Рядом с тобой
Шрифт:
–– Скажи, а что вы не поделили, что он бросил тебя умирать?
–– Я не буду отвечать на этот вопрос. Это очень личное.
Скворцову показалось, что вернулось прошлое. Этими же самыми словами Лёша в его кабинете отказался объяснить причину последней драки с Симаковым. А причина-то была одна – девушка.
–– Ну как знаешь. – сказал полковник на прощание.
–– Неужели этот кошмар, наконец, закончился, – Лёша подошел к Свете, – и завтра Миша уже будет здесь? Я всё поверить не могу.
–– Нашим сообщать будешь?
–– Нет,
–– Отцу позвони. Он-то должен знать, что его внук жив.
–– Да, ты права.
Лёша ходил из угла в угол, всё никак не находя себе места. Чувства переполняли его. Хотелось крикнуть на весь мир, что его сын жив.
–– Сядь! Ну что ты мечешься?
–– Когда же, наконец, наступил завтра! – Лёша вдруг вскочил, набросил куртку и выбежал из квартиры.
–– Лёша, ты куда? – бросилась за ним Света.
–– Я скоро приду.
Этот месяц был для него очень тяжелым. Постоянно болело сердце, и казалось, что уже ничего не изменится, а будет только хуже и хуже. Но известие о воскрешении сына разом вылечило его. Он пошел, нет, не пошел, а побежал в мастерскую. Хоть Лёша и сказал, что не будет пока никому сообщать о возвращении Миши с того света, но он не смог держать это в себе.
–– Ты чего носишься, как угорелый? – спросил Валера, когда друг примчался в мастерскую. – Лёша, с твоим ли сердцем бегать?
–– Ребята… – он запнулся, но потом, собравшись с духом, продолжил. – Миша жив!
–– Кто тебе сказал?
–– Он сам мне только что звонил.
–– Как он?
–– Он мало что сказал, но, похоже, у него серьёзное ранение.
–– С чего ты решил? – спросил Ремизов.
–– Просто так из армии не списывают.
–– Когда он вернётся?
–– Завтра Миша уже будет здесь. Я вообще не хотел никому этого рассказывать до его приезда, но не смог держать это в себе. Всё! Вот встречу сына и вернусь на работу. Хватит мне болеть.
–– А не рановато ли?
–– Нечего не рано.
Миша вернулся. Радости его родных не было предела. Одно только его огорчало – Антон запретил ему даже подходить к Оле.
Но он всё равно должен её увидеть!
–– Миша, ты куда? Ну только что приехал!
–– Мама, у меня очень серьёзное дело.
–– Потом его сделаешь.
–– Я не могу. Мне нужно срочно поговорить с одним человеком.
–– А по телефону нельзя позвонить?
–– Нет. Но я скоро вернусь.
–– Ладно, иди.
Миша стоял возле дома Симаковых и препирался с охранником.
–– Хозяин запретил вас впускать.
–– Идиот! Дай мне хотя бы с ним самим поговорить.
–– Не могу.
–– Что там происходит? – Антон как раз подходил к воротам.
–– Да вот, Антон Денисович, этот ломится сюда. А вы ведь запретили…
Симаков открыл калитку и остолбенел. Его оцепенение длилось очень долго. Наконец он пришел в себя и закричал:
–– Мишка! Живой!
–– Дядя Антон!
–– А мы ведь тебя уже
похоронили. Отца видел?–– Видел.
–– Почему же они не разобрались, жив ты или нет?
–– Разобраться было невозможно. Там столько этих черных было, что забрать меня сразу не получилось. А потом пожар начался, всё загорелось, туда не подступиться было.
–– Ты сильно обгорел?
–– Нет, я тогда очнулся на минуту и мне удалось отползти от загоревшейся части. Они потом возвращались, но обнаружили гору обгоревших трупов, не смогли меня опознать и ушли. Скажите, как там Оля? Я понимаю, вам неприятно, что я спрашиваю о ней. Но поймите и вы меня. Я её очень люблю.
–– Ей очень плохо. Она не ест, не спит, не разговаривает, а только лежит и смотрит в одну точку.
–– Давно это с ней?
–– 4 дня. С тех пор, как она узнала, что ты…
–– Зачем вы ей это рассказали?!
–– Я ничего не говорил. Наоборот, мы решили огородить её от этой информации и отправили в санаторий. Она самовольно покинула его и приехала домой в тот момент, когда мы говорили о тебе. Миша, ты ей сейчас очень нужен.
–– И вы разрешите мне увидеть её? А то ваш охранник впускать меня не хотел.
–– Это дело прошлое. Ты можешь приходить, когда захочешь. Иди к ней.
Миша приоткрыл дверь в комнату Оли. Она лежала неподвижно, с открытыми глазами, но, казалось, ничего не видела. Она даже не отреагировала на скрип, решив, что это пришли отец или мать.
Миша вошел и тихо спросил:
–– Ну и долго мы будем так лежать?
Оля повернула голову…
–– Оля! Оленька! – подбежал он к ней.
–– Миша! Мишенька! Ты жив? Это правда? Ты действительно жив?
–– Да, и пришел к тебе, чтобы сказать, что не могу без тебя, любимая.
–– Ты что, сбежал?
–– Почему?
–– Но ведь год службы ещё не закончился.
–– Меня уволили из армии.
–– За что?
–– Из-за ранения.
–– Живой! Живой! Но почему все решили, что ты умер?
–– Я как-нибудь потом расскажу тебе обо всём.
В этот момент взгляд его упал на её округлившийся живот.
–– Оля, что это?
–– Это наш малыш.
–– Ребёнок? Мой ребёнок?
–– Да.
–– Почему ты не написала мне об этом?
–– Я боялась, что ты сбежишь от меня, когда узнаешь. Я слышала, что многие мужчины так поступают.
–– Оленька, ну как ты могла подумать такое! Я никогда тебя не брошу! Любимая моя! Родная! – говорил он ей, покрывая поцелуями её лицо.
Как только Миша переступил порог этого дома, Антон тут же пошел и доложил отцу. Вместе они отправились в комнату Оли.
Увидев последнюю сцену, Денис спросил сына:
–– И ты оставишь всё, как есть? Разрешишь ему приходить? Они же родственники.
–– Отец, эта история напомнила мне другую, герои которой – Лёша со Светой. Они так же не могут жить друг без друга, как наша дочь и Миша. Их нельзя разлучать, они пропадут по одиночке.