Русич. Бей первым

Накинув поводья на ближайшую ветку, я встал в седле и оттолкнувшись, отчего Ворон отошёл в сторону, повис на ветке. Дальше перебираясь с ветки на ветку добрался до верхушки, где и был привязан один мешок. Остальные на соседних были. Отвязав верёвку, перехватывая её руками, а тут длинный моток был, спустил на землю и отвязал конец от ветки, бросив верёвку вниз, которая змеёй опала на мешок. Дальше, спустившись вниз, я поднялся на следующее дерево и вот так побывав на всех трёх, спустил трофеи в мешках на землю. Сейчас их на Муромца, и можно возвращаться на тракт. Правда, придётся объехать Коломну, схрон банды Сидора находился с другой стороны от Москвы, и определюсь на месте как с ним быть. А вообще почему я посетил эти тайники на верхушках деревьев? А всё дело в том, что основной схрон с общаком банды Сидора, находился неподалёку от берега Оки, и его можно вывезти на судне. Вот и я подумал, нанять судно, достать трофеи, погрузить и вывезти в Москву. Со слов Сидора, там полные три повозки самых дорогих и редких товаров, которые сбыть не так и просто, слишком след заметный, если только через иностранных купцов, что отвезут их к себе. Так они и делали, потихоньку сбывая награбленное за золото, но не всё, далеко не всё.

Частично убрав трофеи в чересседельные сумки Муромца и Ворона, остался только один мешок который я закрепил на вьючном, и покинув лес, задумавшись на миг, решительно повернул влево, на дорогу и направился в Москву. Так с кондачка со схроном не решить, если и искать судно, так это в Москве нужно делать. Да ещё ветеранов возьму, не всех троих, кто-то же должен охранять дом, но двоих точно, а дальше уже поработаем, и вывезем всё ко мне на подворье. Да, так и сделаю.

Возвращаясь по привычной дороге, я постоянно отслеживал путь и округу, и не успело пройти и двух часов, как я отъехал от тайников с трофеями, как почти внезапно появились в стороне два лучника, но именно почти, поэтому неожиданностью для меня это не стало. Я заметил движение и успел подготовиться. Выстрелив первым, поразив одного лучника, и приняв стрелу второго в щит, меня не брали в плен, стреляли в грудь, с желанием убить, и я тут же выстрелил во второй раз, поразив второго лучника. Тот только и успел наложить следующую стрелу. Однако это ещё не всё, они тут были не одни. На дорогу выбегало с десяток татей, ещё двое было верхом, выехали со дна оврага сближаясь со мной галопом. А вообще они меня поразили, леса вокруг нет, вдали только полоса виднеется, поля вокруг, а они вот так нагло на открытой местности напали. Видимо посчитав что тут нападения никто не ожидает и в их пользу будет фактор неожиданности. Не могу не согласится, но со мной он не сработал.

В этот раз бросаться в схватку я не стал, хотя конечно кровь молодецкая и играла в венах, требуя жёсткой сечи. Я поступил по-умному, включив в этот раз голову. Просто на ходу срезал обоих всадников стрелами, и дальше крутясь вокруг татей, что не могли мне ничего противопоставить, расстреливал их с расстояния. Стрел едва хватило, но я справился. Трое татей бросив оружие встали на колени, закрыв головы руками. Тут не было правила поднятия рук, означавшего сдачу. Подскакав ближе, я осмотрел их, у меня всего две стрелы осталось, и спрыгнув с седла Ворона, сменив лук на саблю, левая рука пока свободной была, кстати, на ней тайные ножны были под рукавом, я проверил остальных побитых татей, добив четырёх подранков уколами острия сабли, после чего подошёл к этой тройке, что со стороны наблюдала за всем что я делаю. В глазах двух была обречённость, видно же, что противопоставить им мне нечего, а вот у третьего плавала злоба во взгляде. От этого стоит ждать подвоха или неприятностей. А вообще может с засадой они и угадали, в чём-то просчитав плюсы, но вот главный минус, вроде как не заметили, или посчитали его несущественным. В случае если они не справляются, тати бросались во все стороны, и лес укрывал их, а тут поля, как скроешься от всадника? Вон, двое из татей что поумнее, просто упали в высокую траву и думали, что так спаслись. Ага, щаз-з. Я подскакал поближе и выстрелил практически в упор. Мне с трёх-четырёх метров, их тушки, ползущие по траве, хорошо было видно. Так что однозначно засада не удалась, ещё на стадии планирования было видно её провал. Да, тут тоже всё от случайности зависит, но в этот раз моя взяла. Надеюсь всегда так будет.

