Рублевка: Player’s handbook
Шрифт:
Ее даже полюбили. В тридцатилетний юбилей ей даже устроили бенефис на Первом государственном канале телевидения. Она даже пела… Как вдруг ни с того ни с сего Ксения Собчак стала участвовать в протестных акциях, последовавших за парламентскими выборами декабря 2011 года. Записные оппозиционеры посмеивались над ней, долго не признавали за свою, пока ее телевизионное ток-шоу «Госдеп-2» не оказалось чуть ли не единственной трибуной оппозиционеров. Светские хроникеры связывали протестные настроения Ксении Собчак с тем обстоятельством, что у нее, дескать, роман с оппозиционным политиком Ильей Яшиным. Кремлевские охранители называли декабрьские протесты на московских улицах «норковой революцией», намекая в первую очередь на участие в протестах гламурных персонажей вроде Собчак. Но, так или иначе, во всех головах засел насажденный Ксенией логический зазор, когнитивный диссонанс по поводу этой девушки,
Перед президентскими выборами актриса и попечительница крупнейшего в России благотворительного фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматова выступила по телевизору с публичной поддержкой кандидата в президенты Путина, баллотировавшегося в третий раз. Хаматова говорила, что Путин — единственный из кандидатов, кто всерьез помогал ей с детьми, обещал построить и построил в Москве современнейшую и высокотехнологичнейшую онкогематологическую клинику. Разумеется, для оппозиционно настроенной интеллигенции это выступление любимой актрисы, которую в связи с благотворительной деятельностью считали чуть ли не святой, оказалось ударом. Оппозиционеры решили единогласно, что поддержать Путина Чулпан вынудили, запугав закрытием клиники и разорением фонда. Спасая детей (решили оппозиционеры), Чулпан вынуждена поддерживать сатрапа.
Разумеется, публично задавать актрисе вопросы об этой истории считалось неприличным, потому что, дескать, рассказать правду Чулпан не могла (на то она и жертва шантажа), а могла только еще раз произнести болезненные для себя слова, что, дескать, голосует за Путина.
Каково же было всеобщее негодование, когда на церемонии вручения премии кинематографистов «Ника» ведущая Ксения Собчак спросила во всеуслышание: «Чулпан, скажи, ты занималась бы политикой, если бы не занималась благотворительностью?» Зал свистел. А некоторое время спустя Ксения Собчак позвала Чулпан Хаматову к себе в ток-шоу и сорок минут на разные лады задавала все тот же вопрос: «Если бы не дети, если бы не благотворительный фонд, стала ли бы ты поддерживать Путина?» Сорок минут Чулпан героически уходила от ответа, но всякий раз так, чтобы не возникало сомнений, что Путина она поддерживает. А Ксения… Ксении, кажется, не важно было, что отвечает гостья, важно было, что вот она, Ксения Собчак, сорок минут кряду задает вопрос, который задавать нельзя. Она нарушала правила принародно и долго, чтобы даже до самых тупых телезрителей дошло: она трендсеттер, человек, целенаправленно нарушающий правила, установленные другими, и устанавливающий свои. На фоне этой истории померкла и даже как-то незамеченной прошла история с прямым доносом, который написала Ксения Собчак на товарищей своих оппозиционеров.
Дело было так. Шестого мая, накануне инаугурации президента Путина, избранного на третий срок, в Москве прошла протестная демонстрация. Она называлась Марш миллионов. Случились столкновения демонстрантов с полицией. Был применен слезоточивый газ. Полицейские пустили в ход дубинки. Демонстранты бросали в полицейских камнями и кусками асфальта. Полицейские заявляли, что среди демонстрантов были провокаторы, первыми напавшие на полицию. Демонстранты, наоборот, заявляли, что это полиция первой начала разгон разрешенного и согласованного шествия.
И вдруг в интернете появилось заявление Ксении Собчак. Что она, дескать, была допущена в узкий круг организаторов митинга, заранее знала, что демонстранты готовят провокации против полицейских, и поэтому впервые с начала московских протестов на митинг не пошла.
Шизоидность этого заявления казалась вопиющей. Тебя допустили в узкий круг организаторов, а ты разглашаешь их тайны? Так ты предательница. Ты узнала о готовящихся провокациях и хочешь рассказать о них? Но почему тогда рассказала после митинга, когда побоище уже случилось, а не до, когда провокации можно было предотвратить?
Прямая человеческая логика непригодна, чтобы объяснить поведение Ксении Собчак. Но мы объясним: она трендсеттер. Трендсеттер нелогичен. Трендсеттер нарочно делает то, чего от него не ждут, чтобы утвердить свое право совершать невиданные, выбивающиеся из всех прежних конвенций поступки.
