Русская жена эмира

– Я к вашим услугам, господа. Итак, на территории Арка имеется комплекс

правительственных и жилых зданий эмиров Бухары, - монотонным голосом начала гид.
–

В их числе была знаменитая резиденция эмира, где принимались иностранные послы.

Идемте, я покажу вам резиденцию, с нее-то мы и начнем.

Отец и сын слушали ее внимательно и лишь временами кое-что уточняли. Дело еще в

том, что туристы слабо владели русским, особенно Мишель, который стал изучать язык

своих предков недавно. Андре же говорил на родном языке до двенадцати лет, пока не

потерял отца, и очутился в пансионе.

Когда они вышли из приемного зала, Андре остановил гида:

– Пожалуйста, мы хотим увидеть комнату для приема русских гостей.

Лицо женщины стало задумчивым:

– Я не знаю такой комнаты.

– Это должно быть рядом с кабинетом эмира.

– Тогда это на втором этаже, - удивилась гид и по мраморной лестнице повела их

наверх.
– Вот эта дверь его кабинета, но она закрыта, а вот та комната.

И они вошли в овальную зал, обставленную в европейском стиле, что было характерно

для дореволюционной России. В центре стоял круглый стол, а по углам - изящная мебель

с красивой посудой.

И Андре мысленно представил, как его родители с эмиром устраивали тут веселые

вечеринки. Постояв там с минуту, гид спросила:

– Ну что, пойдемте дальше? В Арке есть более интересные места.

– Подождите, я хочу здесь немного побыть, - и Андре заговорил с сыном по-

французски.

– Мишель, ты знаешь, что это за комната?

– Догадываюсь. За этим столом собирались мои бабушка, дедушка и эмир? В своих

записях дедушка называл ее русской комнатой.

– Только патефона здесь не хватает и дивана. Представь себе, почти семьдесят лет назад

за этим столом сидела мои родители. Это просто чудо! Между прочим, в то время я тоже

был здесь, только в животе мамы.

Отец с сыном тихо засмеялся.

– Я смотрю, вам здесь понравилось? – напомнила о себе гид.
– Видимо, вы любите

старинную мебель? Пойдемте дальше, а то я тороплюсь, у меня есть еще другие дела.

Совсем нехотя, гости пошли за гидом к выходу. Они спустились вниз и продолжили

экскурсию по территории Арка. Гид показала дома главных визирей эмирата, гарем

эмира, казармы для личной охраны правителя.

– А где было казнохранилище? – спросил старик Андре.

Экскурсовод подвела гостей к казнохранилищу и показала вход.

– А можно туда спуститься? – спросил Мишель, показывая руками вниз.

– Можно, но там ничего интересного.

И все же Андре настоял, и они стали спускаться по лестнице. Гид была недовольна:

какие-то нудные туристы, мелочные, суют нос во все дырки, как будто специалисты,

историки.

Подземное казнохранилище обдало прохладой, как только отворили его ворота. Лишь в

маленькие окошки пробивался свет, рассеивая мрак. Они остановились посреди большой

157

комнаты с колоннами и принялись разглядывать вокруг. Отец и сын мысленно

представили, как в те давние времена здесь хранились сундуки с золотом.

Когда они вышли из подземного помещения, яркий свет ослепил их на миг. Оттуда их

повели к баням, далее показали небольшую тюрьму. А когда направились к водоему,

Андре спросил:

– Госпожа Нигора, покажите нам, где жили жены последнего эмира?

– Вон в тех зданиях.

– Говорят, у него была русская жена.

– Да, была одна иноверка, но о ней мало что известно. Одни говорят, что это была

француженка, другие считали ее русской. Ее существование эмир старался держать в

тайне, не желая злить и без того фанатичных мусульман.

– А где она жила?

– Кажется, вон в том крыльце здания. Она жила отдельно.

– Можно туда зайти? – спросил Андре.

– Закрыто. Мы храним там часть экспонатов музея. Там смотреть нечего. Итак, нам

осталось посмотреть отдел фотографий и документов. Идемте быстрее.

По дорожке между кустами они заспешили к небольшому зданию, и Андре спросил у

гида:

– Кажется, вы торопитесь? Если у вас срочное дело, идите. Дальше мы сами справимся,

надеюсь, там под фотографиями имеются надписи?

– Да, есть. Спасибо вам, понимаете, сегодня у моей подруги мероприятие – сыну делает

обрезание. Сейчас я должна быть там.

– О, это интересное зрелище, - и седой француз извлек из кошелька три купюры и

вручил гиду, и лицо женщины стало счастливым.

Отец и сын уже сами рассматривали пожелтевшие фотографии времен последних

эмиров. На стендах, а так же под стеклянными витринами, хранились старинные

документы, написанные арабскими буквами. В этом небольшом зале кроме двух туристов

в желтых шортах еще были школьники старших классов с молодой учительницей в

атласном платье. Дети разглядывали экспонаты с шумом: громкие голоса, смешки.

Впрочем, иностранцам это не мешало: они искали изображение Натальи Сомовой и

Виктора Николаева. И внезапно их глаза застыли на одной фотокарточке на стене: эмир с

группой русских офицеров. Андре сразу узнал отца, он стоял рядом с правителем

Бухары. Мишель тоже узнал деда.

– Наконец-то, хоть что-то нашли. Какая удача. Надо будет попросить музейных

работников, чтобы размножили это фото.

Мишель стал разглядывать своего предка с погонами, с аксельбантом и двумя орденами.

Изучая лицо деда, внук отметил про себя: «Мой отец не похож на полковника Николаева,

но зато имеет много общих черт с эмиром. Такой же нос, большие глаза. Губы толстые,

как у правителя, а у советника они тонкие. «А может, мой отец - сын эмира Алимхана? –

эта мысль просто обожгла сознание Мишеля. – Неужели я внук эмира?»

– Папа, тебе не кажется ли, что твой настоящий отец – это Алимхан? – спросил сын,

загадочно улыбаясь.

Андре тоже заметил это сходство, хотя и ранее возникали такая мысль. Но в