Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая

Сейчас всё по-другому – она позволяет любить себя. Где-то ей даже льстит восхищение взрослого, но так по-детски смотрящего на неё мужчины, который к тому же оказался столь нежным и бережным к ней и к её надолго лишённому ласки телу.

Очень хотелось верить, что в этот раз жизнь сложится иначе, и этот мужчина никуда не исчезнет из её жизни.

Но как бы ни хотелось поверить в несбыточное, Густа знала: эти надежды – не более чем блеск и мишура на рождественской ёлке, они ничего не значат и даже ничего не обещают. Как бы ни любил её Арман, рассчитывать на него она может не более чем на деда Мороза в детстве. Он будет делать то, что велит командир. А что будет делать командир, знают те, кто отдаёт приказы. И не только потому, что сейчас война. Густа, несмотря на молодость, уже слишком хорошо знала, как быстро меняется жизнь людей, когда кто-то отдаёт приказ. Приказ – и семья герра Шварца покинула свою родину и свой дом, чтобы защищать неведомый Vaterland. Приказ – и её Георг ушёл, унеся с собой их сына, их общие надежды и мечты о счастье. Приказ – и вот в лесу возникают шевелящиеся ямы с телами, только что бывшими живыми. Приказ – и Петерис надевает форму и уходит стрелять в неведомых ему людей.

Будет приказ – и Арман сделает то, что ему велено.

Как бы ни хотелось ей, Густе, счастья, вряд ли Арман сможет его дать. Она позволит себя любить, она будет помогать в переводах и заодно – выучит русский язык. А может быть, после войны, если она будет стараться, ей удастся окончить университет.

Но как хорошо, что они с папой перепрятали ларец с документами.

Об этом – о наследстве крошки Эмилии – знать пока не надо никому.

Время ещё не пришло.

Глава пятнадцатая. Ева. Алекс. Вихри враждебные

1

Работа кипела.

Причём старались все.

Кроме трёх голов, старательно изучавших рукопись, в процесс бурно включились и Янис с Лигой. В отличие от Евы – профессионального переводчика – Лига после окончания школы не слишком погружалась в немецкий. И чтобы не ударить в грязь лицом перед немецким нотариусом, она на всякий случай высылала Еве на проверку подготовленные ею письма и запросы. Насколько можно было судить по бумагам, Янис уверенной рукой раскручивал порученное ему в выходные дело – стороны обменивались информацией по нескольку раз за день.

С точки зрения Евы Лига вполне справлялась с текстом, и проверки были вовсе не нужны. Но ведь интересно же знать, как разворачиваются дела и на этом фронте.

Герр Готлиб – папа Сони, как видно, тоже желал приложить руку к будущему счастью дочки, так что трудился на совесть.

Несколько дней ничто не разнообразило жизнь хутора.

Однако вскоре начались изменения.

Кроме Рудольфа, на назойливые письма которого Алекс уже с неделю как бросил отвечать, на маленький лесной хутор пришла весточка от самого Конрада фон Шварца. Как видно, старик с возрастом не утратил ни грамма хватки и наблюдательности.

В коротком послании герр Шварц требовал немедленных объяснений по поводу двух вещей: во-первых, отчёта и плана действий по ситуации «в Ливонии», и во-вторых, – исчерпывающего объяснения, на каком таком основании некий герр Готлиб требует от компании документы относительно патентов Алекса Берзина? И с какой такой стати уважаемый концерн DMG должен предоставлять информацию неизвестному ему нотариусу? – герр Конрад был настроен весьма решительно.

В отличие от уже ставших привычными монотонных напоминалок Рудольфа, это письмо требовало ответа.

Правда, по поводу формы ответа возникла немалая дискуссия – и Ева и Янчук, позвонить которому она настояла, попытались убедить Алекса если не подождать с самим ответом, то хотя бы не раскрывать карты. Но попытка призвать молодого учёного к сдержанности провалилась с треском. В его «онемеченной», как выразился Янчук, голове, не укладывалась сама мысль о том, чтобы скрывать хоть что-либо.

– Это нечестно! – Алекс был непреклонен. – Я не позволю себе действовать исподтишка, как какой-нибудь Рудольф! Мне скрывать нечего, я не убил и не украл!

