РПЛ 2

Простые слова эти удивительным образом отзывались дрожью во всем моем теле, и стоило мне умолкнуть, как в голове зазвенело, а живот свело, точно внутри меня образовалась бездонная пустота. На минуту я растерянно замерла, не помня себя, не понимая, что вокруг происходит – словно все мои воспоминания смело прочь, как сметает листву порывом ветра. Незнакомец, сидевший напротив, взял меня за руку, и память постепенно начала возвращаться – но что-то неуловимо изменилось, и тягучая неизбывная тоска поселилась в душе, не давая освободиться от мысли, что со мной произошло что-то ужасное и непоправимое.

– Это пройдет, - успокаивающе произнес Хорвек, поняв по моему лицу, как мучительны эти новые ощущения. – Сейчас все уляжется – это как вода, помутневшая из-за поднявшегося песка там, где бросили камень… или пробежались по отмели… Но вскоре вода успокоится, песок осядет, и вновь ручей станет чистым… Ты осталась сама собой, просто в это нужно поверить как следует…

Его тихий голос ввел меня в забытье, очнувшись от которого, я обнаружила, что прижимаюсь к Хорвеку, а он тихонько покачивает меня из стороны в сторону, продолжая монотонно и тихо говорить о какой-то ерунде вроде воды, песка и листьев. Я подалась назад, вырвавшись из его рук, и только тогда поняла, что мне вновь легко дышится – невидимый камень, давивший мне на грудь, исчез.

– Обычное дело, - сказал мне Хорвек, внимательно следивший за переменами в моем лице. – Когда отказываешься от своего имени в первый раз, то всегда на душе паршиво. Во второй раз это происходит куда легче, а затем и вовсе входит в привычку.

– Откуда ты знаешь? – я смотрела на него исподлобья.

– Все чародеи меняют имя много раз на протяжении своей жизни. Никто не хочет дарить своим врагам оружие, а у колдунов всегда много врагов среди себе подобных, - Хорвек, произнося это, медленно протянул ко мне руки, явно пытаясь не напугать меня лишний раз, и повернул мое лицо к свету лампы, что-то внимательно в нем изучая. Увиденное его удовлетворило, и он одобрительно хмыкнул.

–Что ж, все верно сделано, можешь выйти из круга.

– Но ты ведь не чародей? – с подозрением спросила я.

– Сейчас я никто, - он, поднявшись на ноги, отряхивал штаны, точно ничего особенного только что не произошло. – Но давным-давно мне приходилось отказываться от своего человеческого имени, и не раз.

Я вспомнила, как демон рассказывал, что матушка его относилась к чародейскому сословию, и подумала, что приходиться родственником магам – то еще несчастье. Конечно же, враги пытались навредить не только самому колдуну, но и его близким, если уж они каким-то чудом появлялись у мерзких чернокнижников. Мне стало интересно, творил ли демон-полукровка колдовство до того, как отказался от своей человеческой сущности и поклялся в верности дому своего темнейшего батюшки, но спрашивать об этом я не решилась.

– 6-

– Значит, теперь я не… Фейн? – спросила я, запнувшись. Собственное имя и впрямь казалось чужим.

– Нет. Но это ровным счетом ничего не меняет, - Хорвек объяснял терпеливо, видя, как я растеряна. – Люди чрезмерно привязаны к своему имени, внешнему облику и очень боятся потерять себя, отказавшись от них. Однако твоя истинная сущность – не имя, не рыжие волосы, и совершенно неважно, как тебя зовут другие и что они видят перед собой.

– Но как же я буду жить без имени?

– Возьмешь другое, - он пожал плечами. – Не пройдет и пары дней, как новое прозвище прилипнет к тебе, пустит корни, и когда придет время от него отречься, то вновь будет грустно. Но уже не так, как сегодня, обещаю.

