Руны на шевронах

И ведь в школе я этого точно не проходил, предметы подавались тоньше, глубже. Задачи задавались намного сложнее. Главное, что в классах мы чувствовали себя людьми. И целых два раза в неделю была Катенька!

Наверное, только из-за неё я вытянул этот полугодовой кошмар. И немного из-за сверстников – они ведь тянут! Но вот вытянул, сделали нас солдатами, и мне захотелось смеяться! Такая ерунда!

Только Катенька…

Я ни секунды не забывал, кто я и откуда. Другие преподаватели часто вспоминали её предшественницу – вот Тамара Сеймуровна в таких случаях говорила то или это. Я отметил для себя, что Катя появилась с моим поступлением.

Дополнительные занятия строевой сейчас кажутся мне полезными, но тогда-то Катя явно старалась меня озлобить, вызвать какую-то реакцию. Или обратить на себя внимание?

Потом я стал одним из трёх курсантов группы, кто удостоился провести две недели Зимних каникул дома. Остальных ждал лыжный поход – на нас однокашники смотрели просто влюблено! Многим не хватило паршивых одного-полутора баллов…

Хотя я сам заставлял себя учиться. Но придумала дополнительные занятия только Катя. Другие учителя ни о чём таком не заикались. Причём только для нас троих. Очень интересная девушка!

Мы трое на гимнастёрки, сюртуки и шинели сами пришили шевроны с эмблемой Московского Кадетского Корпуса, приклеили руны «искра» и «начало». Надели парадку, полюбовались собой в зеркало и, сетуя на то, что в корпусе разрешение на съёмку нужно подписывать у командования, двинулись к КПП.

Там предъявили предписания на двухнедельный отпуск, и пошли дружной стайкой на трамвай. По пути с особым вкусом козыряли встречным военным. Я даже посетовал в душе, что их встретилось всего двое.

На трамвае доехали до станции метро, сели в один вагон. Только Федя и Серёжа сошли раньше, им пересаживаться на другие ветки. Я сам потом менял поезда, козырял военным и предъявил предписание военному патрулю.

Можно было без всего этого обойтись, попроситься позвонить из деканата, и за мной бы приехали. Но эта сердитая тётка! И ждал бы я авто в пустой казарме, ребята все уже ушли с утра в поход.

Уж лучше так! Обрадованные и растерянные лица Авдея, Мухаммеда и Миланьи! Кстати, ничем предосудительным в моё отсутствие они не занимались.

Вот чудаки!

Но это на их совести. Я испил с дороги чаю с плюшками и позвонил Екатерине…

Глава 5

Повторюсь, затащить Катю в койку и мысли не возникало!

Ну, там, в другом мире. Здесь я боярин, должен это сделать хотя бы для конспирации. Тем более там не здесь, эта какая-то другая Катя. В любом случае, старше. Ненамного, но всё-таки.

Значит, позвонил я ей, а она такая:

– Какой боярин Большов? Ах, курсант! Ёлки! Я думала, что просто так принято, никак не ожидала звонка!

– Но ты ведь маг и не могла такое просто ляпнуть, – сухо напомнил я. – Тем более дать верные цифры.

– Ой, ты слишком много требуешь от девушки! – весело воскликнула она. – Тебе действительно больше нечего делать?

– Действительно, – сказал я честно.

– Тогда приезжай… э… к шести, – сказала она. – Только прихвати чего-нибудь к кофе. В Европе нынче Новый Год.

– Хорошо, – ответил я и повесил трубку.

Без семи минут шесть я вышел из машины у приличного подъезда. Успокоил Авдея и Мухаммеда, что сам отлично чувствую агрессию, взял тортик и приказал дожидаться меня на парковке.

Поднялся всего на второй этаж. Девочка явно не из бедных. Хотя на третий звонок открыла сама, а не домработница.

– Какой ты! – воскликнула Катерина, принимая у меня торт. – Привет! Раздевайся, проходи.

– Здравствуй, – сказал я солидно.

Неторопливо снял шапку с кокардой Сухопутных Сил Гардарики, положил на полочку и, повесив на крючок шинель, весь при параде осанисто проследовал за хозяйкой. Ну, я просто обязан носить форму. Вот выйду в отставку или получу предписание, разрешающее носить гражданку… э… ещё подумаю.

Катя тоже была такая ничего себе. Синее платье с пристойным вырезом, длинной до коленок, с белыми погончиками и белым поясом с большой фигурной пряжкой, а на миленьких ножках маленькие белые лодочки на тонком высоком каблуке.

Она провела в гостиную, где уже был сервирован кофе. Велела мне присаживаться пока к столу, а сама пошла с тортом на кухню. Вернулась, неся его на блюде уже разрезанного. Уложила нам на блюдца по куску, уселась и предложила по-английски:

– Только давай говорить на английском. Ты же заниматься пришёл.

Я покивал, пережёвывая пирожное, и спросил на преподаваемом ей языке:

– Почему у нас английский, а не немецкий? Мы ведь военные!

– И кто с такими страшными вами захочет воевать? – уточнила она насмешливо.

Я решительно взял салфетку, удалил крем с носа и важно молвил:

– Но всё-таки?

– Вам могут попасть не только немцы, а французы, поляки, итальянцы… всех не перечислишь, – весело ответила она. – Все офицеры должны знать английский. А для допроса солдат достаточно разговорника…

Короче, в тот раз не дала, да я особо не надеялся. Ну, в тот раз. Зато следующую нашу встречу назначила на завтра! Сказала, что у неё в холодильнике тортик до завтра ещё будет свежим, а мне много сладкого в один присест вредно.

Вот только о тортиках и думать небедной девочке! Другой же можно купить! Ладно, купил цветов…

Ну, торт же ещё оставался! Вот и Авдей с Мухаммедом это никак не комментировали. Купил я, значит, цветов и весь красный, но при параде, поднялся на второй этаж и позвонил ровно в шесть. Катя открыла уже в другом платье, в белом с крупными красными горошинами, и вырез чуть выразительнее.

Цветы поставили в вазу и доели тортик. Она присела уже намного ближе. Я читал английскую газету и будто случайно касался её коленки. Катя строго говорила:

– Не отвлекайся, – убирала мою ладошку, следила за строчками и поправляла моё произношение.

Ужас просто, какие глупости пишут в английских газетах!

То есть на второй день тоже не дала, хоть и надеялся я немного больше. Но всё-таки назначила новый сеанс на завтра. Оказывается, я не понимаю главного!

Нельзя относиться к врагу так… э… по-вражески. Пока для меня враг тот, на кого укажет командир, я просто пёс. Но я ведь офицер! И боярин! Для себя, для собственного уважения нельзя унижать врага. Нужно понимать врага…