Рузвельт
Шрифт:
— Адам?! — удивилась я.
Артур, как и все остальные, озадачился.
— Вон там, — сказала я, показывая пальцем на Адама в официантском фартуке. — Это точно он!
— Тот официант? — скривилась Эванджелина. — Ты его знаешь?
Я открыто ее проигнорировала, повернувшись к Артуру.
— Пойду с ним поздороваюсь, хорошо?
— Конечно, — он галантно поцеловал мою руку, прежде чем отпустить.
Я понеслась к нему в припрыжку. Последний раз я так радовалась встрече с Адамом лет в тринадцать, когда он был самым крутым и единственным татуированным парнем, которого я знала.
— Возьмешь
Адам застыл, а затем развернулся ко мне, не показывая ни капли удивления.
— Привет, крошка.
— Привет, Билли.
Его бабочка оказалась немного перекошенной и отчего-то такой ее вид меня сильно раздражал. Плюнув на все нормы этикета, я поправила ее концы и расправила воротник.
— Ну вот, гора чаевых обеспечена, — решила я.
— Главное, чтобы не порвалась, если решу вздернуться. — Адам скривился. — Ну и тупняк же тут.
— Как ты вообще здесь оказался? — все же спросила я.
— А я по-твоему должен протирать дома штаны, пока полным ходом идет вечеринка мешков с деньгами? Я все-таки профессионал.
— И как ты про неё узнал?
Адам сдавленно кашлянул, решив проигнорировать вопрос. Но я все равно догадалась.
— Хайд? — взбудоражилась я. — Вы что, ребята, общаетесь? Переписываетесь и все такое? И как давно?
— Иди нахрен, Тэдди. Я тут заведую всеми напитками, если что. И рука с клафилином может случайно дрогнуть над тем, который решишь поглотить ты.
Я только улыбнулась, не в силах злиться на него. Чего нельзя сказать в отношении Хайда. Он еще получит от меня взбучку за неизвестно откуда взявшуюся склонность к скрытничеству.
— А ты зачем сюда приперлась? — спросил Адам.
— А то ты не знаешь.
— Я имею в виду, чего ты трешься тут около меня, а не рядом со своим снобиком?
— Не хочу таскаться за ним, как собачонка на привязи. Приятно, что он думает, будто бы у меня тут тоже есть друзья.
— Может, еще выпьем с тобой на брудершафт, чтобы он окончательно обалдел от счастья?
Я закатила глаза и на автомате обернулась посмотреть на покинутого Артура с его друзьями. За мной хмуро наблюдала только гадюка-Эванджелина. Если бы я висела на краю утеса, она бы скинула меня оттуда, как Шрам Муфасу.
От такого прозрения мне стало не по себе, и я мысленно провела черту между мной с Адамом и одноклассниками Артура, к которым я все равно не смогу приобщиться.
— Не борщи с шампанским. — перед уходом посоветовал Адам. — Эти воротилы не особо любят блюющих до отключки девчонок.
Через несколько минут до меня все же дошло, что вечно сохранять дистанцию в несколько футов между мной и гадюкой не получится. Так что пришлось снова отправиться в бой.
Мы сидели за габаритным круглым столом — я, Артур, гадюка-Эванджелина и Блондин, имя которого уже вылетело у меня из головы. Как и рекомендовал Адам, я не налегала на алкоголь, посвятив всю себя закускам на столе. Я перепробовала все, до чего только смогла достать — даже вяленую оленину и сыр с голубой плесенью (хоть ничего из этого мне и не понравилось). За звуками моей стучащей челюсти я разбирала некоторые отрывки фраз, когда друзья Артура вспоминали общих друзей, совместные
посиделки и любимые уроки. Блондин даже сказал пару слов на французском, но такое великолепное произношение, как у Артура, ему и не светит.Когда до моих ушей дополз кусочек чьего-то разговора про «Битлз», я немного ожила.
— Мой папа очень любит «Битлз»! — поведала я.
— А кто не любит?
— Ну, мой второй папа, например.
Это правда. Джек во время «Эй, Джуд» разыгрывает приступ удушья.
Эванджелина задумчиво свела брови.
— Ты имеешь в виду — отчиму? — уточнила она.
— Нет, папе. У меня их двое.
— Двое?!
— Ага. Вот такой я сорвала куш.
Повисло неловкое молчание, и я готова была провалиться сквозь землю.
Начало казаться, что мы все в мини-холодильнике, и среди сливок общества я — пачка просроченного молока, которую уже неделю никто не выбрасывает.
В какой-то момент натужно улыбаться и делать вид, что я понимаю, о чем все разговаривают, совсем надоело. Не помогала даже рука Артура, успокаивающе поглаживающая под столом мое колено.
Не знаю зачем, но я снова решила найти Адама и немного с ним поболтать. Я выгадала время, когда он остановился у барной стойки, чтобы протереть стеклянные бокалы.
— Ты начинаешь действовать мне на нервы. Ну и чего тебе не сидится на своем месте? — завелся Адам.
— Они все такие выхоленные. Мне там как-то не по себе, — призналась я.
И только в следующее мгновение поняла, что плачусь в жилетку Адаму. Хоть он и не придал этому вообще никакого значения.
— Ну а я как рыба в воде. Вообще-то, эти малолетки в туалете долбят столько кокаина, что кого-то из них через пару часов вывезут отсюда вперед ногами.
Под моим внимательным взглядом Адам полотенцем до скрежета вытер два бокала.
— Это какое-то издевательство — закатил глаза он, поглядывая на сцену, откуда весь вечер читали свои речи учителя, спонсоры и некоторые из родителей учеников.
На этот раз туда вышли несколько человек с гитарами и музыкальной аппаратурой. Представившись и поприветствовав собравшихся гостей, они заиграли очень знакомую мелодию.
— Лучше тюрьма, чем «Битлз», — Адам кинул белое полотенце на стойку и ушёл. Видимо, в какой-нибудь подвальчик с очень хорошей звукоизоляцией.
А я тем временем решила приступить к действиям.
Обнаружив стол, за которым сидел Артур, судя по всему, выискивающий меня взглядом, я двинулась в его направлении. Вид у меня был неустрашимый.
Даунтаун с интересом следил за моим стремительным приближением, и улыбка на его лице становилась шире с каждым моим шагом.
— Я приглашаю тебя на танец. — объявила я у стола.
Артур бросил весёлый взгляд на абсолютно пустое пространство около сцены.
— Я принимаю твоё приглашение.
С важным видом вытерев полотенцем с уголков рта несуществующие крошки, Артур прокашлялся и встал из-за стола. Вытянувшийся передо мной в полный рост, он представлял собой шикарное зрелище. Я даже на секунду забыла, что пригласила его потанцевать. Хорошо, что Артур быстро сориентировался и повёл меня к сцене, где мы вдвоём были первопроходцами.