Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории

– Да вы ж талантливый хозяйственник, вы ж область подняли!

– У нас, к глубокому сожалению, чересчур много таких, которые, понимаете, смотрят так: "А, вот, губернатор, на джипе ездит, смотри, как он одет, а я…" Губернатор работает восемнадцать часов! А тот, который… фыркает, он по гудку заводскому домой уходит, у него два выходных, понимаете. А я, например, если у меня появляется свободное время, работаю. Пишу книги, например. Зарабатываю.

– Насколько я помню, вы говорили, что ваш род имеет боярские корни. И как для офицера, для вас честь – не пустой звук.

– Конечно.

– Скажите, пожалуйста, каких основных принципов вы придерживаетесь, когда решаете сложные экономические вопросы в области? Когда вы говорите: "Да, это я могу доверить своему брату, это я могу доверить своему сыну, а здесь, извините, дорогие родственники, я должен привлечь человека со стороны?" Как вы для себя определяете, кого поставить на хлебные должности?

– Я понимаю, откуда этот сарказм…

– Нет никакого сарказма, я на полном серьезе говорю.

– Да ну, я ж не мальчик, в конце-то концов, у меня дети, кстати, не шантрапа, не жулики, понимаете? Один закончил медицинскую академию, другой закончил финансовый институт. Каждый имеет свою специальность, образование. И если отец тоже не пьянь, не рвань подзаборная, а тоже занимает какую-то определенную должность, то, наверное, сын тоже имеет право работать, правильно? Вот если бы у руцкого сыновья были бандиты, разбойники, это бы радоВало тех, кто задает подобного рода вопросы. А вот если сыновья Руцкого работают, и удачно к тому же работают, то вот здесь уже зависть.

При чем тут хлебная должность? Благодаря этой вот демагогии по поводу моих сыновей мне пришлось сделать так, что они уехали. В Москве теперь работают…

– То есть вам пришлось?…

– Да. Я вынужден был, чтобы прекратить…

– Остановить разговоры.

– Остановить эту всю демагогию и болтовню.

– А почему вы пошли на поводу, зачем? Вы же обычно этого никогда не делаете.

– Я никогда ни у кого на поводу не шел. А принял такое решение в интересах области. Потому что все эти вольные писания на непонятную тему в конечном счете бьют не по моему самолюбию, а страдает престиж области. Все-таки я глава субъекта Российской Федерации. Когда о руководителе области пишут невесть что, возникает масса вопросов…

– Мне интересно было узнать, какие у вас критерии при назначении на должность?

– Писать можно, и критиковать нужно. Но когда свободу слова превращают в свободу лжи и клеветы…

– Можно подать в суд…

– А что толку от этого?

– Вы можете выиграть. Вопрос же в том, что вы можете бороться.

– Ну и что? И что толку? Я занимался этой практикой. Когда я вышел из Лефортова, мне почти два года нечем было заниматься. Я попробовал посудиться, и выиграл пять исков. Ну и что толку из этого? Бесполезно.

– Но вы согласны, что порок должен быть наказан?

– Обязательно. Но для этого надо соответствующее законодательство. А то законодательство, которое должно защищать честь и достоинство человека, оно годится разве что для применения в…

– Какое законодательство удовлетворило бы ваши требования?

– Например, почему у меня далеко не приятные отношения с бывшим генеральным прокурором? Потому что из страны сделали ГУЛАГ. Вот, например, человек в нетрезвом состоянии похитил утку.

Взял ее, зажарил и съел. За это он сидел в следственном изоляторе пять месяцев.

Или купил краденого индюка и перепродал. За это три с половиной месяца сидел в следственном изоляторе. Почему у нас сегодня следственные изоляторы переполнены?

А потому, что у нас страну превратили, под вывеской демократии, в огромный ГУЛАГ.

– В этом была причина вашего конфликта с прокурором области?

– Так я к этому и привожу пример, кстати. Разве это законодательство, когда человека могут посадить в следственный изолятор, издеваться над ним, а потом выпускают из зала суда в связи с тем, что нет состава преступления? Разве это законодательство, когда о человеке могут написать гадость, нелепость, оскорбить его, оскорбить семью и при этом понести наказание в виде штрафа в одну тысячу рублей?

– Ну, это… неправомерно. Согласен.

– Что такое честь, что такое достоинство? Оно цены не имеет. А вы можете оценить свою честь и свое достоинство?

– Нет, не могу. Абсолютно.

– Честь и достоинство своей семьи вы можете оценить?

– Честно говоря, я думаю, что хватило бы публичного извинения.

– Это неоценимые вещи, понимаете? Но вместе с тем у нас есть в Уголовном кодексе статья «Клевета». Да? Ну назовите мне хотя бы один случай, когда она была бы применена.

– Где бы вы хотели видеть себя, в каком кресле через, скажем, восемь лет?

– В кресле губернатора.

– Вам нравится хозяйствовать?

– Мне очень нравится эта работа, по крайней мере, я вижу плоды своего труда.

Город меняет свой облик, проспекты, улицы. Строительство у нас идет. Все приобретает современный, нормальный человеческий облик. И я буду Работать, сколько меня будут избирать.

– Вы умеете держать удар. Вас бросало, как на качелях, и вы всегда возвращались.

И кроме этого, воплотили мечту многих российских военных. Вы перековали меч на орало. Вам удалось из бравого летчика стать талантливым хозяйственником.

– Благодаря Борису Николаевичу Ельцину. Надо быть объективным. Я сначала обиделся на то, что он поручил мне курировать агропромышленный комплекс России.

А сейчас я защитился, три года назад, диссертация по экономике сельского хозяйства. И практика есть. Даже иногда так думаю, что надо было это сделать раньше. Но вместе с тем не жалею, а наоборот. Все, что имею сегодня по жизни, я получил от наших славных военно-воздушных сил. Они меня сделали мужиком, понимаете?

– Дали стержень и закалку.

– Да. Поэтому я счастлив. Счастлив, что у меня именно так сложилась жизнь. И счастлив, что я очень много видел в этой жизни. Каждый человек живет по-своему.

Я сегодня счастливый человек, и всегда был счастливым человеком, невзирая на то, что со мной происходило. Потому что конечный итог, финал – нормальный.

Людмила НАРУСОВА: "Номер на робе можно написать химическим карандашом"

‹26 октября 1999 г.›

– Людмила Борисовна, ваша жизнь, жизнь Анатолия Александровича Собчака и ваша совместная жизнь – роман. Вплоть до детективной истории, когда вам удалось спасти Анатолия Александровича, вывезти из страны. Завершилась одна из самых красивых историй любви второй половины XX века. Вы очень красивая пара умных, достойных людей, что бы ни говорили о вас и какие бы ошибки вы, может быть, ни совершали…

– Может быть, поэтому у нас так много врагов?

– Больно?

– Обидно.

– А что обиднее всего? Предательство людей, которых ваш супруг во многом и продвигал? Или, как говорил Черчилль: "Нет большего предателя, чем народ"? Как вам удалось выстоять? Сохранить себя, сохранить семью, отношения?