Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика

Временно страх переезда в новую комнату отошёл для Милы на второй план, так как она до самого вечера куда как больше думала как бы ей отыскать Саймона. Но потерпев неудачу даже при активном содействии Вигора, и втихаря выплакавшись на берегу пруда, молодая женщина была вынуждена подойти к двери своего нового жилища. Небольшой ключ холодил ладонь. Сердце отчаянно стучало. Миле открывание двери кафедры некромантии чем-то крамольным виделось. А ещё ей вмиг вспомнилось, как она в свой первый год обучения оттуда сбежать пыталась.

«Вот дурочка, чего я только шпилькой в замке ковыряла? – поглядев на замысловатую бороздку ключа, подумала Мила. – Замок с таким секретом даже мастер-вор не вскроет».

Смотреть на ключ можно было долго, благо фонарик над дверью пространство хорошо освещал. Так-то вокруг уже было хоть глаз выколи. Зима всё же, поздний вечер.

– Была не была, - прошептала себе под нос Мила и, словно бросаясь в омут с головой, вставила ключ в скважину. При этом она удивилась, как легко поворачивается ключ. До этого ей виделось, что она не сможет его провернуть.

«Раз, два, три», - считала щелчки Мила, а затем решилась и толкнула дверь.

В холле царил полумрак. Свет магического светлячка подпрыгивал, отбрасывая на стены фантастические тени, но никого живого внутри не было. Последнее очень радовало. Молодая женщина поспешно юркнула внутрь, закрыла за собой дверь и, едва ли не на цыпочках, направилась в сторону нужного помещения. Миле нисколько не хотелось привлекать к себе внимание профессора Аллиэра, но… к прискорбию молодой женщины, он поджидал её в библиотеке. Тёмный эльф сидел в кресле возле пылающего камина и читал книгу.

– О, вы, наконец-то, пришли.

– А-э, вы разве ждали меня? – замялась Мила и даже невольно попятилась.

– Разумеется. Днём вы так торопились, что ушли до того, как я ознакомил вас с вашим временным жильём.

– В смысле? – удивилась молодая женщина. – Вы же мне показали всё. И где я буду спать, и где могу воспользоваться очагом для приготовления еды или зелий, и уборную я видела.

Сказав свои последние слова, Мила невольно зарделась. Ей виделось, что даже приходящие на практические занятия студенты не рискуют пользоваться уборной на первом этаже кафедры. Стены этой уборной были выложены мраморной плиткой, на кувшине для воды имелась позолота. А ещё, и это самое удивительное, в уборной не было привычного для отхожего места запаха. Там было так чисто и свежо, как будто к профессору Аллиэру ежедневно хаживал табун уборщиц, но… но ни одной уборщицы Мила в принципе вблизи кафедры некромантии не видела. Ни разу.

– Вы так и не услышали правила. К тому времени, как я подошёл, вас в вашей новой комнате уже не было.

– Простите, я не думала, что… - пролепетала Мила в ответ на озвученный укор. – Я перенесла свои вещи и ушла, чтобы не мешать вам.

– Мыслили вы в верном направлении, - довольно усмехнулся профессор Аллиэр, а затем встал с кресла и подошёл ближе. – Но я предпочитаю доводить дела до конца, поэтому слушайте и запоминайте. На этом этаже вы можете заходить в любые помещения, кроме моего кабинета. Я также разрешаю вам брать при необходимости лабораторную посуду и книги. Обращаю ваше внимание, даже самых элементарных ингредиентов вроде просеянного песка трогать вы не должны, понятно?

– Да, разумеется.

Мила на такую щедрость нисколько не рассчитывала. Она, честно-то сказать, млела от счастья, что посуду ей профессор Аллиэр брать дозволил. «Это же какая экономия, сколько всего покупать не нужно», - грела её мысль.

– Помимо этого есть ещё один запрет. Без моего дозволения спускаться по лестнице на этаж ниже вы не должны ни на одну ступень, - он предупреждающе посмотрел Миле в глаза, и она вмиг уверилась, что да, лучше ей таким нарушением правил не заниматься.

– Хорошо.

– Даже если вы подвернёте ногу и ненароком упадёте с лестницы вниз, разбирательства со мной вы не избежите, - пригрозил он ей. – И я не буду выслушивать ваших оправданий, а просто напомню вам об этом разговоре и выставлю вас на улицу. Будь вы хоть в одном нижнем белье, а я выставлю вас вон. Это вам понятно?

