Рублевка

Корнилов вскочил на ноги. Рядом с перевернутым столом полыхала лужа керосина, вылившегося из разбитой лампы. Странно, но Юрий не видел никого кроме Амвросия. Тот тоже успел встать. Однако еще не очухался от падения. Взгляд его блуждал не задерживаясь ни на чем конкретном. Амвросий тряхнул головой. В глазах его появились первые признаки возвращения в реальность. Еще пару секунд и он будет готов продолжить схватку. Да только кто ж ему позволит?

Юрий наклонился и бросился на Амвросия. К удару головой в живот тот был не готов. Громилу швырнуло на стену. Совсем так, как он сам недавно швырял беспомощного старика. Правда, Амвросий вырубился не сразу. Сначала его глаза широко раскрылись. Он словно чему-то удивился. А потом беспомощно уронил голову на грудь. И тут грохнул выстрел. Корнилов дернулся. Ему показалось, что кто-то из подручных поверженного великана всадил ему пулю в спину. Однако боли не было. Юрий осмотрелся. Стрелял Стук. Воспользовавшись суматохой, он выхватил свой пистолет из-за пояса Симеона, а когда тот попытался вернуть трофей, то получил порцию свинца в живот. Сейчас вертелся волчком, пытаясь остановить хлеставшую из раны кровь. Одной рукой. Из второй не выпускал уже не нужный ему автомат. Корнилов рванулся к Симеону. Судя по обилию крови, хлопец сможет обойтись без «калаша». Лишь в метре от Симеона он заметил Захарию. Тот успел спрятаться за ящики и теперь собирался открыть огонь. Отступать было поздно. Только вперед. Прыжок. Одной рукой Юрий вырвал у раненого оружие, а второй обхватил за плечи и прижал к себе. Тело Симеона вздрогнуло несколько раз подряд. Это пули из автомата Захарии вонзились в спину брата. Симеон обмяк и повис на руке Корнилова. Продолжая прикрываться им, как щитом, Юрий выстрелил из-под мышки мертвеца. Отдача едва не вырвала автомат из руки. Большая часть пуль ушла в стену, испортив надпись о прелестях питания в Кунцево. Но одна все-таки достигла цели. Захария упал и больше не высовывался из укрытия. Корнилов отпустил тело Симеона и оно мягко сползло на пол.

– Стук, прикрой!

Юрий осторожно приблизился к штабелю ящиков. Заглянул за него. Захария лежал у стены лицом вниз и не подавал признаков жизни. Корнилов поднял его руку, попытался нащупать пульс. Напрасные старания. Перевернув тело, Юрий увидел красное пятно на груди в районе сердца.

– Чего там? – нетерпеливо крикнул Бамбуло.

– Готов…

– Фу-у-у. Вот это постреляли. Ах, мать вашу! Мои карты!

Карты на самом деле были в большой опасности. От горящей лужи керосина занялся перевернутый стол. Огонь полыхал совсем близко от рассыпанной колоды. Стук в спешном порядке начал их собирать, а Юрий направился к двери. Бойня закончилась и теперь хотелось только одного – глотка свежего воздуха. Корнилов задержал дыхание, чтобы не впускать в легкие противную смесь из запахов горящего керосина, пороховых газов и свежепролитой крови. Отодвинул засов, распахнул дверь. Собирался шагнуть наружу. Не успел. За спиной послышался шум падения чего-то тяжелого. Юрий резко обернулся. Амвросий сидел на Бамбуло, прижимая его коленом к полу. Ствол автомата упирался Стуку в спину, а его «макаров» валялся на полу метрах в трех.

– Брось, оружие, Корнилов, или я сделаю в твоем дружке ба-а-альшую дыру!

– Хорошо, Амвросий, – Юрий наклонился и положил «калаш» на пол. – Только успокойся.

– Я спокоен, как удав. Лицом к стене! Руки. Руки вверх!

Корнилову пришлось выполнить приказ. И как он мог забыть об Амвросии! Человек такой комплекции просто не способен долго пребывать в отключке. Да и Стук тоже хорош. Нашел время собирать карты. Золотое очко! Из-за проклятых карт здесь уже четыре трупа, а если Амвросий не сменит гнев на милость, их число увеличится до шести. Через минуту, охая и проклиная свою горькую долю к Юрию присоединился Стук. Он тоже повернулся лицом к стене и положил на нее здоровую руку. Победа во втором раунде досталась Амвросию. Было слышно, как он ходит, собирая оружие.

– Эй, Корнилов! Что за приемчик, которым ты меня так лихо рубанул? Научишь?

– Много будешь знать, скоро состаришься.

– Чего тебе не светит. Теперь вы займете место предателей и понесете заслуженную кару. Ни Дракон, ни я никогда не простим вам убийств братьев Симеона и Захарии.

– Первым начал убивать ты, – отвечал Юрий. – Или уже забыл?

– Помню-помню, но заповедь «Не убий» мы обсудим позже. А пока… Повернись. Не опускать руки! Иди к ящикам. Так. Теперь отодвигай их. Видишь канистры? Взял по одной в каждую руку. Эй, шулер, ты чего стоишь? Автоматы на горбу потащишь, хи-хи, без рожков.

Чтобы добраться до канистр Юрию пришлось не только раздвигать ящики, но и оттаскивать в сторону труп Захарии в сторону. Канистры были из черной пластмассы, по двадцать литров каждая.

– А как же тела? – спросил Юрий. – Мы их оставим здесь? Души воспарили и с оболочкой возиться не стоит?

