Рублевский Казанова, или Кастинг для наследниц

– Вам лучше поехать домой, – участливо посоветовал Паша. – Здесь все будет в порядке. О графике не беспокойтесь. Мы уж тут все сделаем как надо.

– Спасибо, ребята. Я действительно должна немного побыть одна. Алиса, у тебя там все в порядке?

– Отбирают участников. Все своим чередом. Идем, я провожу тебя в комнату отдыха, а потом…

– Никаких потом. Дома я с ума сойду. Я немного побуду одна и приду к тебе в аппаратную, – деловито оборвала ее Алла таким тоном, как будто у нее порвались колготки. Ей надо несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок, и она вновь войдет в свою привычную колею.

Собравшиеся восприняли слова «железной леди» как руководство к действию. Все лихорадочно бросились по своим местам, на ходу вспоминая, на чем остановились и что вообще они сейчас должны делать. Главное, что-то делать и находиться в движении.

«Вот и славно. Дым идет – фабрика работает. Я тоже сейчас соберусь и поставлю мозги на место. Надо понять, что теперь делать. – С этими мыслями Алла деловито направилась в комнату отдыха для руководства. – Надо будет кофе заказать, позвонить в буфет».

Старший сын

Бар, место сосредоточения проголодавшихся телевизионщиков и участников программ, в начале дня практически пустовал, почти все столики были свободными. Маша Сергеева, известная телеведущая рейтинговой программы «Звездные секреты» и признанная красавица с огромными синими глазами и неформатной для телевидения русой косой, которая выгодно отличала ее от многочисленных коллег, делая особо запоминающейся, подошла к стойке, чтобы заказать чашечку кофе. Глаза стали привыкать к барному полумраку, девушка огляделась и заметила в самом дальнем углу свою давнюю подругу. Получив заказ, Маша, улыбаясь, заспешила за столик, где с независимым видом восседала ее бывшая однокурсница Лада Горская, отходившая после истерики, устроенной ей шеф-редактором Ольгой Злобиной. Не сказать, что она была очень уж расстроена, но определенно шокирована разразившимся скандалом, достойным торговок с одесского Привоза.

Подойдя ближе, Маша заметила, что подруга ее явно не в настроении. Обычно жизнерадостная и веселая Лада лишь слегка улыбнулась, завидев бывшую однокурсницу. Внешне они были полной противоположностью друг другу. Маша – высокая, светловолосая, синеглазая, Лада, напротив, маленькая, черноглазая, востроносая брюнетка, но при всей непохожести в них обеих чувствовалась какая-то неуловимая общность. В стиле поведения, манере говорить, похожему чувству юмора – во всем, что отличает людей одной крови, близких по духу, которым не надо долго объяснять, что да как, которые понимают друг друга с полуслова.

– Ладушка, что это ты здесь? – весело спросила Маша. – При вашем режиме съемок я думала – шаг влево, шаг вправо считается побегом, и расстрел на месте, а ты так спокойно сидишь.

– У них пока перерыв, а я уже больше не работаю, – стараясь скрыть плохое настроение, сделала еще одну попытку улыбнуться Лада.

– Секундочку, и давно?

– Уже минут десять.

– Понятно, все по отработанной схеме. С Ольгой конфликт? Впрочем, что я спрашиваю, вы с разных полюсов. Последователи различных поведенческих идеалов. Она за красных, ты за белых.

– С ней, – неохотно согласилась Лада. Ей явно не хотелось вдаваться в подробности и вновь вспоминать произошедшее.

– Из-за этого не стоит уходить, – без объяснений поняв смысл произошедшего, сразу взволнованно заговорила Маша. – Понятно, она, конечно, не подарок. Маргинальная скандальность – это ее бич. Хорошее воспитание и умение сдерживаться не ее прерогатива. Но, знаешь, она крикливая, однако не злобная бабешка. К тому же сейчас ее можно только пожалеть. Влюбилась в Миловидова, и он вроде бы поглядывал в ее сторону, а потом все заглохло.

– Что так? Неужели она и ему нахамила? – невольно улыбнулась Лада.

