Русско-японская война, 1904-1905

Наибольшая перемена частей была у нас 23—25 февраля на случайном северном фронте 2-й армии с центром у с. Сантайцзы. Но части эти попали в руки весьма энергичного и храброго начальника генерала Лауница, и он с ними, самоотверженно действуя, отбивал все атаки японцев [419] и выручил бездействующие войска 2-й армии, которым Ноги вышел в тыл. 25 февраля генерал Милов, начальствуя арьергардом, в составе которого был один Люблинский полк 8-го армейского корпуса, мужественно и успешно выполнил тяжелую возложенную на него задачу — прикрытие отступления 2-й и 3-й армий.

Надо иметь в виду, что полковая организация при смешении корпусов в большинстве случаев была сохранена. Это давало в бою твердые соединения, которые в энергичных руках, всюду, даже бок о бок с частями других дивизий и корпусов, дрались хорошо. Сохранение полковой организации было столь же важно и для продовольствия войск. Обоз 1-го разряда (с походными кухнями и патронами, двуколками) сохранялся при полках. Патроны пополнялись, и пища готовилась во многих случаях, несмотря на перемешку, часто своевременно. Близость запасов от Мукдена обеспечивала пополнение израсходованных полковых запасов.

Наконец, прибавим, что и у японцев во время, например, случайного для двух сторон кровопролитного боя 14 января у м. Синапу (близ Сандепу) при небольших относительно силах, выставленных японцами, оказались действующими против войск 1-го Сибирского корпуса части пяти японских дивизий.

Объяснения причин перемешки частей приведены выше, но оправдания во многих случаях я не признавал достаточными. Поэтому, донося государю императору о том, что главным виновником неудачи наших войск под Мукденом я признаю себя, мною в числе моих ошибок указано, что я не боролся в достаточной мере против перемешивания частей войск со своими помощниками, и по ходу боя сам вынужден был способствовать увеличению этого перемешивания.

Настоящую главу закончу, поместив ниже дословно мое прощальное обращение к офицерам 1-й Маньчжурской армии.

В этом обращении под живым впечатлением пережитого и прочувствованного во время войны мною в главных [420] чертах приведены те недочеты, которые препятствовали нам в срок, до заключения мира, победить японцев. Но указывая наши недочеты, я отметил и сильные стороны войск, которыми командовал, дававшие нам полное основание верить в наш конечный успех.

Офицерам 1-й Маньчжурской армии

Через несколько дней 1-я Маньчжурская армия расформировывается, и я покидаю главные войска, которыми имел высокую честь командовать два года.

На войска 1-й Маньчжурской армии выпала с самых первых дней войны тяжелая задача сдерживать напор превосходных сил противника, дабы дать время сосредоточиться прибывающим из России подкреплениям.

Бои под Тюренченом, Вафангоу, Ташичао, Янзелином, Ляньдяньсянем и затем многодневные сражения под Ляояном, Шахе и Мукденом выпали на долю войск 1-й армии и заслужили им почет среди войск других армий.

Во многих случаях войска 1-й армии твердо отстаивали вверенные их обороне позиции и отступали только по получении на то приказания. С особой гордостью различные части 1-й Маньчжурской армии могут вспоминать участие в следующих боях: 11-й и 12-й Восточно-Сибирские стрелковые полки — бой под Тюренченом, полки 1-го Сибирского корпуса — бой под Вафангоу, полки 4-го Сибирского корпуса — бой у Ташичао, полки 3-го Сибирского корпуса — бой у Ляньдяньсяня, полки 1-го, 2-го, 3-го и 4-го Сибирских корпусов — тяжелый бой под Ляояном, на левом берегу Тайцзыхе. Полки Томский, Барнаульский, Иркутский, Выборгский и 4-й Восточно-Сибирский стрелковый — бой на Шахе, под Хамытаном. Отдельные части 1-го и 3-го Сибирских корпусов — бой в сентябре в горной местности у Тайцзыхе. Полки 19-й, 20-й, 36-й Восточно-Сибирский стрелковый, Семипалатинский и три полка 26-й пехотной дивизии Вильманстрандский, Нейшлотский и Петровский — бои 3 октября за сопки Новгородскую и Путиловскую. Полки 1-го Сибирского корпуса — бои у Сандепу. Полки 71-й пехотной дивизии — февральские бои [421] под Мандандзянем. Вся 6-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия, 9-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, а также Выборгский полк — бой у д. Кудяза и Мадандзян. 10-й, 11-й и 12-й Восточно-Сибирские стрелковые полки, Красноярский, Енисейский, Царицынский полки — бой у Гальулина. Полки 2-го Сибирского корпуса — бой с японской гвардией у Каадолинсана. Полки 1-го армейского корпуса — бои у Люцзятуна, Новгородской сопки, на позиции у р. Хуньхе и у Цуаванче. Полки 4-го Сибирского корпуса: Томский, Семипалатинский, Барнаульский, части Омского и Тобольского полков — бои на позиции у р. Хуньхе, а также у Цуэртуня и у Тава. 1-й Восточно-Сибирский стрелковый и Самарский полки — бой у Цуаванче, 34-й и 35-й Сибирские стрелковые полки — бой у Юхуантуня. Сибирские и Забайкальские казаки во многих случаях, особенно под Ляояном и Мадандзяном самоотверженно помогли другим родам оружия. Артиллерия дружно помогала пехоте. Многие полки постоянно действовали с одной и той же батареей, взаимно выручали друг друга и сливались с ними в одну боевую семью. Саперы, не жалея себя, работали сами и учили пехоту работать.

