Руки, полные бури

Что могли предложить видения хуже и страшнее того, что Анубис ощущал каждый день?

– Сет давно уехал в клуб, – сказал Гадес. – Нефтида и Сеф тоже могут быть там. Поехали.

Зевс уже достаточно оправился, чтобы заявить Анубису:

– Перенеси нас.

– Вас много! Я одного могу.

– Значит, по очереди. Ехать долго. Если этот страх действует на остальных богов, нужно как можно быстрее привести их в чувство.

– Да ладно, – фыркнул Амон, не отрываясь от телефона. – Чуть-чуть испугаться полезно. Может, оценят, что стоит объединиться против Кроноса.

Зевс посмотрел на него как на идиота и проговорил очень спокойно:

– Если они будут живы. Я так понимаю, чудовищу проще напасть, пока бог не может ответить. Напомни-ка, солнечный мальчик, кому там монстры подчиняются.

Мысль оказалась тревожной, так что Амон даже не стал огрызаться. Заметно побледнев, перевёл взгляд на Анубиса и кивнул:

– Перенеси в клуб Зевса и Гадеса, потом меня.

Анубис уже протянул руку Зевсу, когда у ног появился один из теневых псов. Он закрутился и даже тявкнул. Небывалое дело! До этого Анубис слышал, как эти собаки подают голос, всего пару раз за тысячелетия.

– Что за… – проворчал Зевс, едва ли не отпихивая пса.

Но Анубис нахмурился. А потом понял, что хотела сказать собака:

– Сет здесь. Он ещё не уехал.

Он действительно сидел в своей комнате. На полу, обхватив колени, как недавно Амон, привалившись к кровати, с закрытыми глазами и тяжело дыша. Из носа обильно сочилась кровь.

– Сет!

Он молчал. Вокруг носились псы, совсем смазанные тени, но ни Гадес, ни Анубис, ни Амон не могли дозваться.

– Почему не получается? – с глухим отчаянием спросил Гадес.

Зевс застыл в дверном проёме, скрестив руки на груди. Прищурился:

– В нём слишком много яда Оружия да ещё сила Осириса… вот и не выходит.

– А что делать?

– Понятия не имею.

– Зовите! – сказал Амон. – Если кто и может достучаться сквозь видения, так это вы.

Но они не могли. Псы начали тихонько подвывать, а кровь тоненьким ручейком побежала из уголка губ Сета.

Гадес и Анубис замерли. А потом позвали одновременно и очень тихо, нет смысла кричать.

– Сети…

– Отец…

Он тонул.

В грязной яме, полной земли и гниющих корней. Он ощущал на пальцах не песок, а смерть. Чуждую ему, вымораживающую до костей. Сверху колол дождь, а он сам чувствовал смерть, задыхался в ней.

В собственной беспомощности.

В мысли, которая билась в венах вместе с кровью.

Ты. Никого. Не смог. Защитить.

Он падал на колени, мокрая земля забивалась в нос, в рот… пока он не услышал, как его зовут.

Сет вздрогнул всем телом и открыл глаза. Перевёл дыхание, одновременно с этим утирая кровь с лица, неосознанно, инстинктивно. Он скользнул взглядом по всем, кто набился в комнату, проверяя их. Выдохнул:

– Где Неф?

11

Он приходит к ней, овеянный войной, забрызганный чужой кровью. Дикий зверь, что одержал победу, потому что оказался сильнее всех.

Она ложится на кровать, он нависает над ней, живое воплощение хаоса. В его глазах – чужие смерти. В его волосах запутался песок. От него пахнет потом, кровью и победой. Он рычит, наклоняется и целует её, яростно, требовательно.

Нефтида выгибается навстречу Сету. Когда он наконец-то на миг отрывается от неё, шепчет в его приоткрытые губы:

– Мой избранный.

Браслеты на её руках тихим перезвоном вторят голосу.

Нефтида сидела спокойно, и только пальцы левой руки перебирали браслеты на правой, выдавая нервозность. Тонкие полоски металла, украшенные бубенцами и бирюзой. Первый подарил Сет, ещё очень давно, притащил, как он выразился, «с задворок каирского рынка». Подробностей Нефтида знать не хотела.

Следующие браслеты дарили и Сет, и Анубис, стараясь, чтобы они подходили друг другу. Нефтида даже не могла носить всё одновременно. И сейчас думала о тех браслетах, которые остались дома. Интересно, она их ещё увидит?

Встав с места, Нефтида начала ходить по комнате, не в силах усидеть на месте. Персефона глянула в её сторону:

– Ты напоминаешь львицу, которую заперли в клетке.

– Сочту за комплимент.

– Не пытайся клетку ломать. Не выйдет.

Персефона первой поняла, что это за место. На вид обычная безликая комната с парой кроватей, простым столом и стульями. Но тёмные стены подрагивали, постоянно шли рябью. Двери не было.

Пространство между реальностями. Полностью подвластное Гекате.

Нефтида потёрла правую ладонь, где красовалось что-то вроде ожога: она попробовала пробиться сквозь вязкие границы, но у неё не вышло.

Нефтида не считала себя могущественной богиней. Её сила стелилась лепестками ночных цветов, не активно, а сцепляя воедино камни зданий, плескалась в основе сущего, вырастала из темноты.

Возможно, она ближе к первозданному хаосу, чем другие боги египетского пантеона. Когда-то изначально именно это привлекло к ней Сета.

Но связи с мраком между вздохами не хватало, чтобы пробиться сквозь завесу Гекаты.

– Бесполезно, – вздохнула Персефона. – Я знаю силу сестры. Мы не сможем выйти отсюда, а сюда никто не сможет пробиться. Я даже Цербера позвать не могу.

– Нас найдут.

– Это место не отследить.

Повернувшись к Персефоне, Нефтида оглядела её, уперев руки в бока:

– Ты решила сдаться?

– Нет! Но не вижу смысла расходовать силы зря. Дождёмся удобного случая.

Нефтида встряхнула запястьями, чтобы услышать знакомый перезвон. Он напоминал о доме, о Сете и Анубисе.