– Другое? – я растерялась еще больше. – Какое же? Я не знаю, как назваться…

– Ты была рыжей девочкой Фейн, а теперь можешь стать не-рыжим мальчиком, - Хорвек теперь говорил отвлеченно, точно все это считал сущими пустяками. – Мальчиком по имени Нель. Или Йель… Привыкнуть будет легче, если переиначить старое имя…

«Или человек Хорвек, получившийся из демона Рекхе» - я едва удержалась, чтобы не сказать это вслух, однако правила игры навязанной мне, становились если не понятнее, то привычнее. Говорить вслух об обстоятельствах перерождения демона не стоило, и всякие догадки следовало оставить при себе.

– Пусть будет Йель, - покладисто согласилась я. – Но, видят боги, больше ни к какому колдовству ты меня не приспособишь! Я не желаю становиться треклятой ведьмой!

– Поживем – увидим, - так же смирно ответил на это Хорвек. – Но скажи мне, Йель… Что ты собираешься делать дальше?

– То есть, тут ты мне добрый совет дать не собираешься… - пробормотала я, разом поскучнев, однако тут же хлопнула в ладоши, прогоняя уныние. – Ладно же. Тогда слушай: я хочу раздобыть портрет госпожи Вейдены, который висит в библиотеке Его Светлости.

– Портрет? – искренне удивился Хорвек. – Неожиданный выбор. Что за портрет? Зачем он тебе?

– Единственное, что мне сказала сестра господина Огасто в монастыре – так это то, что на той картине нарисована вовсе не госпожа Вейдена, - я задумчиво терла нос, собирая воедино разрозненные мысли. – Но женщина с портрета дорога Его Светлости, как никто другой – именно к ней он обращался, когда его одолевали приступы безумия. Хранитель дворца сказал, что в портрете нет магии. Стало быть, его нарисовали обычным образом… И художник видел ту женщину, говорил с ней! Нужно найти этого треклятого пачкуна… то есть, мастера… и расспросить его…

Все то время, что я говорила, Хорвек смотрел на меня с изменчивой полуулыбкой, смысла которой я угадать не могла, однако насмешливой, как ни странно, она не казалась.

– Ну что, нравится мой план? – я сложила руки на груди, и с вызовом задрала нос.

– Мне нравится… нравится совсем другое, - помолчав, ответил бывший демон, улыбнувшись широко и открыто. – Я давно ничему не удивлялся, а теперь это происходит все чаще и чаще. И в такие минуты готов допустить, что у тебя есть шанс победить… рыжую ведьму.

– Да чтоб тебе провалиться! – вспылила я, окончательно уверившись, что надо мною насмешничают. – Предложи чего получше, если так умен!

– Ты зря сердишься, Йель. Я и в самом деле удивлен твоей предприимчивостью – пусть из твоих замыслов не вполне ясно, как ты собираешься победить своего врага, однако ты не сдаешься.

– Что ж тут неясного? – я и сама не заметила, как начала размахивать руками и притопывать ногой. – Если мы узнаем имя женщины с портрета, то нам откроется часть прошлого Его Светлости. А в нем наверняка сокрыта причина, заставившая его связаться с ведьмой. Ведьма обманула его, чтобы подтолкнуть к подлой сделке! И если я разгадаю, в чем состоит ее обман, то господин Огасто расторгнет договор, колдунья утратит свою власть над ним, и уберется восвояси… Или повиснет в той петле, которую она сегодня приготовила для меня!

– А если обмана не было? – Хорвек спрашивал, как мне показалось, с подначкой, подогревшей мои чувства еще немного.

– Господин Огасто – честный и благородный человек! – с жаром возразила я. – Он ни за что не обратился бы к магии, если бы его не обманули! Я слышала множество историй о том, как знатные господа и простолюдины искали помощи у колдунов – и всегда их на то толкала жадность, гордыня и глупость… Его Светлость вовсе не жаден, необычайно милостив, и куда умнее многих! Уж точно умнее меня, а даже мне понятно, что золото чародеев оборачивается в труху и навоз, а все их дела – черным злом!