Подходя, не дождавшись удара кистенем, что прятал тот злобный, я просто смахнул с его плеч голову и обратился к оставшимся, по виду из обедневших крестьян:

— Кто такие. Кто вам велел напасть на меня?

Не сразу, но мне удалось разговорить обоих. Я их и связал, и обыскал, как и остальные тела, и только потом приступил к вдумчивому опросу. Кстати, обе лошади я нагнал на Вороном и привёл туда же к месту нападения, луки у лучников забрал. У одного оказался настоящий боевой лук, всё забрал. Было также две отличные кольчуги, с отметками пробития, видимо с тел русских воинов снимали, пара щитов, бердыш нашёлся, аж четыре боевых топора было и три меча. Неплохие трофеи и оба коня были как раз вовремя, нагрузил на них свежие трофеи. Я уже заканчивал с допросом, когда к месту засады подошёл караван, что шёл в Коломну. Я их издали видел и спокойно ожидал приближения.

Сначала двое охранников верхом подскакали, узнали, что тут произошло, с ненавистью глянули на выживших татей и ускакали обратно, а потом уже и тяжелогружённые повозки подошли. Купцы, их двое было, вышли ко мне, я уже стоял наготове, держа под узды Ворона, и когда те подошли, поздоровался в ответ, представившись. Один из купцов, коломенских, тут же уточнил:

— А ты не тот ли Тит Михайлов что сын Луки? Пропали вы вроде.

Пришлось сначала кратко рассказать свою историю, с моментом воссоединения с семьёй, а потом уже и как была организована засада.

— Повезло тебе что сразу лучников побил, а потом со стороны остальных посёк. Даже не верится, пятнадцать татей живота лишил… А этих чаво оставил? Вздёрнуть на суку, и думать нечего, — указав бородой в сторону двух выживших татей, сказал дородный купец.

— Нет тут деревьев, — спокойно пояснил я. — Тем более они сдались. Я их допросил, из беглых крестьян они, что от своих хозяев ушли в поисках лучшей доли, вот и сбились в ватажку. А привёл их сюда и подготовил нападение на меня купец коломенский.

— Врёшь! — ахнули купцы.

— Чего мне брехать? Один из всадников был, сам участвовал. Вон он лежит. Узнал, как я помог семье, сколько денег дал, подумал, что у меня ещё есть, и решил пограбить, тать.

Оба купца, не чинясь рванули бегом к месту где лежал убитый коломенский купец, а я, ведя лошадей на поводу, они вместе связанны, подошёл следом, общаясь на ходу с начальником охраны каравана, описывая сам бой. Кстати, тот был лично знаком с отцом Тита, да и его тоже знал, опознал меня, посочувствовав потере памяти. Купцы с трудом опознали татя, споря кто он, тот не купцом оказался, мелкий лавочник, однако всё же опознание произошло. А так если те поторопятся, то до закрытия ворот должны успеть въехать в город, поэтому тело лавочника решили брать с собой, как и обоих выживших, посаднику сдадут, пусть дознание проводят, а ко мне больше вопросов не было, я был в своём праве. Да и на трофеи поглядывали с уважением, знали, что я в бою их взял, вот так распрощавшись с купцами, что ещё оставались на месте сражения, я поскакал дальше, только теперь вместе с Муромцем позади две рахитного вида лошади скакали. Надо будет избавиться от них, но пока нужны, оставлю.

Дальше до постоялого двора я добрался благополучно. Хозяин его даже подивился, не часто тати нападают на путников, а со мной это дважды случалось, ну да мне так везёт. Трофеи я снёс в номер что снял, лошадьми уже занялись, ну и заодно забрал с хранения трофеи с других татей, которые мне повстречались на пути в Коломну. Да, я для арбалета приобрёл болты на торге, так что два колчана для него есть. Сорок штук. Ну и доплатил за хранение, а то время вышло, я дольше был в Коломне чем думал. А утром, позавтракав, направился дальше и к полудню впереди показались золотистые купола церквей столицы Московского княжества. Правда, я на два часа всё же задержался, свернул в лесок, где подобрав место хранения, спрятал ценности в дупле дуба, его не видно было с земли. А вообще мешки я хотел на верхушку поднять, а когда сам взбирался, то и обнаружил дупло. В общем, я спрятал в дупле самые большей ценности, золото в гривнах и кунах, и половину серебра, остальное оставил. Потом вернувшись на дорогу, благополучно проехал окарину и покрутившись по улицам, пока ещё до сих пор незнакомой Москвы, я и заблудится умудрился, доехал-таки до своих ворот, когда до наступления темноты оставалось часа четыре.

