Ручной Привод

Однако даже очень темные стекла не способны скрыть запах перегара.

– Донести, – уточнил Бандера. – Молчать не можем за такой бардак.

Белобрысый здоровяк искренне верил, что доносчику полагается снисхождение.

– Что случилось?

– Короче, вечером вчера… – начал Бизон.

– Ночью!

– Началось-то все вечером!

– А главное ночью случилось, – не унимался Бандера.

– Да погоди ты с ночью!

– Сам тогда рассказывай!

– Я и рассказываю!

– А я придумал все доложить…

Спор грозил затянуться.

– Бизон! – оборвал санитаров Карбид. – Говори ты.

– Слушаюсь! – Невысокий продемонстрировал напарнику средний палец и начал: – Короче, вечером вчера мы выпили.

– Да уж, такое не часто случается, – саркастически заметил Герман.

Бизон не обиделся.

– Пили мы вчетвером. Я, дурень этот, Бандера, Федя, это водила местный, со «Скорой помощи», и Черепаныч. Отмечали переезд комплекта «Откровение 2.0» на новый склад.

– Ох, и намучились.

– Это к делу не относится! – строго отрезал Бизон, но, глядя на коменданта, не удержался: – Работа, конечно, та еще. Тяжело пришлось…

– И Черепаныч, – повторил Герман, вытирая тряпочкой пальцы. – Дальше.

– Я сразу сказал, что не надо его брать, – вызывающе произнес Бандера. – А Бизон сказал, что от Черепаныча вреда не будет.

– Что случилось?

– Самый настоящий вред!

Карбид положил тряпочку рядом с краской, повернулся к кочегарам и выразительно посмотрел на Бандеру:

– Я велел рассказывать Бизону.

– Понял, – стушевался здоровяк. – Больше не повторится.

– Так что случилось? – Теперь Герман смотрел на второго кочегара.

– Нам не хватило.

– Это понятно.

– Я говорю: мол, сбегаю.

– Это я сказал.

– А Федька говорит, чего бежать, если можно ехать?

– Логично, – кивнул Карбид. – Что еще делать по пьяной лавочке? Только на «Скорой помощи» кататься. Они что, в кутузке?

– Кто? – не понял Бизон.

– Водила с Черепанычем.

– Они еще хуже, – вздохнул Бандера.

– Мы, короче, выпили еще, ну, то, что было, – поведал Бизон. – А потом Федька говорит: блин, у меня ведь тачка грохнулась. Я спрашиваю: что значит грохнулась? Федька отвечает: поломалось в ней что-то. А Черепаныч… он бухой был, как берег Франца-Иосифа, берет, короче, свой ящик и уходит.

– А вы?

– Ну, мы эта… не сразу поняли, что к чему.

– Выпимши были, – пояснил Бандера.

– Я думал, он посс… в смысле, в туалет подался. Короче, мы уже вообще все допили и только собрались бежать, как Черепаныч возвращается и говорит, что все в порядке, можно ехать.

– Та-ак… – Карбид прищурился. – На сломанной тачке?

– Ага, – подтвердил Бизон. – Только мы тогда уже забыли, что она поломалась.

– Не подумали, – проскулил Бандера.

– Завелась, и ладно.

Герман представил, что творили на ночных московских улицах пьяные кочегары, и кисло поморщился:

– С милицией не встретились?

– Не, нормально покатались, – осклабился Бизон. Но тут же поправился: – В смысле до магазина и обратно.

– А Черепаныч вообще на носилках уснул, – доложил Бандера.

– Долго катались?

– Чуть-чуть, – вздохнул Бизон.

– А еще мы «люстру» врубили, так что менты мимо, – жизнерадостно добавил Бандера, пытаясь выставить себя и приятеля в хорошем свете. Мол, за конспирацию знаем, все блюдем, как полагается.

– Тогда чего притащились?

Кочегары переглянулись. По всей видимости, они ожидали, что Карбид поймет ситуацию без лишних пояснений.

– Мы сегодня проснулись…

– То есть проспались.

– И думаем…

– Я первый подумал!

– Я просто занят был.

– А я подумал: как это нам на сломанной тачке покататься удалось? Что с ней Черепаныч сделал?

– Он ведь много чего умеет.

Наконец-то сообразив, что имеют в виду кочегары, Герман негромко выругался:

– Где тачка?

– По вызовам поехала.

– Мы Федьке пока не звонили. Мало ли что?

– А где Ясень?

– Мы не знаем.

Карбид пробурчал себе под нос еще немного не совсем приличного и повернулся к плакату, всем своим видом показывая, что смотреть на проштрафившихся оболтусов ему противно.

– Доложите обстоятельства Ясеню, потом берите Черепаныча – и вперед! Ищите тачку и выкручивайтесь. Ясень – главный.

– Понятно. – Кочегары дружно развернулись, однако тут же крутанулись обратно, услышав еще один приказ:

– А когда закончите, притащите из главного морга пару свежих трупов.

– Проверка, что ли, назревает? – осмелился осведомиться Бизон.

– Да, – подтвердил Герман. – Проверка.

* * *

И на этот раз милиционеров было двое: лейтенант Кузьмин и старший лейтенант Стоценко. Примерно те же позы, примерно те же выражения на лицах, но именно, что примерно – встретили Олега несколько серьезнее, чем в предыдущий раз. Нет, пожалуй, не так. В предыдущий визит милиционеры тоже были серьезны и внимательны, но поскольку дела как такового еще не было, они просто приняли слова молодого человека «к сведению». Судя по всему, с тех пор они успели поработать.

– Не появилась? – поинтересовался Кузьмин.

– Нет, – вздохнул Олег, присаживаясь на стул. – Никаких следов.

– Мы начали поиск, – негромко произнес Стоценко.

– Вы же говорили, что есть правила… – начал было Олег и умолк, повинуясь короткому жесту милиционера.

– Мы должны были проверить кое-что, – пояснил старший лейтенант.

Молодой человек прищурился – дошло.

– Мои слова?

– Совершенно верно.

Что ж, в этом есть смысл. Неприятно, конечно, узнавать, что твоих соседей расспрашивал неприметный человек в штатском, но что делать? Такова жизнь.

– И что узнали?

– В целом вы достаточно точно описали характер ваших взаимоотношений с Юлией Соболевой.

– Это интересовало вас в первую очередь?

– Мы должны были исключить вас из списка подозреваемых.

– Исключили?

Отвечать на этот вопрос Стоценко не стал. Улыбнулся и продолжил:

– Теперь мы можем говорить несколько иначе.

– Вы приступаете к поискам?

– Можно сказать и так.

– Я тоже кое-чего узнал, – брякнул Олег. – И мысли появились.