Аргумент о том, что противник не гнушается недостойными методами, не сработал.

– Тем более! – возмущался Алекс, – Я учёный, а не бандит!

В общем, ответное письмо герру Конраду не заставило себя долго ждать.

Алекс, не юля и ничего не скрывая, подробнейшим образом ответил на оба вопроса. Во-первых, он, как учёный, чувствует себя обязанным полностью разобраться во всех найденных документах. И кстати, пока их изучение свидетельствует о том, что сведения, которые сообщил герр Шварц, не подтверждаются. Если шкатулка будет найдена, то она, как неопровержимо свидетельствуют найденные рукописи, будет собственностью никак не герра Шварца и его потомства, а напротив – наследством рода фон Дистелроев. К счастью, он счёл возможным умолчать о том, что наследниками рода являются он сам и его троюродная сестра Ева Неймане.

Во-вторых, распоряжение об упорядочении патентных документов герру Готлибу дал именно он, Алекс Берзин. И надеется, что герр Шварц, как и подобает добропорядочному гражданину, окажет уважаемому нотариусу всяческое содействие.

Также, пользуясь случаем, он просит продлить ему отпуск по семейным обстоятельствам.

Электронная почта была отправлена, и почти сутки Алекс ходил гоголем и гордился собой, своей непреклонностью и принципиальностью. Но вскоре гордость сменило сомнение. Старший герр Шварц на послание не ответил. Да и письма от Рудольфа тоже таинственным образом перестали приходить. А когда герр Готлиб написал, что архив концерна перестал выдавать информацию, сославшись на изменение внутреннего распорядка, стало ясно – добропорядочности герра Шварца-старшего на сотрудничество не хватило.

И что-то замышляется. Пока же общее спокойствие нарушено не было, и изучение рукописи продолжалось.

2

В эти выходные Марис не приехал.

Что-то там произошло у них на стройке, что потребовало непрерывных работ без всяких выходных. Редко, но такое случалось: стройка – она стройка и есть. Ева отнеслась к этому философски. Будь она одна, можно было бы конечно и огорчиться. Но поскольку гостей был полон дом, тоску и скуку следовало отложить на потом и заняться своими прямыми обязанностями хозяйки. Тем более что красный «гольфик» был вполне на ходу, и съездить пополнить запасы можно было и в Кандаве. Подумаешь, обойдутся недельку без деликатесов – это Еву никак не заботило. Гораздо больше волновали сардельки для Ральфа: лишать пса любимого лакомства было бы слишком жестоко. Но сардельки, как, впрочем, и всё остальное, были куплены, и жизнь на хуторе вновь потекла размеренно.

Отзвонил и отчитался Янчук.

Они с герром Готлибом нашли возможность обойти внутренние запреты администрации, и теперь проблем с получением необходимых документов нет. Пусть Алекс не волнуется, вскоре станет понятно, что нужно сделать, чтобы защитить его права. Нужна какая-нибудь пара недель. Но пары недель в запасе не оказалось.

В четверг неожиданности начали случаться с самого утра.

Сначала по неизвестной причине на всем хуторе вдруг погас свет. Не было никакой ни бури, ни урагана, ни даже хоть самого простого снегопада, который мог повредить провода. Ева никак не могла объяснить этот феномен. К счастью, мобильному телефону электричество не обязательно. И Ева немедленно позвонила в Латвэнерго, вызывая мастеров.

К её глубочайшему изумлению, мастера подъехали чуть ли не мгновенно. Не бывало на её памяти, чтобы такого рода проблемы решались за полчаса. Но вот она, машина, стоит у ворот и сигналит, требуя, чтобы их открыли.

Быстренько пристегнув исходившего лаем Ральфа, Ева побежала открывать. Из машины, вопреки ожиданиям, вышли сразу трое мастеров и, не задав ни единого вопроса, направились к дому. Напрасно девушка пыталась объяснить, что поломка произошла не здесь, а где-то на линии. Мужчины, отодвинув назойливую блондинку, вошли в дом. Во дворе рвался с цепи Ральф, и Ева уже пожалела, что поторопилась его пристегнуть.