Рубежник

— Не знаю, Матвей Сергеевич, что меня больше огорчает. Что ты катишься в бездну бытового алкоголизма или что делаешь это без меня.

— Скорее всего второе, — ответил я.

— И кто твой вынужденный собутыльник?

— Тебе какая разница? Ну, пусть будет девушка?

Из спальни раздалось возмущенное мявканье.

— Ты че, кошака завел?

— Да, подобрал. Хотя скорее сам прибился.

Голос Григория, который сейчас солировал кошачьим баритоном, стал призывнее. Он явно протестовал от такой постановки вопроса.

— Смотри, орет уже. Скоро углы начнет метить. Ты бы его кастрировал.

Бес решил эту реплику пропустить мимо ушей. Но орать перестал. Костян дошел до единственной комнаты и осмотрел расправленный диван. «Беса», вышагивающего между ног в виде черного пушистого красавца, даже погладил. Несмотря на едкие комментарии, животных он любил.

— И где твоя пассия? — спросил он.

— Ушла.

— И чего ты врешь, думаешь, я не вижу ничего. Вот же она!

У меня чуть сердце из груди чуть не выпрыгнуло. Я бы ничему не удивился: ни мертвому духу за спиной, ни очередному фокусу Григория. Но Костян подошел и схватил мою правую руку.

— На месте невеста твоя.

— Вот дурак, — у меня словно камень с души упал.

— Давай быстрее собирайся, нам ехать надо, монтажить. Зубы почистил, футболку нацепили и погнали. Так и быть, я тебя покормлю по дороге.

И выскочил за дверь.

— Григорий, иди ко мне.

— Иду, — угрюмо показался в коридоре бес. Видимо, он бы и рад свинтить, но не мог не повиноваться.

— Это что такое? — указал я на смартфон.

— Телефон, — ответил он. — Удобная штука. Раньше-то рубежники каменные дощечки использовали. Зачаровывали их между собой, один что напишет, у другого это появляется. Тот прочитает, сотрет, сам напишет. Но телефон удобнее, конечно.

— Какого беса… в смысле, черта, он делает в крупе?

— Так звонил и звонил, спасу никакого нет. Я и убрал подальше.

Наверное, мой вид не внушал особого оптимизма. Потому что обычно уверенный в себе и своей правоте бес растерялся. Даже в глаза старался не смотреть.

— Запомни и заруби себе на носу, чтобы мои вещи не брал!

— Было бы сказано, а забыть успеем.

— Неправильный ответ.

— Да понял я все, хозяин.

Я пошел умываться, пытаясь взбодриться контрастным душем. Григорий тем временем все крутился возле двери. В самом деле, как какой-то виноватый кот.

— Ты как умудрился всю бутылку коньяка выдуть? — спросил я. — Мы вроде вместе ложились.

— Так я же еще и работал ночью. Туда сбегаю, обратно вернусь. Махну рюмочку. У меня же стресс. Ко всему прочему, я бес, куда нам без этого?

Хорошая отговорка на все случаи жизни — я бес. Жалко, что мне так нельзя.

С водными процедурами я закончил довольно быстро. Накинул одежду похуже, когда монтажишь — много всякой херни летит и выскочил на улицу.

Цель в виде коричневого Дастера была впереди, но путь мне преградила старая знакомая.

— Матвей, здравствуй.

— Здрасьте, Анжелика Никифоровна.

— Ты Леопольда не видел, сегодня?

Я помотал головой.

— Представляешь, пропал. Вырвал у меня поводок и убежал. Будто бес в него вселился. Да ты помнишь. Вчера было. Он мальчик умный, иногда побегает, возвращается, а теперь словно сгинул. И предчувствие у меня плохое. Всю ночь грудь давило, вздохнуть не могла.

Допустим, по поводу давления в груди — есть у меня более подходящее объяснение. Надо будет с Григорием поговорить на тему, к кому можно шастать, чтобы хист подпитывать, к кому нет. Да и про Леопольда тоже поболтать. Все-таки нехорошо получилось с собачкой. Она хоть отбитая, да единственная радость у Никифоровны.

Наскоро попрощавшись и пообещав, что все будет супергуд, я сел в Дастер. А сам мельком наблюдал за тремя воронами на ближайшем дереве. И даже потрогал кулон на груди. Работает? Непонятно, вот только птицы не последовали за нами, когда мы выехали со двора.

Григорий говорил, что пока амулет на мне, другой рубежный хист меня не почувствует. Управление воронами у того стремного мужика — это явно магический промысел. Фу, стал как бес говорить, точнее думать.

— Ты чего такой загадочный? — спросил Костян.

— О жизни думаю. Знаешь, бывает пытаешься что-то менять, а ни фига не происходит. А иногда наоборот. Вроде ничего не делаешь, а все меняется. Само.

— О, дружище, твои размышления о сути бытия можно объяснить одним словом.

— Каким?

— Похмелье! — многозначительно поднял палец вверх Костян.

— Да пошел ты. Я же серьезно.

— Если серьезно, то щас мы возьмем горячую шавуху в лепешке, сладкий чай и мысли о сущем выветрятся из твоей головы.

Не знаю, может, в прошлой жизни Костян был кем-то из даосских мудрецов. Но факт заключался в том, что он явно что-то знал. Потому что после пожирания жирной и горячей шаурмы в лепешке (другую друг не признавал) мысли о сущем действительно испарились. Им на смену пришла сытость, ленивость и некоторое успокоение.

Правда, ровно до того момента, пока мы не выехали на Балашовское шоссе. Я почти задремал, пригреваемый теплым солнцем, когда Костян резко вывернул руль, уходя от аварии.

— Вот еб…бл… — не стал он стесняться в выражениях.

Я обернулся назад, разглядывая то, что чуть не попало к нам под колеса. И в душе стало как-то неприятно. Даже пожалел, что не взял подаренный старухой нож. Вообще, впервые ощутил себя словно голым.

— Что там, собака, что ли?

— Ага, бездомная, — бойко соврал я.

Хотя меньше всего существо походило на собаку. Вытянутое, сгорбленное, с неестественно короткими уродливым передними лапами и мощными задними. Лицо или морда — точно не скажешь, явно похоже на человека. Очень некрасивого, которого переехал грузовик. После он выпил текилу, облизал лайм и чуть не попал под колеса нам.

Нечисть, как называл их Григорий. Может, не самая опасная, рядовая. Но осознание, что таких существ вокруг довольно много — только теперь утвердилась в голове. Так или иначе, с ними придется общаться. Хотя бы на уровне «пошел вон отсюда». Нет, надо носить нож. Вот вдруг такое чудо на меня бросится? С другой стороны, есть хист. Но его бес сказал не тратить.

Что сегодня, кстати, у меня получалось. А всему-то виной раннее пробуждение, плотный завтрак и отсутствие желания кому-то понравиться. С Костяном можно было быть самим собой. С той лишь оговоркой, что не следовало выкладывать всю правду.

До Соколинского мы доехали быстро. Хотя, как еще по-другому, он ведь практически под боком. Поселок небольшой, с выходом к Выборгскому заливу. Хотя что здесь без выхода к заливу? Как в том анекдоте, куда не пойди, везде море, потому что долбанный остров.