Ручки белые

– Было, – так же тихо ответила девушка и потерянно кивнула головой.

– Жениха твоего за то, за чужой грех, стало быть, запороли ни за что, ни про что! Ну, у нас такое запросто! А тебя на каторгу сослали под настойчивые просьбы твоего барина – благодетеля. Пока ты пешком и на телеге в глушь сибирскую добиралась, от горя и тоски высохли и умерли твои родители.

– Как?… – Не выдержав, крикнула Агафья, перебивая беса. – Как умерли? Батюшка! Матушка… Умерли?!

– Умерли, умерли, не сумлевайся, так в книге написано, а она никогда не врёт. Да… Повод у тебя выходит веский и нешуточный нашей помощи просить.

– Матушка… Батюшка… Не нужен ты, уходи… Смерти хочу…

– Хуже смерти будет жизнь твоя дальнейшая с этого дня, коль меня не послушаешь. Мучить долго сегодня будут, потешаться над разумом и глумиться над телом, и покатишься ты под горку с сего момента, как шарик, опускаясь всё ниже и ниже. Пока не сгниёшь, всеми презираемая.

– А если тебя послушаю?

– Дам силу неимоверную и накажем мы твоих обидчиков. Но за то пятьдесят душ невинных должна к нам отправить, а пятьдесят первый исполнит все твои чёрные желания, да так, что народ долго ту страшную историю за сказку выдавать будет.

Вспомнила Агафья жениха своего, милого Фёдора. Вспомнила барина – изверга и слуг его. Вспомнила батюшку и матушку, от которых видела в жизни только добро и ласку и в её больших зелёных глаза вспыхнула лютая ненависть.

– Что сделать нужно?

– Просто палец приложи на страницу открытую, и договор будет заключён.

Не раздумывая, вытянула Агафья руку, ткнула ей в книгу и тут же отдёрнула с криком назад. Огнём палец ожгло и жаром так, будто сунула она его в костёр и одновременно раскалённой плиты дотронулась.

– Ну, вот всё и в порядке. Забыл сказать, но это как, само собой, разумеется, душу, ты сейчас нам свою отдала вместе с телом. Но ведь это такие мелочи, верно?

– Мелочи, – согласилась с бесом девушка.

– Поднимайся, – распорядился пришелец из преисподней, бросил книгу в дальний угол, где она таинственным образом тут же исчезла, и тоже встал на копыта. Он и на самом деле ростом едва достигал рожками до её пупа.

– Никакие засовы тебя больше не удержат, – продолжал блеять и хрюкать мелкий бес. – Пойдёшь в глушь, к бегункам и духоборцам, прочим раскольникам. Там тебе легче нужное количество душ можно будет набрать, да и не донесёт никто – власти ведь в глуши никакой. А теперь не бойся и иди.

Как зачарованная Агафья встала с арестантской полати и шагнула вперёд. А куда идти? Двери точно заперты на замки и засовы, перед ними ещё и часовой стоит.

Она недоумённо обернулась назад, чтобы спросить и уточнить, что же нужно делать дальше и с разочарованием обнаружила, что гость пропал, как до того книга, что он швырнул в самый дальний и тёмный угол. Может, ей посетитель и разговор привиделись от того, что от страха стала на грань помешательства? А может и приходил на самом деле бес, пришелец потусторонний, получил, что желал, душу её да как всегда обманул человека.

Постояв некоторое время в нерешительности и растерянности, девушка всё же подошла к двери и легонько толкнула её. К большому удивлению массивная дубовая некрашеная и почерневшая от времени дверь заскрипела на петлях и немного приоткрылась. Засовы, что должны были её удерживать, открылись, а висячий замок раздвинутой дужкой зацепился за скобы.

С грохотом к ногам упали цепи и колодки, в которые была закована опасная преступница. Невообразимый шум не разбудил сладко посапывающего во сне солдата, что опёрся руками о ружьё, а спиной о стену.

