Русская жена эмира

охраны Таксынбай стал кулаком стучать, и за дверью раздался голос:

– Кто там?

35

– Это я, Таксынбай, живо открывай!

Со скрипом дверь отворилась, и за нею показались два стражника средних лет. Увидев

правителя, они вытянулись в струнку и застыли на месте, пока эмир не прошел мимо.

Большое полутемное хранилище со сводчатыми потолками были увешаны

керосиновыми ламп. Люди в белых штанах и рубахах копошились возле огромных

сундуков и тихо переговаривались между собой. Их было человек десять, они заполняли

золотом хурджуны – двухстворчатые матерчатые сумки. Затем их складывали посреди

помещения. И когда работники подносили туда на плече тяжелые хурджуны, особый

человек прошивал их грубыми нитками и черной краской ставил на полотне номер.

Рядом стоял белобородый учетчик в большой чалме, длинном халате до пола и

карандашом делал записи в тетради. За работой этих людей наблюдал Даврон, который

ходил по хранилищу и строгим голосом давал указания: «Торопитесь, после отдохнете…

Хватит разглядывать монеты, они все равно не ваши».

Увидев эмира и советника, дервиш заспешил к ним навстречу с поклоном.

– Как идут дела, мой верный друг? Успеваете? – спросил эмир и пошел в глубь

помещения, чтобы все увидеть своими глазами.

– Все делается в точности, как вы велели, - доложил дервиш, следуя рядом с государем.

– Думаю, к вечеру управимся.

– Это хорошо, хорошо…

Эмир шагнул к двум работникам, чьи лица блестели от пота. Те сразу утерли мокрый

лоб и застыли перед правителем в поклоне. Это были молодые, здоровые дехкане,

которых Даврон нанял в одном из кишлаков. Они впервые воочию увидели своего

государя. От волнения и страха у них перехватило дыхание, а усталости будто и вовсе не

было.

– Как вам работается, не сильно утомились? – вежливо осведомился эмир.

– Благодарим, Ваше величество, - ответил один из них, едва подняв голову, - разве

можно уставать на работе во благо нашего славного эмира!

Второй, чуть моложе, в знак полного согласия, закивал головой.

– Трудитесь усердно, от чистого сердца, вам доверено государственное дело. Это деньги

всего Бухарского эмирата. Вы должны гордиться тем, что удостоены такой чести.

– О да, конечно, мы будем молиться за нашего великого эмира…

В это время к эмиру заспешил главный хранитель казны, высокий пожилой человек в

ярко красном халате и с толстой книгой под мышкой. Он стал извиняться, что,

увлеченный важной работой, не сразу заметил почтенного правителя.

Эмир сразу заговорил о деле, и тот подтвердил, что сам лично ведет строгий контроль:

каждый хурджун с золотом взвешивается и записывается в книгу учета. И в

подтверждение сказанного раскрыл большую книгу, желая показать цифры. «Не надо, я

верю тебе», - сказал Алим-хан.

Эмир пошел дальше, наблюдая за тем, как работники загребают руками из

потемневшего с годами сундука блестящие монеты и горстями опускают их в хурждуны.

Затем правитель встал возле людей, которые совками выгребали золотой песок из

сундуков и ссыпали его в шелковые мешки.

И тут Алим-хан вспомнил о самоцветах:

– А что вы делаете с драгоценными камнями? Вы их уже упаковали? Там нужен глаз да

глаз.

– Еще нет, Ваше величество. Мы займемся ими в последнюю очередь, и лично сам

уложу их по мешочкам. Разумеется, это будет сделано с участием досточтимого Даврона.

36

– Покажи их мне, я люблю самоцветы.

И казначей подвел эмира к нишам в стене. Там на кирпичных полках стояли железные

ларцы с увесистыми замками - их было более десяти.

– Ну-ка, открой один, где алмазы, - приказал Алим-хан.

Казначей снял со стены связку ключей и быстро исполнил повеление эмира. И едва

крышка ларца открылась, маленькие алмазные камушки заиграли яркими огнями.

– Не правда ли, это безумная красота? – воскликнул правитель, и глаза его заблестели.

Вокруг все закивали головами в знак согласия.

– Очень они красивы, когда их множество, - эмир взял горсть камней в ладонь и

принялся разглядывать. - Жалко, что у нас нет более крупных алмазов. Это мой

любимый камень.

– Позвольте спросить, как быть с золотой посудой, украшениями, ведь они много места

займут? – спросил Даврон.

– Пока не трогайте, их заберем в последнюю очередь.

– Понял вас, мой повелитель.

– Я доволен вашей работой, продолжайте свою работу, а ты, Даврон, проводи нас до

ворот.

Уже у выхода эмир обернулся к своему верному слуге:

– Даврон, к ларцам не подпускай работников, а то не заметишь, как они проглотят

драгоценные камни.

– Мой повелитель, это довольно глупые дехкане, они не додумаются до этого.

Эмир усмехнулся.

– Даврон, я гляжу, ты плохо знаешь людей. Сейчас в голове этих работников только

одна мысль, как бы что-нибудь спрятать.

– В таком случае они могут и золотой песок проглотить, - заметил Николаев.

– Пусть глотают, разве цену песка можно сравнить с ценой алмаза, рубина. Да и песка

много не съешь. Пусть едят, мы от этого не обеднеем.

Когда эмир с советником вышли из подвала, яркие лучи солнечного света ударили в

глаза, ослепив на мгновение.

По дороге во дворец, покачиваясь в коляске, Николаев сказал о своих опасениях:

– Алим-хан, эти работники, вернувшись домой, могут проболтаться о золотом караване,

и люди пойдут за нами следом, чтоб узнать место клада.

– Об этом я уже позаботился: ни один из них не выйдет из хранилища, в том числе и

мой казначей, пока вы не завершите это дело. Вот еще что, ваш караван должен