Рубиновый сюрприз

— Лорел, дорогая, ты что-то скрываешь от своего дяди Сэмми? — стал выпытывать Арчер.

На лице Лорел вспыхнул слабый румянец. Она всегда чувствовала себя отвратительно, когда приходилось врать, особенно родным и друзьям. Хотя Арчер и не был ей родственником, в детстве она почти все время находилась рядом с ним. Они оба тоже любили Ариэль Свэнн.

Однако Арчер ненавидел Джемми Свэнна. Вот почему Лорел не решалась рассказать ему о яйце. Сэм с удовольствием отомстил бы человеку, сделавшему Ариэль несчастной. Для Лорел это было неразрешимой проблемой. Она сама не понимала своего отношения к отцу. Повзрослевшая Лорел все еще оставалась маленькой девочкой, верившей, что, если она будет хорошо себя вести, отец возвратится домой.

— Что мне может быть известно о Фаберже больше тебя? — спросила она. — Я даже не слышала о предстоящей выставке. Моя жизнь тихо протекает в этом уединенном местечке. Я неделями не выезжаю в город.

— Не нужно разыгрывать передо мной роль бедной провинциалки, — резко возразил Арчер. — У тебя есть телефон.

— Я не стану разыгрывать перед тобой свою роль, если ты прекратишь играть свою.

— Что ты имеешь в виду?

— Роль знатного негодяя из Манхэттена, — ответила Лорел.

Арчер рассмеялся от души. Лорел была одной из немногих, умевшей противостоять его сарказму.

— Ах, милая, как жаль, что ты родилась не мальчиком. Нам было бы так хорошо вместе.

Лорел, рассмеявшись, покачала головой. Она любила Сэмми за острый ум и честность. Были и другие причины, более сложные, имевшие отношение к ее детству и матери, которую оба обожали. И оба потеряли.

— Итак, скажи дяде Сэмми, что ты слышала об императорском яйце Фаберже? — спросил Арчер.

— Все очень просто. Я ничего не слышала.

— Подумай. Может быть, это каким-то образом связано с выставкой в музее Хадсона? В прошлом году, показывая наши коллекции в Эрмитаже, я познакомился там с хранителем этого музея, по-настоящему красивым мужчиной, Новиковым.

— Никогда не слышала о нем.

— Замечательно. Он не из твоего окружения. Но существует вероятность, что русские готовы все выставить на аукцион.

— Даже Новикова? — спросила Лорел.

— Нет. Я имею в виду Фаберже. Я бы предложил цену, если бы они продавали его на аукционе.

— Да-а, — протянул он. — Вполне вероятно. Вполне, вполне вероятно. Восточная Европа нищенствует. Они все продадут. Даже Сибирь, если цена устроит. Хотя вряд ли кому-то понадобится эта морозильная камера, в пять раз превышающая территорию Техаса.

Лорел чувствовала, как по мере своего размышления вслух Арчер воодушевлялся.

— Несколько недель тому назад прошел слух о том, что один японский коллекционер приобрел некую работу Фаберже, — продолжал он. — Конечно, это все непроверенные данные.

— Ты говоришь об императорском яйце?

— Прикуси язык. Если бы японец купил яйцо, некогда принадлежащее царской семье, я бы уже об этом знал. Хотя, возможно, речь шла о яйце тоже работы великого мастера Фаберже. Подобных яиц в мире немного.

Тихо вздыхая, Лорел давала возможность Арчеру размышлять вслух. Она была признательна, что он больше не пытался получить от нее информацию, которой ей не хотелось делиться с ним. По крайней мере до тех пор, пока ей не станет известно, что собирается отец делать с загадочно появившимся в ее доме «Рубиновым сюрпризом».

Не выпуская телефонной трубки, Лорел поднялась со своей рабочей высокой табуретки и, стараясь расслабиться и сбросить напряжение, накопившееся в плечах, потянулась. Опустив длинный телефонный шнур, она подошла к окну и взглянула на ярко-ослепительное небо. Однако закрыв глаза, Лорел видела лишь загадочное алое яйцо.

Лорел снова потянулась. Вот уже почти час она не отрывалась от телефона, пытаясь разузнать какие-нибудь слухи об исчезновении ранее неизвестного императорского яйца Фаберже.

Арчер был первым, кому она позвонила, но, как потом выяснилось, напрасно. Затем она разговаривала с несколькими дельцами и одним искусствоведом. Но все это были пустые беседы.

Все сходились в одном: яйца Фаберже имели огромную ценность, являясь чрезвычайной редкостью, Искусствовед из того же университета, где училась и сама Лорел, дал более точную оценку. И более тревожную. В данный момент в телефонной трубке Лорел звучал именно его голос:

— Мисс Свэнн, если кто-то предлагает продать императорское яйцо Фаберже, значит, это либо подделка, либо кража. В любом случае я бы держался подальше. Искусство может быть не только красиво, но и очень опасно.

Последующий за этим звонок к Арчеру лишь усилил ее опасения. При упоминании об императорском яйце Арчер насторожился, словно хищник.

Лорел не терпелось рассказать ему всю правду. Однако если на самом деле все было столь опасно и если ее отец был каким-то образом замешан в этом деле, следовало держать язык за зубами. Да и Свэнн испытывал к Арчеру неприязнь.

Лорел чувствовала себя обязанной молчать и понимала, что отец надеется на нее.

— Думаю, источником слухов о яйце может быть предстоящая выставка. Признайся, все-таки что-то связано с музеем Хадсона? — заключил Арчер.

Лорел повернулась спиной к верстаку, словно сам вид яйца мешал ей лгать.

— У меня не было ни одного контакта с организаторами этой выставки, — честно призналась она. — Я просто обыгрывала в уме творческий замысел. Хотелось добиться эффекта драгоценных камней при отсутствии таковых. Теперь каждый старается быть менее показным…

— То есть более дешевым, — резко перебил Арчер.

— Поэтому я пытаюсь смастерить пудреницу с зеркалом, которая бы выглядела так, словно вся украшена драгоценными камнями, а на самом деле их нет. — Сейчас по крайней мере Лорел говорила правду. — Китайские лакированные изделия не произвели на меня должного впечатления. Тогда я вспомнила о яйцах Фаберже. Я подумала, может быть, ты знаешь, где можно найти хотя бы одно, чтобы посмотреть на него собственными глазами. Однако если в музее Хадсона есть такое яйцо, это облегчает мою задачу.

Арчер язвительно рассмеялся.

— Малышка, прежде ты никогда мне так не лгала. Помнишь, как ты старалась убедить меня, что тебе не хотелось переспать с тем актеришкой? Я с самого начала догадывался о твоем обмане, и в основном потому, что он действительно выглядел потрясающе. Иногда бисексуалы бывают чертовски привлекательны. — Арчер вздохнул. — Извини. Я соблазнил Роя только из опасения, что он заразит тебя чем-нибудь. Ты была слишком молода и наивна, чтобы защитить себя.

— Но теперь я не такая.