Что есть сил бросилась бежать Агафья по ступенькам, что вывели её в тюремный двор. Взволнованная и испуганная шмыгнула через него. Никем не замеченная, проскользнула в почему-то открытую основную дверь, мимо спавших в будке сторожей и выбежала в город.

На дворе стояла на удивление безлунная и беззвёздная ночь. Как говорится в таких случаях, глаза можно выколоть. Но девушка вдруг обнаружила в себе новую удивительную способность, как кошка или сова всё видеть в темноте. Не прошло и часа, как за спиной остался город со своими многочисленными жителями.

Без малейшего страха беглянка всё дальше и дальше уходила как можно скорее в глухой и дремучий лес, определённо непонятно откуда зная, куда нужно идти. Без всякого труда находила едва заметные тропинки, проложенные людьми, охотниками и такими же беглецами, а кое-где и дикими животными. Примерно через сутки наткнулась она на зимовку – хижину звероловов, где оказалось столько съестного, что всего найденного богатства и не смогла унести на себе.

День проходил за днём, а Агафья скиталась по дебрям, обходя стороной деревни и сёла. Там, в лесу обучилась она множеству премудростей, никому ранее неизвестных и открылись в ней необычные силы, до той поры, дремлющие в сознании. Довольно часто появлялся старый знакомый, освободивший из острога о двух копытцах и рожках, наставлял её в той тёмной премудрости. Пару раз встретила таких же изгоев и беглецов и обученная опытным наставником, отправила их к своему благодетелю, живыми под землю, отчего тот подрос на глазах на пару сантиметров.

Вскоре дошла, таким образом, беглая каторжанка до реки Днепр. Огромная могучая река! Не обогнуть, не объехать поток, кругом чащи непролазные. Всё же, чтобы достичь указанных безопасных мест нужно было, так или иначе, миновать знаменитые смертоносные днепровские пороги. Выше их по течению строили плоты и занимались переправой через опасное место особые люди – паромщики, образовавшаяся в опасностях и выкованная в невообразимых трудностях особая каста. Народ своевольный, смелый и бесстрашный до безрассудства. Но даже они не все добирались до спокойных вод. Один плот, бывало, удачно проплывёт сквозь брызги и пену, мимо камней из воды торчащих, а другой прямо следом за ним закружит водоворот, бросит течение быстрое на скалы – зубы и вмиг разметает брёвна, а людей поглотит.

Едва скреплённые между собой брёвна, что образовывали неуютную и скользкую площадку, на которых находилась Агафья, миновали страшные препятствия, как в ужасе вокруг себя везде и всюду обнаружила следы неудачных переправ. Вот в камышах на спине покачивался утопленник. Раздуло его сильно, лишился жизни так давно, что поселились в открытом рте длинные склизкие зелёные водоросли, при каждом движении тела, размеренно перебиравшие отростки по посиневшему лицу. А вот возле плота проплыла недавно утонувшая мать, так и не выпустившая из окоченевших рук маленького ребёнка.

Постаралась поскорее покинуть столь неприятные и опасные места Агафья и вновь побрела туда, куда указывал бес – проводник. Скоро пришла в места обетованные, беглецами от бар и раскольниками, как и все окраины империи обжитые. Поселилась на опушке леса в брошенной избушке рядом с селением духоборцев, за которым в глуби леса спрятались хуторки бегунков.

Не прошло и месяца, как пошёл гулять по округе слух о необычной красавице – затворнице. Начали заглядывать к Агафье незнакомые люди и быстро узнали, что владеет она тайными знаниями. И пошли к ней с разными бедами со всех сторон. То одного она от болезни неизлечимой исцелит, то скот от падежа спасёт, то волков от деревни отгонит. Нужна хорошая погода для посевной, сразу идут к Агафье. Даст она мешочек, стоит развязать его над полем, как вырвется из узкого горлышка ветер и разгонит тучи.