормил, – сказал Миндаль.

– Ой, Сенька ты здесь, – успокоившись, проговорила она, – тебя я и не заметила. Ну, слава богу, что всё нормально обошлось. В милицию меня забрали в два часа ночи. Девчушки спали, а я вышла провожать Ланку и её Боба. Они у меня самогонку пили вместе с Оспой, половину бутылки взяли с собой, а у поворота милиция к нам подъехала и нашла самогон. Всех троих для выяснения и забрали паразиты. Меня отпустили с Ланкой, а Бобу протокол составляют. Сейчас подпишет его и ко мне припрутся с Ланкой.

– Будешь водку? – спросил у неё Миндаль.

– Если только чуточку, – сказала она, не переставая тянуть свои руки к дочкам, но они не смотрели на неё. Дети полностью были заняты дядей. Они что – то лопотали ему, показывая на вишню и на мясо.

– Не хотят идти к маме, видать дядя им понравился? – сказала она, посмотрев на Толика.

– Этот дядя послезавтра женится, – доложил ей Миндаль, – мы к тебе заехали с мальчишника. А жить он будет в квартире моей бабки.

– Тогда увидимся с вами ещё не раз, – посмотрела она на Толика и выпила водку.

– Сомневаюсь, он не ходок в такие заведения, – сказал Сеня. – Понимаешь, белая кость. Играет немного на рояле и на работу ходит с портфелем. Вот такой наш жених.

– Это конечно, – раздражённо бросила Райка и вырвала старшую дочку из рук Толика. – А мы люди простые, мы даже на ложках не умеем играть, и мясо такое, какое вы принесли, отродясь не пробовали. Мы люди пропитаны ливером и тюлькой. На вкуснятину, у нас денег не хватает. Вот, как мы живём, – смотрела она зло на Толика и говорила, будто гордилась этим.

– Вы взрослые ешьте, что хотите, – спокойно ответил ей Толик, – а детей грех лишать счастливого детства. Иметь деньги на выпивку и не купить детям пряника, это возмутительно!

– Дети у меня не обижены ничем, – оправдывалась Райка, – сюда без сладостей никто не ходит. Вот так мальчик! И ни тебе судить о моей жизни. Мне хватит нравоучений сверху, – показала она пальцем на потолок, где жили её родители. – Зайди, как-нибудь сюда вечером и ты убедишься, что мои детки всегда сыты.

Ребята допили водку и когда к хозяйке пришли новые гости, они направились к выходу. Младшая девочка никак не ходила уходить с рук Толика и, только когда он ей показал на букет цветов, лежавших на кровати, она с радостным повизгиванием ползком начала добираться до них. Оставив машину около не понравившейся Толику «Воронки», они разошлись все по своим домам.

В ближайшую пятницу на свадьбу приглашённый Ковальчук придёт под ручку не с законной супругой, а с Машей, которая будет одета в богатое жёлтое платье с чёрной розой на груди. Толик заметно изменится в лице, но Маша ему глазами дала понять, что её визит на свадьбу вынужденный, который она отвергнуть не могла. То же самое она объяснит ему и на второй день свадьбы. А он в присутствии её два дня под громкие возгласы «Горько», целовал смущённо свою молодую жену Ольгу.

Когда после свадьбы он несколько раз встретятся в лугах с Машей, то поймёт, что теряет эту красивую женщину. Он был немного рад такому исходу, а с другой стороны, ему было грустно, что он больше не будет целовать это красивое лицо. Жизнь подсказывала ему поступить мудро. А это значит, про увлечение красивой женщиной необходимо было забыть. Она не говорила ему: «Уходи». Просто Маша несколько раз не пришла на тайную встречу. И этим всё было сказано. Толик ни в чём не винил её, он считал, что умная женщина на расстоянии прочитала его терзающие мысли и сделала нужные выводы.