24. Или вот вам еще эпизод — чемпионат трендсеттеров. Рассказывает Ольга Романова, сама образцовый трендсеттер, жена богача, но в дешевой пластмассовой
бижутерии. Посадили мужа в тюрьму, так она не сидит тихонько дома, как положено по правилам, а отчаянно за него воюет и в конце концов вызволяет. И вот ее рассказ.О том, как Альфред Кох праздновал годовщину свадьбы. Сама по себе история парадоксальная, потому что Кох тридцать лет женат на одной и той же женщине. Редкость на Рублевке. Среди гостей — высокопоставленный государственный чиновник преклонных лет с молодою женой. Про чиновника известно, что он гей, а жена ему нужна в качестве реликвии, потому что у каждого ведь есть молодая жена модельной внешности — ну как он-то без такой? Про жену известно, что она из тех рублевских девочек, которых «растили на продажу».
Есть такая категория молодых женщин на Рублевке. Они здесь выросли. С самого раннего детства их матери только о том и думали, чтобы дочка выгодно вышла замуж, и для того проводили большую работу. Во-первых, с внешностью. Курносый ли нос, маленькая ли грудь, большая ли попа — все под нож пластического хирурга. В губах — силикон. Ни о каком животе не может быть и речи — на то фитнес-клубы. А из одежды — только марки, не дай бог иметь даже носки от Zara или H&M.
Во-вторых, серьезная предпродажная подготовка проводилась с психикой. Всякими правдами и неправдами вытравлялись сколь-нибудь романтические представления о жизни. Любви нет. Принцев на белом коне не бывает. Секс не должен приносить удовольствия. Верности, нежности, порядочности не должна ждать девочка, которую «выращивают на продажу». Только деньги должны иметь значение, и ради денег она должна быть готова на все. Но и не продешевить. Не давать кому попало за побрякушки, а заполучить действительно богатого и влиятельного мужа.
И вот сидит за праздничным столом эта молодая женщина и во всеуслышание говорит про жену Коха, присутствующую здесь же: не может же мужчина хотеть женщину после тридцати-то лет совместной жизни. Стало быть, аморально поступает жена юбиляра, что продолжает жить со своим богатым и нестарым еще мужем. Давно должна была бы уехать тихонько куда-нибудь в Суссекс или в Нормандию и доживать незаметно, освободив место рядом с богатым мужчиной для молодых, нарочно «выращенных на продажу».
Когда общее застолье заканчивается и гости принимаются болтать, образовывая кружки и группки по интересам, эта молодая дрянь, только что публично хозяйку вечера оскорбившая, подсаживается к ней и, доверчиво заглядывая в глаза, принимается громко расспрашивать, как в молодом человеке разглядеть будущего олигарха, как в юном студенте распознать будущего вице-премьера правительства — как, иными словами, найти любовь красивой и романтичной девушке. Вам же ведь это удалось, дорогая. Ну подскажите же — как? Если непривычному наблюдателю кажется невозможным сначала оскорблять хозяйку, а потом просить у нее интимных советов, то мы ничего неожиданного в таком поведении не видим. Молодая женщина, которую никто не считает даже и человеком, а только вещью, реликвией, чем-то вроде портсигара, неуклюже пытается стать трендсеттером, утвердить свое право на парадоксальное поведение.
Но не хватает мозгов. Развитие умственных способностей не входит в программу подготовки девочки, «выращенной на продажу».
25. Потому что не надо думать, будто невиданных и парадоксальных поступков достаточно, чтобы стать трендсеттером. Совершенно недостаточно. Невиданные и парадоксальные поступки совершает и описанный в прошлой главе «пацан»-обыватель, но совершает просто так, из удали, редко когда ухитряясь извлечь из своей эксцентричности какуюникакую выгоду. Тогда как трендсеттер совершает неожиданные поступки с толком: чтобы тысячи людей удивились его поведению, возмутились, оскорбились, восхитились, принялись бы следить, обсуждали бы и, наконец, переняли бы у трендсеттера манеру говорить или завязывать галстук, то есть последовали бы тренду. Иными словами, чтобы быть трендсеттером, противоречивости недостаточно, нужно еще желание насаждать тренды. И вот вам пример трендсеттера-пустышки, женщины, которая могла бы диктовать моды, но не продиктовала ни одной.
Однажды в Монако (надо понимать, что многие рублевские жители воспринимают это благословенное княжество как филиал Рублевки) журналистка и жена миллионера Ольга Романова в одном из облюбованных русскими ресторанов познакомилась с необычной женщиной.
Женщина эта была негритянкой, но по-русски говорила совершенно чисто, хоть и всякие глупости. Одета была прилично, но вела себя вызывающе: подсаживалась к разным людям за столики, пробовала еду из чужих тарелок. И из своей тарелки своей вилкой предлагала всем подряд тоже попробовать. Когда Романова пробовать чужую еду отказалась, женщина настаивала, не понимая, отчего это Романова манкирует таким милым развлечением.