Русские солдаты в Северной Африке (1940–1945 гг.). Эль-Аламейн: неизвестные страницы войны

За победу союзники заплатили высокую цену. В боях за Тунис они потеряли 70341 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести. «Точных данных о потерях немцев и итальянцев нет, – пишет Дэвид Рольф. – Считается, что убитыми они потеряли 8563 и 3727 человек соответственно. К ним следует добавить пропавших без вести и раненых, эвакуированных до капитуляции. Но в целом потери союзников оказались гораздо выше, чем у армий “Оси”». Историки подчас критикуют некоторые решения союзного командования, считая, что они привели к излишним жертвам. Но никому и в голову не приходит написать, что победа пришла потому, что союзники «завалили врага трупами своих солдат».

По всей Северной Африке – от Египта до Марокко – разбросаны военные кладбища союзников. Но такого обширного кладбища, как в Эль-Аламейне, нет нигде. 7367 могил разделены на сектора-батальоны поперечными дорожками. У входа на кладбище – колоннада-кенотаф, на стенах которого выбиты 11945 имен тех, кто в разное время погиб в Северной Африке и чьи могилы не установлены. Ведь, как известно, во время войны хоронят своих только во время наступления… А над братскими могилами немецких и итальянских солдат сооружены внушительных размеров мемориалы. Есть в Эль-Аламейне и военный музей. Его экспонаты рассказывают о противоборствовавших армиях, а во дворе выставлены образцы тяжелой техники того периода. Минные поля в районе сражения до сих пор полностью не ликвидированы и время от времени собирают свою кровавую жатву.

Каждый год в ближайшее к 23 октября, дню начала наступления союзников, воскресенье в Эль-Аламейн съезжаются тысячи людей. Ветеранов сражения среди них все меньше и меньше, но число желающих почтить память погибших все так же велико. Бывшие противники давно примирились, Европа объединилась, и траурные церемонии проходят по очереди на одном из трех основных мемориалов – британском, немецком или итальянском. К подножью мемориалов ложатся венки из живых цветов. К вечеру Эль-Аламейн пустеет, а на следующее утро туда опять обычно приезжают туристические автобусы. Ибо память о той страшной войне передается из поколения в поколение.

Глава вторая Наши в Александрии

Для жителей Александрии, «северной столицы» Египта, Вторая мировая война началась 12 июня 1940 года. В этот день итальянская авиация впервые совершила воздушный налет на александрийский порт, служивший крупнейшей в Восточном Средиземноморье британской военно-морской базой.

Согласно переписи населения Египта 1937 года, в этой стране проживали 1176 русских, половина из них – в Александрии. Это были эмигранты, осевшие в Египте еще в 1920 году. Советского посольства не было, оно появилось лишь в конце 1943 года. Не было и советских людей.

По крайней мере двое «русских александрийцев» вели во время войны дневник. Автор одного из них – священник Алексий Дехтерёв (2.5.1889, Вильнюс – 19.4.1959, Вильнюс), настоятель храма Св. Александра Невского, чей дневник был опубликован еще в начале 1950-х годов. Знакомство с ним впереди.

Другой дневник вел капитан англо-египетской полиции Анатолий Львович Марков (28.12.1893, Курская губерния – 10.8.1961, Сан-Франциско). Я упоминал о нем в первой главе. Дневник хранится в архиве Маркова, который одна из его дочерей передала в 2010 году Дому русского зарубежья им. А.И. Солженицына в Москве. Узнал я о нем год спустя, когда выступал там с лекцией «Русская диаспора в Египте». Перед зрительным залом в стеклянном шкафчике демонстрировались документы по теме лекции, в основном мои. Но было там и кое-что еще, представленное самими сотрудниками Дома. Дневник Маркова был подлинным сюрпризом. Он представлял собой пухлую папку в 435 листов, текст напечатан на машинке с одним интервалом и с оборотом и переложен вырезками из франкоязычной египетской прессы.

Через несколько дней я вернулся в Дом русского зарубежья и углубился в изучение дневника Анатолия Маркова. Он содержал записи о всех крупнейших событиях Второй мировой войны в целом, в том числе и на Восточном фронте. Однако в дневнике немало информации и об обстановке в самом Египте. В целом свидетельства Маркова о ситуации в Александрии совпадали с описаниями Дехтерёва, но тематика записок офицера шире, чем священника. Так, он упомянул о бомбардировках Каира и зоны Суэцкого канала, описал крупнейшие политические события в Египте и некоторые происшествия в Александрии. Да и язык совсем другой.

Под бомбами фашистов

«Вторник, 22.10.1940. В городе странная психология, все очень тревожатся из-за политики на Балканах и лихорадочно следят за тем, что делают немецкие войска в Румынии, но совершенно не интересуются и не боятся итальянского фронта, который всего в 250 километрах от города, точно он не существует, и итальянцы не представляют собой никакой опасности. Старая репутация итальянской армии держится крепко».

«Вторник, 13.11. Воздушные тревоги в Александрии дважды в день, и залы синема (кинотеатров. – В.Б.), показав красный сигнал и выпустив желающую публику, продолжают представление, иначе невозможно работать. Ввиду почти полнолуния итальянские налеты приурочиваются около 8 час. вечера. Бомбардируют порт и Абу-Кир, каковы результаты этих бомбардировок – власти скрывают, хотя несомненно, что каждый раз имеются и убитые, и разрушения».

В воскресенье, 17.11, на Александрию было несколько налетов. «В Рас эль-Тине разбита бомбами школа, мясная и два или три дома, около 30 убитых и раненых; в Абу-Кире в абри (убежище. – В.Б.) задавлено и убито несколько десятков людей и наконец в последний налет пойманный прожекторами аэроплан сбросил все свои бомбы, чтобы удрать, на арабский квартал Кармус вокруг площади Баб эль-Сидра и в районе улицы Эль-Нил. Этот квартал перенаселен и состоит из едва державшихся от старости трех- и четырехэтажных домов. Я был на месте несчастья и видел, что там произошло. Много домов обрушилось совершенно, и под грудой камней и развалин побило все население. В других домах вдоль целых улиц выбиты передние стены и обрушились, уж не говоря о дверях и окнах, в них побита и переранена масса людей. Убитых и раненых надо считать несколько сотен человек, так как огромное число трупов осталось под развалинами, и нужна работа нескольких дней, чтобы их разыскать. Пока вытащено около сотни трупов, но сколько их еще предстоит добыть».

Понедельник, 25.11. 87-я бомбардировка рано утром. «Бомбардировали исключительно мирное население, не обращая внимания на военные объекты. Бомб было сброшено около 20, причем все в районе, где нет никаких военных целей… Убито 4 человека, ранено до 30. Нападение жестокое, дикое и ничем не оправдываемое, кроме бессильной злобы».

«20 декабря ходил смотреть в Сиди Габер итальянских пленных. Вид у них далеко не боевой и весьма истомленный. Итальянские семьи в Египте уже больше не мечтают о победах, а только о том, чтобы их родные скорее бы попали в плен к англичанам и кончили б с опасностями».

21 февраля 1941 г. Марков записал в дневнике, что 30 января бомбардировкам подверглись Суэц и суда на Суэцком канале. В тот же день проходившее по каналу финское судно разбросало магнитные мины. Канал был закрыт на 9 дней. В записи от 11 марта упоминаются новые налеты на Суэц и отмечено, что Суэцкий канал работает с перебоями.

«Четверг, 19-го июня. За прошедший срок пришлось пережить нам, жителям Александрии, самые сильные ощущения с начала войны. В ночь с 7-го на 8-е немецкая авиация подвергла город бомбардировке, от которой Александрия сильно пострадала и много пережила. Воздушная тревога была подана в 11 часов ночи 7-го, это была по счету СТО СЕМНАДЦАТАЯ тревога. На город налетело до 75 немецких аппаратов, которые бросили бомбы в 16 местах города, главным образом в порту и в районе квартала Лабан, где совершенно был снесен с лица земли квартал проституции, т. н. Кам Букир, или Генина, то же произошло в Табари, Мексе, Минет Эль-Бассан и у нас в Ибрагимие. Огромные мины были спущены на парашютах, которые произвели неописуемое разрушение. На Ибрагимие бомбы попали в двух местах – одна на Абукирском шоссе у станции Шелла, разрушила весь квартал, до 20 домов, и перебила массу людей, другая позади нашего дома на улице Гирга разрушила почти всю улицу. Страшным взрывом, свалившим меня на землю, у нас в доме были сорваны и разбиты в песок окна и сорваны две двери, пострадали почти все русские дома, сосредоточенные в этом районе, однако к счастью квартира, наиболее пострадавшая и совершенно разрушенная, оказалась генеральши Гельмгольц, которая в эту ночь ночевала не дома, а у знакомых, что ее и спасло.

Налет закончился в 1 час 20 утра, после чего мы бросились с тюфяками и подушками провести остаток ночи в большом доме по соседству, где уже ночевали в прошедшие бомбардировки. Не успели перебраться, как была снова подана СТО ВОСЕМНАДЦАТАЯ тревога, начавшаяся в 2.10 и окончившаяся в 5 часов 30 минут утра. Грохот взрывов и канонада были неописуемы, весь город трясся вместе с домами, но к счастью в районе Рамле бомб не было сброшено. Наутро в городе, когда подсчитали разрушения и жертвы, началась паника. Население бросилось спасаться по всем дорогам. За автомобили платили по нескольку десятков фунтов, на железной дороге творилось столпотворение. Правительство объявило проезд из Александрии по ж.д. бесплатно, и в первые три дня после бомбардировки 250.000 человек покинуло город. Этому способствовали распущенные кем-то слухи о том, что немцы по радио предупредили, что снесут Александрию с лица земли. Наша семья, потрясенная бомбардировкой, на третий день после бомбардировки также проехала в Джанаклис, где и пробыла неделю для отдыха. Несмотря на 80 верст расстояния, оттуда не только прекрасно слышна, но и видна бомбардировка Александрии…