Рука мертвеца

Оба наблюдали за ним.

Джэй глубоко вздохнул.

– Итак, вы двое – Гек и Том. Значит, я – негр Джим, полагаю, – сказал он. – Напомните, что мне надо исследовать голову, когда все закончится. – Он взял нож.

Больно было чертовски.

Когда все было кончено, д-р Тахион взболтал стакан, чтобы перемешать кровь, затем поднял его над головой и нараспев что-то произнес, по-видимому такисианское.

– Кровью и костьми, даю обет, – закончил он, откинулся назад и длинным глотком выпил треть стакана.

Джэй подумал, что его сейчас вырвет. Даже Хирама, казалось, подташнивало, когда Тахион передал ему стакан.

– Кровью и костьми, – пропел Хирам и сделал ритуальный глоток.

– Можно я добавлю чуть-чуть табаско и, может, немного водки? – попросил Джэй, когда Хирам протянул ему остатки.

– Нет, нельзя, – жестко сказал Тахион.

– Жаль, – сказал Джэй. – Всегда любил кровавую Мэри. – Он поднял стакан, пробормотал: «Кровью и костьми» – и выпил остаток крови, чувствуя себя идиотом. – Юм, – сказал он после этого.

– Сделано, – сказал Тахион. – Теперь приступим к нашим планам.

– Я собираюсь вернуться в Омни, – объявил Хирам. – Я был в числе самых первых, кто поддержал Грега, и скажу, не без влияния в делегации Нью-Йорка. Может быть, удастся нанести какой-нибудь удар. Нужно любой ценой предотвратить его номинацию.

– Согласен, – сказал Тахион.

– Хотелось бы побольше разузнать про Дукакиса, – начал было Хирам.

– Не Дукакис, – сказал инопланетянин. – Джесси Джексон. Этот может расположить всех к себе. Я с ним поговорю.

Они с Хирамом пожали руки, окровавленные тряпки нелепо свисали с запястий.

– Мы сможем это сделать, мой друг.

– Замечательно, – сказал Джэй. – Значит, Грегу не быть президентом. Великое дело. А как насчет его жертв? Пророчица, Хризалис, все остальные.

Д-р Тахион взглянул на него.

– Не Хризалис, – сказал он.

– Что? – спросил Джэй.

– Он угрожал Хризалис, это так, – сказал инопланетянин. – Он заставил ее и Копателя смотреть, когда его тварь мучила и убивала Пророчицу, но угрозу свою не исполнил. Узнав о ее смерти утром в понедельник, был столь же удивлен, как и все.

– Не катит, – сказал Джэй. – Вы ошиблись.

Маленький человек выпрямился в полный рост.

– Я – Пси-Лорд Такиса, меня учили в Доме Илказам лучшие умы, – сказал он. – Его сознание было у меня в руках. Я не обманулся.

– Он послал Мекки за Копателем! – воскликнул Джэй.

– И это он послал Чудо-Юдо выкрасть уличающую куртку и уничтожить ее. Для верности. После того, как он услышал о смерти Хризалис, принял меры, чтобы защитить себя. Но он никак не причастен и не заказывал эту смерть. – Тахион положил руку на плечо Джэю. – Прости, друг мой.

– Тогда кто же, к чертям, это сделал? – вопросил Джэй.

– У нас нет времени об этом спорить, – нетерпеливо сказал Хирам. – Женщина мертва, и ничто…

– Тихо, – прервал его Джэй.

На экране Кери Гранта прервала экстренная новость:

– …Последняя трагедия потрясла съезд, – торжествено объявил диктор. – Сенатор Хартман не пострадал, повторяю, не пострадал, но из надежных источников известно, что туз-убийца, пытаясь добраться до сенатора, унес жизни двух других людей. Мы ждем окончательного подтверждения, но из неофициальных источников известно, что жертвами являются: Алекс Джеймс, агент секретной службы, назначенный охранять сенатора Хартмана, – на экране, над плечом диктора, появилось фото мертвого мужчины, – и лидер делегации Хартмана из Калифорнии, туз Джек Браун. Браун – противоречивая фигура, начинал в художественном кино и на телевидении в роли Тарзана и более известен под именем Золотой Мальчик. Он считается одним из самых сильных людей в мире. Браун впервые стал известен публике…

На экране появилось фото Брауна, диктор продолжал и продолжал. Браун, усталый, криво улыбающийся, был окружен золотистым сиянием. Он выглядел молодым, живым, непобедимым.

– Ох, Джек, – сказал Тахион. Похоже, он опять готов был расплакаться.

– Он не мог умереть! – яростно воскликнул Хирам. – Я только что спас его чертову жизнь прошлым вечером! – Телевизор поднялся с ковра и взлетел под потолок, как воздушный шарик. Джэй оглянулся и увидел, что рука Хирама сжата в кулак. – Он не мог умереть! – продолжал настаивать Хирам, и тут телевизор упал. Он грохнулся как будто не с шести футов, а с шестого этажа, и трубка взорвалась.

– Он не умер зря, – напыщенно заявил Тахион.

Он тронул Хирама за руку.

– Пошли, – сказал он.

Когда они ушли, Джэй уселся на диван. Болели ребра, болело лицо, а теперь еще и запястье. Во рту – вкус крови, и ни малейшего понятия, какой же черт мог убить Хризалис, а он слишком устал, чтобы рассуждать последовательно.

Он нащупал в кармане флакон с болеутоляющим, положил в рот четыре таблетки и запил их долгим глотком лучшего бренди д-ра Тахиона. Вкус был чертовски хорош. Второй глоток был еще лучше, третий – просто замечателен. Затем он потерял счет. Когда графин опустел, у Джэя поплыла голова. Он лег на диван. Конечно, ему не заснуть. Но может, если закрыть на несколько минут глаза…

8.00 вечера

После долгого тяжелого дня Дженифер заснула, но Бреннан не мог.

Он был на грани истощения, но голова странным образом была легкой и ясной. Мозг не отключался, чтобы дать ему необходимый отдых, так что он тихо выскользнул из постели, оделся и ушел в ночь.

Было жарко и душно. Душащая город волна жары не ослабевала даже ночью. Улицы полнились людьми, слоняющимися, подумал Бреннан, в бесцельных поисках ответов на свои личные вопросы, ответов столь же ускользающих, как и те, что искал Бреннан.

В уравнении убийства Хризалис возникла новая, усложняющая его переменная: таинственный мастер Ти Малис и его очевидный сообщник, Эзили Руже. Саша – его слуга, как и Кент. Коп использовал странный термин, чтобы обозначить тех, кто состоит в рабстве у Малис. Он их назвал «горы». Бреннан никак не мог даже предположить, что бы это значило.

Перед круглосуточной аптекой в нескольких кварталах от отеля собралась толпа. Бреннан присоединился к ней, чтоб выяснить, что вызвало их молчаливое ожидание, и увидел в витрине телевизор, настроенный на новостной канал, транслирующий отчет о дневных волнениях в Атланте.

Джек Браун погиб, заявил телеведущий. Бреннан не мог в это поверить. В молодости Бреннан был большим поклонником Золотого Мальчика, сделал его своим идолом, потому что тот был симпатичным, сильным и бесстрашным. В нем было все, что нужно герою. Он защищал слабых и помогал беспомощным – живое воплощение героического идеала. Став постарше, Бреннан осознал, что герои могут быть дутыми, что Золотой Мальчик предал друзей в минуту слабости и страха. Но оставшаяся вера в героический идеал была частью того, что привело его в армию.