Руководство по борьбе с проклятиями

Кстати, я ведь о самом главном Мурзика так и не спросила!

Меня уволили? Меня собираются сдать стражникам, когда я окончательно приду в себя или сразу, как узнают о пробуждении? Или может пожалеют, как тот гном, и просто отпустят?

У меня было столько вопросов, и я сгорала от нетерпения, чтобы их задать, но расспрашивать Мурзика при кухарке не стала, дожидаясь, когда женщина уйдет, напоследок пожелав мне скорейшего выздоровления.

Но, стоило нам остаться наедине, как в дверь вновь постучали. И на сей раз это была не она.

Очередной гость застал меня врасплох, и я пискнула «войдите» еще до того, как успела спросить кто пришел.

Дверь медленно открылась, и в комнату вошел мой начальник. По крайней мере выглядел вошедший именно как он: темная рубашка застегнута на все пуговицы, волосы зачесаны назад, а губы плотно сжаты. Да и держался он так же: холодно и немного отстраненно.

Прикрыв за собой дверь, он медленно прошел к стоящему у кровати креслу и опустился в него, не сводя с меня внимательного взгляда.

В какой-то момент я даже подумала о том, что лучше бы это был Эллиас.

Да, он частенько меня раздражает, но рядом с ним мне не хочется провалиться под землю, лишь бы спрятаться от холода зеленых глаз. К тому же Эллиас спас меня дважды. И это, на мой скромный взгляд, сближает людей.

В отличие от своего брата, который обычно выглядит так, будто затеял какую -то пакость, Эллиан выглядел так, будто собирался вынести мне приговор. И, строго говоря, я была уверена, что это не так далеко от истины, как хотелось бы. После встречи с проклятийницей, посланной от гильдии, он не мог не узнать о моем обмане, а значит пришло время для серьезного и очень неприятного разговора. Неприятного в первую очередь для меня.

Тишина давила, а страх перед неизвестностью и подавно, но я долго не могла решиться первой нарушить молчание, настороженно глядя на начальника из -под полуопущенных ресниц. Лишь через несколько минут, когда Мурзик, не выдержав, неожиданно цапнул меня за руку, я наконец отмерла.

— Здравствуйте, — тихо поздоровалась я, прижимая другой рукой пострадавшую ладонь.

Наверное стоило попросить прощения за обман и за доклад, который я так и не занесла в его кабинет, хоть и собиралась, но не могла выговорить ни слова. Так стыдно мне было только в детстве, когда я залезла на соседскую яблоню и свалилась с нее прямо на пионы Марьи Степановной.

Больно конечно тоже было, но стыдно больше.

Вот и сейчас, совсем как тогда, щеки вмиг стали пунцовыми — для того, чтобы знать это, мне даже не нужно было смотреться в зеркало. От стыда у меня горели даже уши.

Но, вместо того, чтобы наконец обвинить меня, Эллиан неожиданно подался вперед и коснулся прохладной ладонью моего лба.

На секунду я даже дышать перестала. Просто этот жест совсем не вязался с вечно мрачным и холодным начальником. Но, стоило ему улыбнуться, как все стало на свои места.

— Эллиас... — со вздохом произнесла я, и его улыбка стала еще шире.

Пожалуй мне стоило разозлиться, ведь он снова разыграл меня, но почему -то я испытывала лишь облегчение и радость. Наверное я и правда заболела.

— Видела бы ты свое лицо, когда подумала, что к тебе пришел мой брат, — сказал он, присаживаясь на край кровати, — Честно говоря, я впервые так старался и все равно не был уверен что у меня получится.

— Зачем ты притворился Эллианом? — устало спросила я, откидываясь на подушки, — Если хотел меня напугать, то у тебя получилось.

— Решил разрядить обстановку, — пожал плечами Эллиас, — Как ты себя чувствуешь?

— Так, словно ей поесть нормально не дают, — мрачно отозвался Мурзик, а я в очередной раз порадовалась, что кроме меня его никто не слышит, иначе точно бы сгорела со стыда.

— Уже лучше, — с улыбкой ответила я, натягивая одеяло повыше. Оно, к слову, было не моим — то так и осталось в той избушке, — Спасибо что спас меня. Если бы не ты...

— Между прочим, если бы не я, он бы тебя даже не нашел. Но конечно, благодари его...

— обиженно фыркнул Мурзик, спрыгивая с кровати, а затем ловко перебрался в кресло и повернулся к нам хвостом.

— Тебе стоит перестать влипать в неприятности, иначе вовек не расплатишься, — насмешливо добавил Эллиас, выхватив сухарик из малого горшочка и ловко отправил его в рот. В глазах мага больше не было даже намека на холод. Они были теплыми, как луг в середине лета.

— Вот как? — спросила я, и, следуя его примеру, тоже потянулась за сухариком, — А если я тебя тоже спасу?

Эллиас бархатно рассмеялся, а затем вынул из кармана брюк пузырек с янтарной жидкостью и протянул его мне.

— Это маловероятно. Держи.

— Что это? — настороженно спросила я, не торопясь открывать пузырек с неизвестным содержимым. Впрочем, это не мешало мне его разглядывать. Цветом и крошечными пузырьками зелье напоминало жидкий мед, но, не попробовав, рано делать выводы.

— Лекарство. — коротко ответил он, поднимаясь с кровати, — Выпей после еды. Это поможет тебе скорее встать на ноги.

Эллиас явно собирался уйти, но на полпути остановился и повернулся ко мне, растеряв былую веселость. В тот миг он был серьезен, совсем как его брат.

— Вчера Эллиан провел защитный контур вокруг поместья, поэтому никто посторонний в него больше не войдет, но тех, кто напал на тебя, пока не поймали. Поэтому будет лучше, если какое-то время ты не будешь выходить из поместья без сопровождения.

Последняя новость меня не слишком обрадовала, но то, что нападений в поместье можно больше не бояться, однозначно было хорошей новостью.

Когда Эллиас все-таки ушел, я наконец-то поела. И, вопреки собственным сомнениям, съела все до последней крошки. А вот Мурзик на меня все еще злился. Так и сидел к лесу передом, выражая свое недовольство.

— Ну не обижайся. Я и тебе благодарна, честно. Просто не успела об этом сказать... — попыталась оправдаться я.

Мурзик дернул ухом, но не повернулся. Это напомнило мне случай, когда я случайно наступила ему на хвост. Тогда он тоже дулся на меня, ровно до тех пор, пока я не купила его любимый корм со вкусом курицы — другого Мурзик не признавал.