– Да, понятно.

– В таком случае, на этом всё. Оставляю вас.

Профессор Аллиэр ушёл из библиотеки, и из груди Милы тут же вырвался вздох облегчения. Затем она подошла к камину, насладилась исходящим от него теплом. В библиотеке было намного теплее, чем на кухне студенческой пристройки, и это радовало. «Вообще здесь неплохо», - была вынуждена признать молодая женщина. Отделённый для неё закуток оказался размером с её прежнюю комнату, но в нём стояла самая настоящая кровать. Для вещей профессор Аллиэр выделил ей один из книжных стеллажей, образующих перегородку. Он то ли унёс оттуда свои книги, то ли расставил их на другие полки. Мила не знала, её радовало, что появилось куда разместить её скромное имущество. Имелся в закутке и добротный письменный стол со стулом. Декан факультета Чёрной Магии запретил «тащить в его дом всякую рухлядь» из пристройки для студентов. Поэтому нынче жильё Милы выглядело великолепно.

«Разве что какую-нибудь шторку на вход повесить», - задумалась молодая женщина, но рассудила, что, быть может, ремонт долгим не будет, так чего ей на ткань тратиться? Не так уж много монет у неё отложено на чёрный день было.

Последующие полтора часа Мила занималась тем, что находила для своих вещей новые места. Ещё полчаса она разрывалась между необходимостью и страхом посетить уборную. И да, сидя там, она прислушивалась к каждому звуку, готовясь вот-вот сорваться с места, даже не натянув на себя панталоны. Но всё обошлось. Профессор Аллиэр её больше не беспокоил, а потому Мила поворошила остывающие угли в камине и, подумав, что никакого пожара из-за них не начнётся, отправилась в постель.

Собственно, тут и начались странности. Стоило Миле задремать, как на неё нахлынула волна плотского желания. И всё бы ничего, с каким взрослым человеком такого не происходило? Но она никак не могла снять физическое напряжение из-за непонятного иррационального страха, что её может кто-нибудь увидеть. Дальше хуже. Едва тело успокоилось, и Мила вновь задремала, как она сквозь сон почувствовала прикосновения к себе. Глаза при этом было никак не открыть, дрёма так и уносила к видениям сна.

– Не-е-ет, - наконец, собравшись с силами простонала она, и прикосновения действительно прекратились. Мила полноценно заснула, да ещё так выспалась, что наутро с трудом вспомнила этот эпизод. Однако, вызванное им беспокойство не отпускало её до вечера, а потому по новой укладываться в кровать ей было по-настоящему страшно. А ведь ещё и завтрашний день обещал стать отнюдь нелёгким – с рассветом наступило бы первое февраля, начало нового учебного семестра.

– Аир Свон! – вдруг раздался грозный рык одновременно с тем, как распахнулась дверь в библиотеку.

«Великие Стихии, как хорошо, что отгораживающие мой закуток стеллажи стоят так, что скрывают меня сейчас от профессора Аллиэра» - тут же пронеслось в голове Милы одновременно с тем, как она натянула на себя одеяло едва ли не до лба.

– Аир Свон, немедленно подойдите ко мне.

«Не хочу. Ужас как не хочу», - мысленно заныла Мила, но поспешно обула домашние тапочки и высунулась из своего закутка. Профессор Аллиэр стоял посреди библиотеки и грозно потрясал каким-то листком.

– Что случилось?

– Вы. Вы со мной случились! – гаркнул он, прежде чем сунул листок ей прямо под нос.
– Читайте приказ.

– А что в нём?

– Вас назначили ко мне помощницей на четверть ставки. Проклятье! Господин фон Дали заигрался в том, как бы насолить мне из-за этого ремонта. Подумаешь, я заставил его включить в смету какой-то десяток дополнительных пунктов, это ещё не повод для…

Тут профессор Аллиэр заставил себя замолчать, чтобы не наговорить в присутствии студентки лишнего. И Мила, дабы перестать смотреть на него во все глаза, всё же взяла листок да начала читать про себя его содержимое. Текст вызвал двоякое впечатление. С одной стороны, возможность подзаработать Миле понравилась. С другой, сумасшедшая она, что ли, у своего декана на подработке находиться?