Русский гамбит генерала Казанцева

Существующая «недоинвестированность» реального сектора экономики в регионе по сути означает, что с каждым днем выход из кризиса будет сопряжен с необходимостью более масштабного обновления факторов производства за все более и более короткие сроки, так как ситуация с нарушением воспроизводственных пропорций достигла угрожающих масштабов.

Опыт других государств показывает, что если инвестиционные ресурсы внутри региона (или группы регионов) недоступны, то государство более активно пытается обеспечить доступ к «внешним источникам», которыми в данном случае следует считать инвестиции из других регионов Российской Федерации и иностранные инвестиции. При этом выбор четких региональных и отраслевых приоритетов являются неотъемлемым элементом успеха.

А вот определение региональных приоритетов экономической политики — проблема, к решению которой практически не приступали ни на региональном, ни на федеральном уровнях. Пока без изменений остается главный приоритет экономической политики регионов и территорий советского времени — «добыча» бюджетных средств. Если бюджетные «вливания» недостаточны, то основным становится другой путь подъема кризисной экономики: привлечение инвестиций. В настоящее время разговоры об инвестициях — виртуальное заклинание, поскольку реальных механизмов для движения по этому пути пока не создано. Но развитие эффективной экономики в кризисных регионах находится в прямой зависимости от бюджетных отчислений из Центра и (или) инвестиций. Круг замкнулся.

А каковы же установленные законом функции административного аппарата Южного федерального округа и его руководителя?

Федеральная целевая программа «Юг России» как бы естественным образом соответствует зоне ответственности полпреда. Вольно или не вольно СМИ довели эту ответственность до полной идентификации: «В. Казанцев отвечает за реализацию ФЦП «Юг России». А реально административный аппарат полпреда В. Казанцева может, в соответствии с указом Президента России о функциях и назначении института федеральных округов, всего лишь «присматривать» за ходом выполнения программы и «лоббировать» ее в интересах проблемного региона России. Единственный управленческий ресурс при этом сводится к усилиям самого полпреда, использующего свой боевой авторитет и личностные возможности популярного политика-администратора.

Относительные успехи по реализации ФЦП — прямое следствие регионального авторитета полпреда В. Казанцева, без которого бы экономическая программа вряд ли оказала заметное влияние на экономику округа. Но эффективных рычагов экономического управления у полпреда нет!

Выход на высокие темпы экономического развития в данной ситуации определяется созданием законных механизмов реальной и неотвратимой ответственности за выполнение принятых экономических решений, персонификации прав и выравнивания административных возможностей ответственных лиц с уровнем порученного дела. Фактически речь идет о необходимости применения в российских условиях положительного мирового опыта по быстрому выводу из кризиса проблемных экономик, где наряду с элементами рыночного регулирования существует система жесткого государственного администрирования.

Одна из основных причин тяжелой ситуация в экономике Юга России не сводится исключительно к отсутствию государственных и частных инвестиций. Инвестиции появятся, когда появится уверенность в их эффективности. Важнейшая причина — это полное отсутствие законодательно определенной системы согласованного выполнения крупных экономических проектов, требующих объединения человеческих, природных и финансово-экономических ресурсов огромного региона.

Будучи одновременно причиной и следствием экономического роста, инвестиции представляют собой феномен взаимосвязи и взаимодействия ключевых экономических категорий. Однако за годы реформ ни на национальном, ни на региональном уровне так и не удалось создать систему активизации инвестиционного процесса.

Последствия финансово-экономического кризиса, а также сама логика экономических преобразований способствуют переносу «центра тяжести» инвестиционного процесса на уровень федеральных округов.

Субъекты Российской Федерации, расположенные на Юге России, в части возможных инвестиционных перспектив характеризуются весьма высокой степенью неоднородности параметров, влияющих на инвестиционный процесс, что объективно затрудняет выработку адекватных законодательных и административных мер по улучшению ситуации.

Практически для всех субъектов Российской Федерации этого региона портфельные инвестиции, в силу целого ряда объективных и субъективных причин, не имеют в обозримом будущем шансов оказать решающее влияние на региональные инвестиционные процессы. Гораздо более привлекательной для потенциальных инвесторов формой являются прямые инвестиции, позволяющие непосредственно влиять на управление предприятием.

Инвестиционный потенциал, как количественная характеристика инвестиционной привлекательности региона, охватывает основные социально-экономические показатели региона (численность населения, доход на душу населения, размер валового регионального продукта и другие показатели) и насыщенность территории факторами производства (природными ресурсами, рабочей силой, основными фондами, инфраструктурой и другие факторы).

Риски — неотъемлемый атрибут инвестирования. Теоретически инвестиционный риск, как интегральный показатель политической, социальной, экономической, экологической и криминальной ситуации, отражает вероятность полностью или частично потерять вложенный инвестором капитал или приобретенные активы.

По мнению авторов Федеральной целевой программы, на сегодняшний день распределение субъектов Российской Федерации этого региона по условиям инвестирования выглядит следующим образом:

Высокий потенциал — незначительный риск (1A)

Краснодарский край

Высокий потенциал — умеренный риск (1B)

Ростовская область

Волгоградская область

Средний потенциал — незначительный риск (2A)

Ставропольский край

Астраханская область

Средний потенциал — умеренный риск (2B)

Республика Северная Осетия — Алания

Низкий потенциал — незначительный риск (3A)

Кабардино-Балкарская Республика

Низкий потенциал — умеренный риск (3B)

Республика Адыгея

Республика Ингушетия

Карачаево-Черкесская Республика

Низкий потенциал — высокий риск (3C)

Республика Дагестан

Оценка регионального инвестиционного климата и имиджа должна постоянно совершенствоваться как в методическом, так и в содержательном отношении. Инвестиционный климат регионов в современных российских условиях чрезвычайно динамичен и постоянно меняется в ту или иную сторону. В этом смысле проблема мониторинга инвестиционного климата весьма актуальна. Причем региональный мониторинг должен не только фиксировать происходящие изменения, но и пытаться установить глубинные причинно-следственные связи между протекающими в регионе социально-экономическими процессами и тем, каким образом они отражаются на инвестиционной привлекательности региона, осуществлять профилактику наиболее слабых элементов инвестиционного климата.

Сложность и напряженность ситуации требует кардинальных изменений экономического содержания и организационно-экономической региональной политики России.

В Федеральной целевой программе предлагается некоторый перечень первоочередных институциональных организационно-экономических преобразований на уровне федеральных округов России:

1. Создание эффективной системы защиты прав собственников.

2. Развитие региональной экономики на основе сокращения лицензируемых видов деятельности, упрощения порядка регистрации.