Рубиновое сердце
Шрифт:
Может я и могла бы его рассмотреть на перспективу. Но не здесь и не сейчас, когда внутри одно пепелище...
В общем, мы пошли с Полиной на обед. Я настояла, чтобы непременно в какое-нибудь кафе за пределами универа – не в столовую. Путь проходил в молчании, будто нам не о чем поговорить или нет желания. Я чувствовала давление вины за то, что не узнавала у подруги о причине ее настроения, но мне было как-то вообще не до чего. Бессонная ночь остро давала о себе знать.
– Ты видела, как на тебя Огнев смотрит? – неожиданно услышала я.
Да только не восприняла – глаза вдруг
– Марин?
– А?..
Я растерянно посмотрела на подругу.
– Я про Макса, – уточнила она. – Он с тебя глаз не сводил все пары, ты заметила?
– Да… – сбивчиво подтвердила я. – Это капец, конечно.
Усмехнувшись, я неловко опустила голову. А Линка вдруг возразила:
– Ну почему?.. Вообще он очень даже симпатичный. Такой загадочный…
Нет, зайка, прошу, не надо!
Я пожала плечами, украдкой продолжая следить за джипом. Ладони вспотели. Он притормозил на своем любимом месте. Значит, не ошиблась.
– Я его не рассматривала, – произнесла я отрешенно. – Не до того…
– Понимаю, Мариш. Но… ты точно уверена, что еще не готова?..
– Нет…
Дверь с водительской стороны открылась. Женя выпрыгнул из салона, и сердце бросилось вскачь, делая ноги ватными. Однако, когда почти одновременно открылась пассажирская дверь, в грудь будто кипятка плеснули.
Из машины вышла худая брюнетка в обтягивающем коричневом платье, подчеркивающем тонкую талию и упругую грудь. Уверенно держа равновесие на высоких каблуках, она кокетливо разгладила свою широкую длинную косу на плече. Затем, начала обходить внедорожник, размахивая брендовой сумкой.
Это его одногруппница, Марина.
Просто одногруппница, он просто ее подвез!
Женя, тем временем, встал впереди машины и прислонился бедрами к широкому бамперу. Подкуривая сигарету, он вдруг поднял взгляд. И показалось, что посмотрел прямо меня! Будто точно знал, что я наблюдаю за ним.
– Марин…
Отвернувшись, я хмуро уставилась себе под ноги.
– Что-то меня тошнит. Ты… ты может, сама пойдешь? – взволнованно предложила.
– Слушай, нам стоит поесть – еще четыре пары впереди! Давай в столовую тогда пойдем?
Однако я категорично отказалась.
– Нет… Ладно, я потерплю.
Не смей смотреть. Не смей!
Но я все же оглянулась. Просто не могла себя контролировать! И тут же была наказана…
Эта красивая брюнетка – она уже стояла возле Молотова, что-то тыкала в телефоне. Делая затяжку, он вдруг притянул ее за косу ближе и обнял за талию. Они застыли, а мои внутренности свернулись в комок. Этого оказалось достаточно, чтобы сломать меня. Я ощутила такую боль… будто в мое тело запустили нож, и лезвие беспощадно вонзилось в плоть.
Глава 6
Звон поднялся в ушах, а по телу иглами рассыпалось оцепенение. Я боялась сделать вдох, будто воздух резко стал отравленным. Глаза уже не смотрели в ту сторону. Они вообще никуда не смотрели – я, словно потерялась в пространстве!
– Давай,
идем! – Полина неожиданно взяла меня под локоть, и настойчиво потянула продолжать путь, ускоряясь с каждым шагом. Наверное, подумала, что мне стало совсем плохо, и я хочу вырвать.На самом деле я хотела кричать. Во все горло, истошно!
Иди, твою мать. Просто иди! Глотай горечь и иди!
И я шла. Делала шаг за шагом, хотя это было невероятно трудно, будто к моим ногам гири привязали. Всего миг и я разом потеряла силы. Иссохла как цветок, который наивно пытался выжить в пустыне… Теперь жалящая досада разъедала нутро от осознания, что мои худшие предположения подтвердились. А прятавшаяся где-то в глубине надежда бездыханно тлела на осколках уничтоженных чувств.
Я не заметила, как мы дошли до кафе. По пути даже словом не обмолвились, но Полина совсем не выглядела обиженной или недоуменной. Наоборот она вела себя так, будто все нормально. Подруга заказала травяной чай, который заботливо разлила нам по кружкам и еще мой самый любимый десерт.
Я съела его до крошечки, при этом, совершенно не ощущая вкуса. Просто заставляла себя поверить, что я в норме. За столом не царила тишина – Полина все что-то щебетала, сплетничала, но, не задавая мне вопросов и не привлекая к разговору. А я, даже если бы захотела, не смогла подать голос. Горло заморозил ком, который могли выбить только слезы.
Я не знаю, как справлялась все это время. Выдержала обед, дорогу назад, а потом еще целую пару. И только на четвертой дисциплине, внезапно поняла, что больше не могу. Поднялась со своего места, пробормотала, что мне нужно выйти и поспешила покинуть аудиторию.
В коридоре я уже не шла, а бежала. По лестнице – на самый верхний этаж, затем в самый дальний туалет. Там спряталась в узком проеме между окном и кабинками, чтобы, наконец, выплеснуть эмоции.
Я так долго запрещала себе плакать… Что теперь не могла остановиться.
Слезы обильно стекали по лицу, рваное дыхание сотрясало грудную клетку, где отчаянно жгло и пылало.
«Я люблю тебя…»
«Моя девочка»
Так странно. Я не ощущала никакой ненависти к нему в этот момент. И гнева никакого внутри не было. Только горькое сожаление, ощущение, будто я плинтус в этом туалете и не проходящая боль. Боль, от которой нет лекарства. Безумно хотелось перекрыть ее… Хоть лезь на стену и бейся головой!
Пропустив эту мысль, я запрокинула голову, ударяясь затылком о старую плитку. Легче. Но лишь на секундочку. Зажмурившись изо всех сил, я завыла сквозь зубы – новый волна боли оказалась еще беспощаднее. Как я это выдержу? На сколько меня хватит?!
Сейчас мир казался таким беспросветным. Казалось, никогда уже не будет лучше, никогда мне не станет легче! Казалось, это мой вечный ад…
Неожиданно из коридора донесся топот шагов. Я тут же испуганно затихла. Прислушалась и в следующую секунду зажала рот рукой – кто-то зашел в туалет.
– Марина?.. Ты здесь?
Черт… Ну зачем ты пошла меня искать?!
Несмотря на то, что я не отозвалась, Полина принялась по очереди открывать кабинки. Мне не удалось долго сохранять тишину, и вырвавшийся всхлип привел ее ко мне.