Руины

Партиал, который стоял по центру, прошел вперед, скрипя ботинками по снегу, и остановился посреди ледяной дороги. Помедлив мгновение, Кира двинулась к нему навстречу.

— Меня зовут Шон, — произнес Партиал. — Я действующий генерал армии Партиалов.

Кира посмотрела ему в глаза.

— Кира Уокер. Полагаю, меня можно назвать фактическим предводителем расы людей на данный момент.

— Мне сказали, что я могу вам доверять.

Кира кивнула.

— И что же вы?

— Сэмм рассказал мне много любопытного о вас и о ваших… предположениях.

Кира не могла не заметить, что это не ответ на ее вопрос. Она решила не заострять на этом внимания и перевела разговор на другое:

— Если мы будем сотрудничать, то сможем спасти оба вида. Видите этого мужчину позади меня, второго с края? Его зовут Риттер, он солдат Третьей дивизии.

— Да, я связался с ним через линк, — ответил Шон.

— Ему двадцать два года, — продолжила Кира. — Вы можете исцелить нас, а мы можем исцелить вас. В результате регулярных контактов между видами будет производиться биологическая частица, которая…

— Сэмм мне все это объяснил, — сказал Шон. — Однако также он познакомил меня с одним Партиалом-дезертиром, который уже был у нас в плену, мужчиной по имени Грин. Сложно поверить вашей теории, когда Партиал, который контактировал с людьми больше кого бы то ни было, лежит на смертном одре.

Кира ощутила укол отчаяния.

— Он еще не..?

— Почти, — ответил Шон. — Ночью погибли некоторые солдаты из его партии. Когда я сегодня утром покинул Грина, он едва дышал, не говоря уже о том, чтобы говорить или открыть глаза.

— Я бы хотела еще раз его увидеть, — сказала Кира. — Пусть даже только… после.

— Дружба, подобная вашей с Грином, — произнес Шон, — с Сэммом или с этим солдатом за вашей спиной, по-своему воодушевляет, но этого недостаточно. Вы должны это понимать.

— Я понимаю.

— Семена ненависти наших народов друг к другу были засеяны давным-давно, — продолжил Шон. — Еще до того, как мы с вами появились на свет. Однажды мы уже пытались сосуществовать, и эта попытка провалилась: моего лучшего друга избили до смерти какие-то человеческие расисты в Чикаго за пять месяцев до начала революции. Он всего лишь посмел пригласить в кино человеческую девушку.

Кира промолчала.

— Вы хотите мира, — продолжил Шон. — Вы хотите мира, и я хочу мира, но мы вдвоем не можем говорить за всех. За десятки тысяч напуганных, несовершенных, подверженных сомнениях людей, которые изо дня в день будут рядом, будут жить, работать, спорить и быть… людьми. Они будут воевать, потому что это наше естественное состояние — и людей, и Партиалов. Таковыми мы были созданы.

— Это не значит, что мы не можем попытаться, — произнесла Кира. — Все не так, как было перед Расколом.

— Вы не знаете, чего стоило уговорить даже этих нескольких солдат согласиться на встречу, — ответил Шон, указывая рукой себе за спину. В его линке появлялось все больше и больше раздражения. — Малейший признак предательства с вашей стороны может за несколько секунд все уничтожить, а здесь ведь только мы. Это люди, которым я доверяю. Что, если мы заключим союз и воссоединимся, а затем один из ваших выдаст какую-нибудь шутку о партиалской рабочей силе или о старых рабочих программах, из-за которых, отчасти, революция и началась?

— Не подразумевайте, что именно люди должны все разрушить, — возразила Кира, чувствуя, как разгорается ее злость. — Что произойдет, если один из ваших Партиалов назовет это революцией или скажет что-нибудь о том, что завоевал свою свободу, перед лицом человека, который потерял свою жену, своих детей, своих родителей и всех, кого когда-либо любил… — Она замерла, прислушиваясь. — Погодите.

— Я тоже это слышу, — произнес Шон и поднял взгляд. Все его Партиалы напряглись и стали внимательно вслушиваться в глубокий ритмичный гул. Кира не смела оглянуться, опасаясь, что Шон подумает, будто она подает какой-то знак своим спутникам. Линк генерала затопило досадливым смятением.

— Это вертушка, — сказала Кира, осматривая небо на юге. Снег начал валить сильнее, и видимость была не более полумили.

— Не наша, — ответил Шон и ткнул пальцем в облака. — Вон. — Он сделал несколько шагов назад и крикнул своим людям: — Отступаем!

— Это засада! — прокричал еще один Партиал, и Кира бросилась вперед, чтобы предупредить их.

— В укрытие! — скомандовала она. Девушка слышала, как Маркус кричит, чтобы все отступили и нашли безопасное место, но знала, что уже слишком поздно. Она находилась на открытом месте, безоружная и беззащитная, и никак не могла помешать Армину, который пришел убить ее. Ее единственным приоритетом стало попытаться спасти договор, не позволить тому, что должно было случиться, разрушить и так слишком хрупкий мир между людьми и Партиалами.

Шон и его люди укрылись между деревьями, но Сэмм бросился к Кире, неловко ковыляя на скованных в лодыжках ногах по покрытой льдом дороге. Кира крикнула Шону, пытаясь объяснить, что происходит, но внезапно вертушка появилась из облаков прямо перед ней. Огромные лезвия лопастей разрезали снегопад.

Вертушка оказалась прямо у нее над головой. Киру и Сэмма направленной вниз тягой сбило с ног. Вертушка отклонилась и метнулась к друзьям Киры, повалив и их. Летательное средство приземлилось прямо перед ними, отрезав Кире пути отступления. Боковой люк со свистом открылся. Из него с винтовками наготове посыпались Айви, а следом за ними вышел Армин, держа в одной руке свой скальпель, а в другой — пустую банку.

— Кира, — произнес Армин.

— Возьми мою кровь, — крикнула Кира. — Но не трогай остальных! — Она махнула рукой назад, в сторону Шона и его сержантов, которые наблюдали за происходящим с очевидным потрясением. — Мы пытаемся заключить мир, Армин. Это будет окончанием войны, и я не позволю тебе все разрушить.

Из-за вертушки выбежал Риттер, сжимая в руках ветку, которую он отломал от одного из покрытых снегом деревьев вдоль дороги, но Айви засекли его через линк и открыли огонь, не успел Риттер показаться из-за корпуса вертолета. Кира закричала, рассерженная этой бесполезной жертвой, но мгновением позже она поняла задумку: с другой стороны вертушки выбежали Маркус и остальные люди, которые, сумев застать Айви врасплох, повалили двоих на смерзшуюся землю.

Остальные Айви обернулись, чтобы встретить новую угрозу, и Кира снова закричала, когда упали ее друзья, когда упал Маркус, когда на потрепанных куртках начали расплываться ярко-красные пятна. Она бросилась бежать к друзьям, по-прежнему нечленораздельно крича. Сэмм пытался удержать ее, но внезапно Партиалы позади нее вскочили, выхватили собственное оружие и вступили в схватку, паля по Айви. Те открыли ответный огонь, и Кира вскрикнула, когда Сэмм заслонил ее от пули, и та угодила ему в руку. Армин стоял посреди битвы, не выказывая никаких признаков страха. Одним усилием мысли он заставил мир замереть.