– Ну что ты, в его присутствии она сама нежность, трепетная лань. Его жена что-то почувствовала, а может, кто-то ей позвонил, предупредил, что скорее всего. В результате она даже на съемки приехала. Никогда такого не бывало, а тут с двумя детьми решила проведать любимого супруга. Причем так все достойно, симпатично. Миловидов глазом не повел. Никакого раздражения, был предупредителен и учтив, даже с Ольгой ее познакомил. Что называется – почувствуйте разницу. Жена у Паши, конечно, настоящая леди. Сама доброжелательность и внешне привлекательна. Точеная фигурка, красивые волосы. Ольга аж пятнами пошла. Спинным мозгом почувствовала, что проиграла сравнение маргинальности с аристократизмом. С тех пор и ходит сама не своя, на всех бросается.

– И вот так один приезд жены на него подействовал? Все-таки есть в нем нечто небанальное. – Лада даже отставила чашку кофе.

– Есть. Аристократизмом называется. Всплеск уходящей натуры. Короче, со стороны его отказ от Ольгиных притязаний выглядел мгновенным. Миловидов просто самоустранился. Учтивая вежливость и не более того. Он же к своей репутации относится трепетно. Для него жажда – ничто, статус – все.

– Надо же. Молодец, хранит свой имидж, а девушка сходит с ума. Очень романтично, если наблюдать все это со стороны. Впрочем, подобные тонкости внутренней жизни «Судного часа» меня уже не волнуют. На самом деле мне предложили более интересную во всех отношениях работу. Так что этот скандал очень даже кстати. Злобина наорала, как всегда, не по делу. Я потребовала, чтобы она извинилась.

– Хороший ход. Извиняться она не умеет. И куда теперь?

– Пока не скажу, чтобы не сглазить.

– Ладно, не говори. А я тоже, наверное, скоро уйду.

– Тебе-то зачем? – искренне удивилась Лада. – Вольнов благоволит, положение стабильное, рейтинг, известность, отличные перспективы.

– Все слишком. Такие ситуации быстро меняются с точностью до наоборот. Никогда, знаешь, нельзя расслабляться.

– Не в твоем случае, мне кажется.

– Да какой такой мой случай особенный? На самом деле я здесь достигла предела, и мне уже давно скучно. Эти гламурные посиделки: «А как вы добились успеха, а как вы?..», реалити-шоу или в лучшем случае ежедневное поддержание имиджа лучезарного Миловидова… Одно и то же изо дня в день. Никаких событий. Отставные кавээнщики здесь себя чувствуют очень комфортно, но я журналистка. Я хочу, чтобы моя работа приносила, помимо известности мне лично, пользу обществу. Да, я, как все, мечтала о медийности и стремилась к ней, но сейчас всего этого добилась, а дальше что? Я завидую тем, кто делает репортажи из горячих точек, рискует, проводит журналистские расследования, от которых у всех волосы дыбом, судьбы меняются. Я тоже хочу делать сенсационные разоблачения, мечтаю взять последнее интервью у Фиделя Кастро, которое потом будут показывать по телеканалам всего мира…

– Еще лучше у бен Ладена, а сразу после интервью застрелить его, чтобы точно оно было последним, – заулыбалась Лада Горская, уже давно забывшая о недавнем инциденте.

– Хорошая мысль, но я не говорю по-арабски, – тут же рассмеялась Маша, обрадовалась, что сумела вытащить подругу из стрессового состояния.

– Он-то говорит…

В этот момент в буфет зашел молодой мужчина высокого роста и приятной наружности. Классический блондин с голубыми глазами. На вид ему было лет тридцать пять. Глядя на него, у незнакомых людей возникало ощущение некоего дежавю и желание поздороваться. Обычная реакция на известное лицо, которое каждый день можно увидеть по телевизору. Борис Вольнов, а это был именно он, стал оглядывать пустующие столики. Он не сразу заметил девушек, запрятавшихся в самом укромном уголке, за барной стойкой возле зеркала, в котором отражались все вновь входящие.

– Ну наконец-то, – неожиданно проговорила Маша и, встав со стула, помахала рукой новому посетителю.

Борис сразу заулыбался и поспешил на зов. Подойдя к Маше, он обнял и расцеловал ее. Лада смотрела на эту картину явно с недоумением. Еще бы – девушка, которой Вольнов-старший не дает прохода, оказывается, знакома с Вольновым-младшим, и, видимо, накоротке.

– Да, Борь, познакомься, это моя давняя подруга по универу Лада Горская.

– Мы знакомы, – приветливо кивнула Борису Лада.