Русская пляска

Занятия начались со следующего дня, основа – партполитработа, хотя читали и тактические дисциплины, и историю армии и флота, выезжали на полигоны, водили боевые машины, проводили политзанятия в частях Киевского военного округа. Свободное время начиналось с 16 часов и, естественно, по воскресеньям, нарядов никаких, выход в город свободный, учись, отдыхай и радуйся.

– Как ты относишься к театру? – спросил Игорь Олега на второй день учёбы.

– Не только хорошо отношусь, но и стараюсь не пропускать ни одной премьеры в сталинградских театрах, да и в Камышинском драматическом уже дважды был.

– Это хорошо, значит, сойдёмся. Есть предложение сегодня вечером изучить репертуар киевских театров и купить билеты заранее, полагаю, что в столице республики в театрах бывают аншлаги. Как идея?

– Мысль прекрасная и вовремя выказанная. Полностью согласен.

– Олег, всё хочу спросить тебя, почему ты свой родной город продолжаешь называть Сталинградом? Если мне не изменяет память, его уже год Волгоградом зовут.

– Это правда, Волгоградом, но Сталинград как-то ближе. Я там родился, пережил самые страшные для города времена, вырос и возмужал там, а к новому названию не только я, многие не могут привыкнуть. Думаю, у нас, у старожилов, это пройдёт, родятся в городе новые люди, для них новое название будет родным. Время людей меняет, не только названия.

Занятия на курсах шли своим чередом, Родину было интересно. Он потихонечку стал вникать в специфику комсомольской работы в войсках, она строилась на армейском единоначалии, ограниченно допуская дискуссии в рамках армейских уставов. Знакомство с партполитработой в войсках вызвало у него вопрос: почему есть занятия по политагитации в наступлении и обороне, а нет таковых в отступлении и окружении? Но вопросов молодой офицер не задавал, полагая, что всё ещё впереди. А тут неожиданно для всех этот вопрос задал, вечно пребывающий в состоянии похмелья капитан Шеболдас.

– А когда же мы будем проходить партполитработу в отступлении?

Преподаватель полковник Цыбулько кашлянул и сам задал вопрос Шебллдасу:

– Какая у вас выслуга лет, капитан?

– Двенадцать с половиной лет, товарищ полковник.

– Так вот, почти за тринадцать лет службы вы должны были бы изучить доктрину нашей Советской Армии. Наша армия, товарищи офицеры, не отступает, а иногда организованно отходит на заранее подготовленные позиции. Ясно?!

– Ясно-то ясно, но не совсем понятно, – промычал капитан.

После занятий Олег признался Игорю, что у него на языке давно уже крутился такой же вопрос, и не только о партработе в отступлении, но и в окружении.

– Правильные вопросы у вас с Шеболдасом, – согласился Игорь, – только у тебя от ума, а у него от алкогольной интоксикации, на фоне которой отсутствует инстинкт самосохранения. Цыбулько обязательно напишет рапорт об этом, на его взгляд, происшествии, и капитана станут воспитывать. Считаю, что наши военачальники упиваются плодами победы в войне, не проанализировав глубоко все события. Что, в армии Власова все были предателями, когда он сдавался в плен? Кто скажет, какие политработники и как работали с личным составом? Думаю, что некоторые из них просто не знали, как себя вести и что делать в условиях окружения и голода, полной неосведомлённости о действиях командования армией, вот и впали в прострацию и сдались в плен. По окончании курсов напишу рапорт в штаб округа с предложением внимательно изучить эту проблему и начать учить людей действовать в критических ситуациях.

– Написать напишешь, но много ли начальников прочитают – вопрос!

– Ты прав, но сразу эту стену не разрушить. Напишу я, ты доложишь своему начальству, другой, третий. Капля воды, как известно, камень точит, а молчание – это знак согласия. Ну ладно, хватит молотить, давай в театр собираться.

– Да у нас ещё почти два часа есть.

– По городу погуляем, пока не холодно.

– Согласен. Только одно меня смущает. Ты в театре будешь выглядеть как щёголь, а на мне китель висит как мешок. Видно, не умею я форму носить.

– Дело не в умении, – констатировал майор. – Я тебе давно хотел предложить заняться твоей формой, да боялся – обидишься.

– Что, новую купить предлагаешь?

– Зачем? Бери китель, пойдём к интендантам, сделаю тебе всё по первому классу.

Игорь сам распорол китель на спине по швам и заузил его ниже лопаток, как бы приталив. Олег примерил.

– Вот это да! Сидит, не висит и при этом не морщит. Ты где так портняжничать научился?

– В училище, друг мой, в училище. Уж очень хотелось во время увольнений перед девушками пощеголять.

На следующий день привели в порядок всю, в том числе и полевую, форму лейтенанта. Родин теперь выглядел бывалым щеголевато-аккуратным офицером.

В театр друзья ходили регулярно, послушали все украинские национальные оперы: «Тарас Бульба», «Наталка Полтавка», «Запорожец за Дунаем» и конечно же «Ночь перед Рождеством». Они часто бывали в Академическом театре русской драмы, где начинала блистать Ада Роговцева.

Повеселиться ходили в театр оперетты.

Однажды в половине десятого вечера возвращались в расположение своих курсов.

– Я что-то сильно проголодался. Не заглянуть ли нам в ресторан? – предложил Сокольников, проходя мимо станции метро Крещатик.

– А почему бы и не зайти, – поддержал его друг.

Парни поднялись на четвёртый этаж. Дорогу в ресторан «Метро» перекрыл швейцар.

– Всё, товарищи офицеры, ресторан закрывается.

– Но ещё же не закрылся, а за полчаса успеем выпить и перекусить, – сказал майор, вкладывая в ладонь стража дверей рубль.

– Ну раз успеете, то заходите.

Друзья присели за первый от эстрады столик. Оркестр помогал солистке петь: «я могла бы забежать за поворот, я могла, бы забежать за поворот, я б могла да только гордость не даёт…».

– А мы не гордые, мы есть хотим… Девушка! – позвал Игорь.

К ним торопливо подошла молодушка с точёной фигурой. Её ножки, обутые в туфли на высоком каблуке, делали её ещё стройнее, чёрные глаза блестели, тугая каштановая коса была переброшена через левое плечо, словно показывая путь к сердцу. Если бы красавица ещё и улыбнулась, она вообще была бы неотразима, но её лицо было холодным, как у снежной королевы.

– Товарищи, кухня уже не работает, готовых блюд нет. Может, зайдёте в следующий раз?

– Как вас зовут, милая барышня? – спросил майор.

– Зовут меня Клара, но это не меняет положения дела.

– Ой ли! – Игорь встал, подошёл к официантке, взял её под ручку, слегка прижал к себе и начал что-то шептать ей на ушко, периодически поглядывая на Олега. Девушка заулыбалась, и в зале ресторана стало как будто светлее.

– Я всё поняла, всё сейчас же будет исполнено. – Клара подошла к метрдотелю и что-то восторженно объяснила ей, потом одна поспешила в буфет, другая на кухню.