— Кто там? — услышал я на свой стук вопрос, заданный охранником, по голосу явно Тимуром. Это радует, похоже у меня дома всё в порядке, а если нет, то сейчас и узнаю.

— Открывай, хозяин возвратился, — радостным голосом ответил я, сам не ожидая что в новый не обжитый пока ещё дом будет так легко и радостно возвращаться.

Прочти сразу скрипнул засов, и ворота распахнулись, что позволило мне верхом въехать во двор, где уже встречали работники. Митрофан принял коней, но сначала я велел подвести их к малому складу, и там мы быстро и совместно разгрузили лошадей. После этого те были отправлены на конюшню, их ещё в порядок привести нужно, моих верховых напоить и накормить овсом, двух пришлых лошадей сеном, хватит им и этого. Пока мы разгрузкой занимались, я успел отдать несколько приказов Марфе, топить баню, помыться хочу, и ужин подготовить. Хорошо себя так хозяином ощущать, отдал приказ и всё исполняется. Начинает нравится.

Ужин уже был готов, простой, пирог с рыбой, и два вида каши, для себя работники приготовили, ещё копчёностей с ледника подняли, молока козьего принесли, но и для меня эта пища вполне нормальна, так что вскоре стол был накрыт и пока работники продолжали заниматься делами во дворе, Митрофану помогал с лошадьми Егор, ужиная, я описывал своим ветеранам как у меня прошло посещение Коломны. Ну то что там было, особо я не рассказывал, пожара лишь коснулся, да как семье помог, хоть теперь знаю какого я рода, и кто мои родичи, ну и описал оба нападения татей. Тут ветераны заинтересовались, каждое мгновение попросили подробно описать, мне не жалко, сделал. Рассказ нисколько не мешал мне ужинать, тем более ветераны занимались тем же самым. Потом, баня ещё была не готова, её позавчера топили, остыла, мы прошли к малому складу, где распахнув створки я стал показывать старикам трофеи, и что удалось взять с тел татей. Ну самострел отложили, его Лука себе возьмёт, в охране незаменимая вещь, болты тот тоже отложил. Потом те обе кольчуги изучали, решая кому из кузнецов их на починки отдавать, да на чистку. К сожалению, по размеру только одна кольчуга годилась в дело, да и то Тимуру, на остальных просто не налезали, могучие старики, не особо утратившие воинской стати. Кольчуги отложили. Бердыш осмотрели, хмурясь, явно дружиннику убитому принадлежал, а потом мечи. И тут ахнув, Лука Авдеевич поднял один из мечей и стал его рассматривать. Остальные тоже подошли и раздались удивлённые возгласы. Меч ими явно был узнан. Мне пояснил всё именно Лука. С его слов меч был семейной реликвией в семье, где сыновья обычно служили в дружине. Меч достался младшему сыну что сгинул три года назад со своим десятком. А с его дедом те были хорошие приятели. Тот тоже живой был, своё подворье имел, на другой стороне Москвы. Дальше быстро осмотрев остальные трофеи, и опознав ещё две вещи, боевой топор, с характерным рисунком на рукояти и боевой нож с насечками, оружие принадлежало воинам того же пропавшего десятка московских дружинников, Лука засобирался, хотел сообщить своему другу о находке. Правда, сначала испросил моего разрешения на это, и я дал его, дело нужное. Повозку ему уже запрягли, и тот укатил.

Баня уже была готова, так что не закрывая склад, оба ветерана там ещё занимались осмотром, прикладывая как возится с починкой, чисткой и заточкой того или иного оружия, а я всё решил в свой арсенал включить и забота о нём будет на ветеранах, те в кусе были, а я, получив свежее исподнее, да полотенце, направился в баню. Один мылся, лишь Митрофан чуть позже зашёл, да хорошо отходил веником, его на днях купили на торге. А когда я сидел на крыльце, оно большое, тут плетённый стул был, Марфа приобрела с некоторыми комплектами мебели, и пил прохладный свежий квас, очень вкусный, во двор, покидая сёдла, вошли четверо незнакомых всадников, а за ними катилась повозка с Лукой. Сам я в лёгких одеждах был, можно сказать в домашних. Марфа уже набрала ковш кваса, всё же гости в доме и подбежав, вручила его. Всё как и полагаться, чтобы показать наше гостеприимство, ковш пошёл по рукам, и воины довольно протёрли ладонями усы, вернув его пустым, показывая что дурных намерений к нам не имеют. Тот что был самым старшим среди воинов, и был старым другом Луки. Его Сидором звали, Сидор Онуфриевич.