Русская жена эмира

Вернувшись в комнату, он убрал грязные тарелки на кухню и оставил лишь бутылку

водки и рыбные консервы с вилкой.

За столом Антон стал вырезать узоры. Этому народному ремеслу он научился еще в

школьном кружке. То была замечательная пора, хотя жилось бедно. С тех времен интерес

к резьбе не пропал, хотя не хватало уже навыков.

Прошел не один час, и вся дощечка покрылась узорами и ожила. Он принялся

разглядывать свое творение, держа ее перед собой. Некоторые места были неровными.

Ближе к вечеру Антон выпил еще два стакана водки и принялся за другой брусок,

разрисовав его геометрическими узорами. Так закончился этот день и перед тем, как лечь

спать, он снова опрокинул стакан водки и съел яичницу с ветчиной.

На следующее утро проснулся около десяти. В горле пересохло и немного тошнило.

Антон сразу кинулся к холодильнику – и выпил бутылку кефира прямо с горла. Затем за

столом он принялся за сметану с булочками. Еще с детских лет обожал их, правда, тогда

пекла сама бабушка, и те булочки не сравнить с этими.

После завтрака Антон принес ведро колодезной воды и согрел ее в печи. Затем в

большой чашке вымыл всю посуду: тарелки, ложки, вилки. Такая работа отвлекла его на

некоторое время. После он снова задумался: чем бы еще заняться? С такими мыслями

начал расхаживать по комнате. Резьба по дереву уже надоела, да и на пальцах вздулись

две водянистые мозоли.

Взгляд Антона застыл на книжных полках у стены, рядом с окном. Может быть, какую-

нибудь книгу почитать? Он стал разглядывать их корешки. Многие из них были знакомы

еще со школьных лет – это классика, которую заставляла читать его мама. Папа же всю

жизнь проработал слесарем на заводе и был равнодушен к культурным ценностям.

«Может, все-таки что-нибудь почитать из классики?
– думал Антон, вращая в руках книгу

Тургенева «Дворянское гнездо». И все же отказался, сказав: «В классике много морали, а

я этого не люблю. Да и истории в них какие-то скучные». Но на полке еще было четыре

детектива, но читать об убийствах, крови не хотелось – это опять напомнит ему личную

трагедию. «Чем же тогда заняться?» – задумался он и принялся ходить по комнате.

Вскоре Антон остановился возле комода и вспомнил, что на самой нижней полке

хранятся какие-то документы дедушки-чекиста. Он вынул оттуда две толстые папки с

надписью «Архив Лебедева». И прямо на полу он стал рассматривать пожелтевшие

листки. Если это ценные исторические документы, то можно будет их сбыть зарубежным

145

музеям или частным коллекционерам. Это оказались какие-то справки, квитанции,

выписки с печатями и многие из них написаны синими чернилами. Также здесь

хранились документы о рождении, об окончании гимназии, университета, о вступлении в

партию, профсоюз, в различные добровольные общества. А так же - простенькие черно-

белые грамоты тех лет, с портретами Ленина и Сталина по краям. Многие из них были

выданы в Ташкенте. Внук знал, что в те годы его дедушка работал чекистом. Кроме

всего, здесь хранились газетные вырезки о судебных процессах того времени и выписки

из уголовных дел. Это должно быть интересно, и Антон стал читать: хотелось знать,

каких людей его дед сажал в тюрьму. В основном это оказались враги народа, которых

обвиняли в шпионаже, во вредительстве и измене родине. Что странно, протоколы

допросов были короткими и почему-то многие сразу признавались в страшных

преступлениях, за которые могли дать «вышку». «Вот дураки, - удивился внук чекиста, -

они даже не пытались защищаться, или придумать какую-нибудь правдоподобную

историю о своей невиновности. Неужели тогда люди были настолько идейными и

наивными? Даже министры сразу раскаивались, что сотрудничали с разными разведками

мира. Читая эти пожелтевшие страницы, внук качал головой и усмехался. «должно быть

им «хорошенько» пытали, как в гестапо, - размышлял Антон. – Выходит, в наших газетах

и по телевизору говорят правду о сталинских репрессиях? Какой же дурак мой дед, если

хранил такие документы? Наверно, в старости хотел похвалиться перед внуками – мол,

какими крутыми делами он занимался? Ну и дерьмо же был мой дед, а мы гордились им.

Даже в восьмом классе я писал о нем сочинение, как о герое. И тут внук вспомнилась

история гибели деда. Его застрелил какой-то главарь басмаческой банды.

Антон раскрыл вторую папку. Там тоже - выписки из уголовных дел и даже какие-то

фотокарточки заключенных людей. И среди этих документов всплыла карта какой-то

горной местности. Она была нарисована от руки, черной тушью, и что странно, одно

место отмечено крестиком, взятым в круг. И еще. К этому месту вели стрелки, а

начинались они в какой-то местности под названием Карши. Что это за крестик? Почему

нет его расшифровки, как в любой карте? Это казалось таинственным и загадочным.

Антон же по своему характеру был склонен к приключениям и авантюрам. По этой

причине он выбрал себе исторический факультет, мечтая о кладах, о сокровищах.

Изучая карту, под крестиком он заметил три буквы «ПЗЭ». «Интересно, что бы это

могло означать? – задумался внук чекиста. – Без сомнения, эта карта представляет какую-

то ценность, если дед хранил ее в зашифрованном виде. Сейчас мне делать нечего, вот и

займусь ее разгадкой. Вероятно, эти буквы как-то связаны с одним из уголовных дел

моего деда. Но прежде я должен узнать: что за местность под названием Карши в

Узбекистане. Это город или село? У кого спросить?». Тогда Антон вспомнил про