– В самую точку. Потом как-нибудь уберем. А с другой стороны и каннибалам чёй-то жрать надо, – цинично отвечал громила.

Следуя указаниям Амвросия, Стук и Корнилов вышли на платформу. Когда-то над ней был пластиковый навес, от которого сейчас остались лишь металлические стойки, да обломки прозрачного зеленого пластика под ногами.

Юрий догадывался, куда они идут – канистры с топливом предназначались для какого-то транспорта, но ничего похожего на технику вокруг не наблюдалось. Амвросий заставил пленников спуститься на пути. Они прошли по ржавым рельсам не меньше километра, прежде чем получили указание остановиться. И опять ничего. Лишь кусты вокруг, да бетонный блок на путях. Корнилов опустил канистры. Осмотрелся. Серый и тусклый свет занимающегося утра не позволял увидеть многого. Однако, то, что было надо, Юрий все же увидел. Во-первых, боковое ответвление путей, ведущее вглубь зарослей. Его тщательно замаскировали, присыпав отрезанными ветками. Во-вторых, цепь, продетая через стальные проушины в бетонном параллелепипеде. Она была ржавой, но кое-где на звеньях поблескивали свежие царапины. Ловко. Солидно. Сектантам нельзя отказать в тщательности и системном подходе к делу. В кустах, конечно же, спрятана автодрезина. Сначала ее заправляли топливом, потом выгоняли из тупичка на основной путь, а дальше… Блок преграждавший дорогу на Ромашково не смогли бы сдвинуть и десять человек. Тем не менее, его как-то сдвигали. Сбоку от путей отчетливо виднелся прямоугольник примятой травы. Амвросий, конечно, способен посоперничать с Ильей Муромцем, но даже ему такая задачка не под силу.

– А теперь, поработаем! – весело объявил великан, поочередно поворачивая ствол автомата то к Корнилову, то к Бамбуло. – Аккуратненько убираем ветки и складываем их по бокам. Ну же, начали, лоботрясы-тунеядцы!

Амвросий уже не пытался выглядеть перед ними истинно верующим. Не читал проповедей на тему Света и Тьмы. Теперь он был собой – пожилым уркой, которому не слишком везло в жизни. Неудачником вытянувшим свою счастливую карту благодаря полоумному Дракону. Амвросий получил, то чего жаждал всегда – власть и возможность распоряжаться жизнями других людей.

Львиную долю работы по расчистке рельсов приходилось выполнять Корнилову. Стук двигался вяло, то и дело поправлял перевязь. Хорошо ему досталось. Упасть на больную руку, да еще быть придавленным тушей Амвросия. Врагу не пожелаешь. Юрий вздохнул. Они были всего в шаге от того, чтобы избавиться от назойливой опеки сектантов. Все произошло так стремительно. Плен, минута свободы и опять плен.

Амвросий продолжал торопить и подбадривать пленников несмешными шутками. Корнилов обратил внимание на то, что строители железнодорожного аппендикса не слишком много внимания уделяли качеству. Если на основном пути шпалы были бетонными и покоились на хорошей подсыпке из щебня, то деревянные шпалы ответвления лежали прямо на земле. Рельсы здесь крепились разнокалиберными костылями, а кое-где под ними виднелись подкладки – ржавые железные полосы разобранных рессор.

Отбросив с путей очередную ветку, Юрий поднял голову. Наконец увидел дрезину и получил ответы на мучившие его вопросы. Широкая стальная платформа, невысокие перила по периметру. Трехступенчатая лестница вела к кабине машиниста – небольшой будке, некогда выкрашенной в красную и желтую краску. Из четырех стекол в кабине сохранилось только одно, но и оно было в плачевном состоянии – по центру зияла кругля дыра, а от нее во все стороны змеились трещины. Это отверстие несомненно было следом пули и наглядно иллюстрировало все трудности путешествий на автодрезине.

У задней части кабины стояли две, похожие на сейфы коробки генератора и раздаточного механизма, а между ними высился кран – конструкция трехметровой высоты из поворотной платформы с зубчатым ободом, массивной стойки и телескопической стрелы. Все было достаточно ветхим и ржавым, но, судя по потекам масла на редукторе и резиновых шлангах, исправно работало. На барабан у основания стрелы был намотан трос с ржавой крюковой обоймой на конце. Именно им цепляли за цепь бетонного блока, перегораживающего путь.

Автодрезина тоже была замаскирована срезанными ветками кустарника. Когда платформа была от них очищена, на нее взобрался Амвросий, оперся локтем на кабину.

– Корнилов, у тебя две минуты на то, чтобы притащить сюда канистры. Если не вернешься в срок, я пристрелю твоего однорукого каталу.

Юрий пошел за канистрами. По пути осматривал кусты. Размышлял о том, как подобраться к Амвросию со спины и пришел к неутешительному выводу – двух, отпущенных ему минут, слишком мало для того, чтобы составить и воплотить в жизнь маломальский толковый план. Может, позже и удастся что-то придумать, а пока – придется возвращаться. Амвросий – убийца и ему ничего не стоит надавить на курок лишний раз. Злить его нельзя. Надо набраться терпения, затаиться и выждать, чтобы в один прекрасный момент поквитаться за все. Юрий вернулся к дрезине, залил топливо в закрепленный под платформой бак. Интересно, как теперь поступит Амвросий? Держать на мушке двух человек и одновременно управлять дрезиной он не сможет.