Рублевка
Шрифт:
– Приветствую вас, о люди! Я граф Орлок из Трансильвании! И… Кровь – это жизнь!
Корнилов отступил на шаг. Он понял все. Никакого искусственного дыхания. Никакой помощи попавшему в беду товарищу. Незнакомец пил кровь друга, которому перерезал горло десантным ножом. Сейчас он держал его в руке и приближался нелепой, пританцовывающей походкой. Вот тебе и Флинт. Орлок похлеще будет.
– Эй ты! – Юрий поразился своему сдавленному голосу. – Брось нож и оставайся там, где ты стоишь.
– Ты не понимаешь, человек! В обмен на пол-литра твоей горячей крови я подарю тебе вечную жизнь!
Безумец вскинул голову к небу, завыл, подражая волку и вдруг бросился в атаку. Юрий нажал
– Да когда ж ты угомонишься!
Стук прыгнул к новоиспеченному вампиру и размаху вонзил ему в живот ствол автомата.
– У-у-у-м-м-м!
Орлок отбросил нож, схватился обеими руками за “калаш”, пытаясь его выдернуть, но не успел. По телу пробежала дрожь агонии, ноги согнулись и распрямились, а голова откинулась.
Бамбуло обернулся к Юрию.
– Може його для верности… Деревъяним колом?
– Не надо колом, – Корнилов вдруг понял, что Стук не просто так воспользовался автоматом, как копьем. – Успокойся, охотник на вампиров. Не просек разве: парень просто свихнулся. И вообще… Давай-ка убираться отсюда. Не лес, а приют умалишенных.
– Сейчас, Юрец, только соберу добро.
Бамбуло заметался по поляне запихивая в рюкзак все, что попадалось на глаза. Корнилов подивился его хозяйственности и понял, что ему следует поучиться ей у бойкого хохла. Он поднял автомат, проверил рожок. Чудно. Почти полный. При прогулке по лесу, где бегают сумасшедшие огнестрельное оружие не повредит. В следующий раз они имеют все шансы повстречать не одного Орлока, а целую банду вурдалаков с Дракулой во главе. И нет никаких гарантий, что кровососы нового пошиба будут орудовать лишь ножами. Вот куда бы Дракона с апостолами! Самая для них компашка. Быстро нашли бы общий язык.
– Юр, подь сюда!
Корнилов подошел к Стуку, который присев на корточки что-то сосредоточенно рассматривал на земле. Кровь. И полосы, прочерченные в мокрой смеси иголок и листьев. С поляны кто-то уполз. Возможно, еще один вампир, подравшийся за добычу с Орлоком, возможно тот, кто сохранил разум и предпочел убраться подальше. Юрий поднял глаза. Полосы заканчивались у груды бурелома. А пятна крови огибали ее. Новые находки были сделаны по ту сторону завала. Рюкзак в бурых пятнах, обрывки каких-то тряпок. И опять следы крови на земле. На этот раз рядом с ними Корнилов заметил цепочку круглых вмятин. Так-так. Неизвестный, перевязал рану, избавился от лишнего груза, взял пару палок, чтобы опираться на них.
Бамбуло подхватил рюкзак. Еще через пару десятков метров Юрий поднял с земли автомат. Неизвестный продолжал избавляться от тяжестей. По всей видимости давала знать о себе потеря крови, которой становилось на земле все больше. И вот наконец Корнилов увидел человека, по чьим следам шел. Незнакомец полусидел, привалившись спиной к стволу сосны и свесив голову на грудь. В руке он сжимал
десантный нож. Рядом валялись палки, которые он пользовался, как костылями. Ноги парня были обмотаны набухшими от крови тряпками. Странное ранение. Что же здесь все-таки произошло. Юрий покачал головой. Вряд ли они когда-нибудь узнают подробности разыгравшейся в лесу драмы. Последний свидетель не подавал признаков жизни. Он прошел сколько смог и, в конечном итоге истек кровью.Корнилов подошел к мертвецу, опустился на короточки, чтобы получше его рассмотреть и тут… Незнакомец вскинул руку, вцепился Юрию в горло и потянул к себе. Корнилов едва успел перехватить вторую руку с ножом. Резко вывернул ее. Мужчина охнул и выронил оружие.
– Банкуйте, падлы. Ваша взяла.
Сразу после этих слов где-то вдали раздался рокот, похожий на отдаленный раскат грома. Еще и еще раз. Юрий понял, что слышит взрывы. А незнакомец вдруг тихо рассмеялся.
– Все, о чем так долго мечтали НАТОвские выродки, свершилось…
Глава 17. Сфумато [11]
Корнилов встал. Взглянул на мужчину сверху вниз.
– Что свершилось?
Ответа не последовало. Незнакомец вырубился. Подошел Стук.
– О чем это он? Бредит?
– Наверное… Давай-ка сделаем привал и дождемся пока он очухается. Если очухается, конечно.
Бамбуло сел, развязал тесемку найденного рюкзака, заглянул внутрь и ахнул.
– Мати чесна! Да тут…
В рюкзаке оказалось несколько банок тушенки, явно из армейский запасов, запакованные в целлофан дырчатые галеты, три запасных рожка к автомату, какие-то картонные коробки, пачки сигарет, пара коробков спичек и даже компас. Настоящее богатство!
11
Сфумато (итал.) sfumato, буквально – исчезнувший как дым.
– Пожрать бы, – мечтательно промычал Стук, вертя в руках покрытую толстым слоем солидола банку. – Как думаешь, Юра, ежели я на пяток минут противогаз сниму, ничего не случится?
– А успеешь ли за пять минут? – усмехнулся Корнилов. – Рискни… Думаю, выживешь.
– Было бы, что пожрать, а остальное – дело техники.
Бамбуло ловко вскрыл ножом одну банку, снял противогаз и принюхался к тушенке.
– О-о-о! Я такого лет двадцать уже не ел!
Наблюдая за тем, как Стук поддевает ножом и отправляет в рот здоровенные комки покрытой слоем жира свинины, Юрий и сам почувствовал зверский аппетит.
– Мне-то оставь, хохляцкая ты морда!
– Вторую банку откроешь, – отвечал Бамбуло с набитым ртом.
Он не успокоился дор тех пор, пока не выскреб все мясо, с сожалением поводил ножом по пустому дну и натянул противогаз.
– Ось це добре!
Юрий был согласен с Стуком на все сто и уже потянулся к своей банке, но тут застонал раненый.
– Аптечка, мужики… Там. В рюкзаке.
– Сейчас.
– Там шприц в цилиндре. С красной головкой.
Корнилов отыскал аптечку, вытащил шприц.
– Это от болевого шока. Коли.
Юрий вонзил иглу через костюм химзащиты в бедро незнакомца. Тот с минуту помолчал. Потом облегченно вздохнул и снял противогаз.
– Сигарету.
Корнилов помог раненному прикурить и тот, сделав несколько затяжек окончательно пришел в себя. Это был мужчина в возрасте лет пятидесяти. Лицо его имело грубоватые черты, свойственные по большей части воякам. А квадратный волевой подбородок и складки у губ говорили о привычке отдавать приказы, принимать решения и распоряжаться чужими жизнями. Серые глаза изучающе уставились на Корнилова.