При относительно слабом составе 1-й Маньчжурской армии, в среднем боевом составе до 100 000 штыков при 2400 офицерах, по 1 марта 1905 г. потеряли: офицеров убитыми 395, ранеными 1733, нижних чинов убито 10 435, ранено 56 350, что составляет убыль в боях убитыми и ранеными: офицеров 91 % и нижних чинов 67 % среднего боевого состава. В отдельных частях потери убитыми и ранеными составляли: в 34-м Восточно-Сибирском стрелковом полку офицеров — 89, нижних чинов — 3243, в 36-м Восточно-Сибирском стрелковом полку офицеров — 73, нижних чинов — 2531, в 3-м Восточно-Сибирском стрелковом полку офицеров — 102, нижних чинов — 2244, в 4-м Восточно-Сибирском стрелковом полку офицеров — 61, нижних чинов — 2170, в 23-м Восточно-Сибирском стрелковом полку офицеров — 50, нижних чинов — 2290, в 1-м Восточно-Сибирском стрелковом Его Величества полку офицеров — 71, нижних чинов — 1929. [422]

Особо самоотверженное поведение офицеров в бою видно из того, что процент убитых и раненых офицеров значительно выше, чем нижних чинов.

Многие отдельные части войск доказали, что даже после потери двух третей убитыми и ранеными в одном бою русский офицер и солдат еще могут продолжать бой.

И все же, несмотря на такие жертвы, несмотря на геройские усилия, мы не достигли победы над врагом. Несомненно, что мы имели очень храброго, энергичного и в высокой степени воинственно настроенного противника. С особым уважением к японцам можно вспоминать, как они, не жалея жизни тысяч людей, заполняя трупами своих товарищей устраиваемые нами препятствия, стремились достигать наших позиций. Правда, долгое время по особым условиям японцы могли обрушиваться на нас превосходными силами.

Но мы крепли в неудачах, приобретали боевой опыт, усиливались подходом подкреплений и, наконец, летом прошлого года достигли такой силы, материальной и духовной, что победа, казалось, уже была обеспечена нам.

Все относительно спокойное между большими боями время энергично употреблялось для усиления армии. Ее трудами укреплены многие позиции до Мукдена и под Мукденом. После Мукденского боя войскам 1-й армии была поручена оборона левого фланга всех армий. До р. Сунгари трудами армии сооружено три весьма сильных оборонительных линии, называемые Сыпингайская, Гунчжулинская и третья у Куанченцзы и Гирина. Все эти линии, особенно первая и вторая, по своим укреплениям и местности вполне обеспечивали как самую упорную оборону, так и переход в наступление. Не вполне еще готовые к наступлению, войска уже с мая прошлого года радостно приветствовали бы переход в наступление противника. Но японцы, потрясенные потерями под Мукденом, полгода оставались на месте, ожидая нашего перехода в наступление.

Перенесенный боевой опыт положен был в основание непрерывно производившихся в войсках занятий. [423]

Тактическая подготовка войск очень подвинулась вперед. Укомплектования не только пополнили поредевшие ряды, но дали возможность развернуть все стрелковые полки в четырехбатальонный состав. Прибыло в состав 1-й армии подкрепление: 53-я пехотная дивизия, Пластунская бригада, Донская казачья дивизия.

Силы одной 1-й армии к августу превзошли по числу штыков те силы, с которыми мы боролись с начала войны до сентябрьских боев на Шахе включительно.

Санитарное состояние армии благодаря усиленным заботам всех начальствующих лиц и самоотверженной работе врачей было прекрасно за весь период.

При недостатке укомплектований, если бы мы дали развиться в армии болезненности, у нас остались бы для боя только слабые кадры. Поэтому настоятельно было необходимо, не жалея сил и средств, бороться, дабы сохранить для строя здоровым каждого человека. И я счастлив признать, что наши общие усилия дали редкий результат. Наши потери заболевшими были меньше, чем убитых и раненых, а именно, пехота 1-й Маньчжурской армии за время войны по 1 августа 1905 г. потеряла: