Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник

— Мы?..

Да, голосом и лицом эта Клади ничем не отличалась от той. Но сейчас говорила не та Клади, не ее слова, не ее интонации… Не ее глаза, в конце концов. Глаза у той были… живые. У нынешней же… Вот точно с таким сочувствием, под которым сами от себя маскируют презрением к несмышленышам, иконы смотрят на людей.

— Я понимаю, что тебя должны нервировать любые упоминания о деревьях, но все же не могу избежать подобного сравнения… Представь себе некое древо, чей ствол пронизывает мироздание и до каждого из сущих миров дотягиваются его ветви. Оно создано для того, чтобы сохранить каждое мгновение, перестающее быть настоящим и проваливающееся в прошлое, — сохранить хотя бы в отражениях. Ничто не должно безвозвратно утрачиваться.

«Неужели она могла так искусно притворяться? С первого дня знакомства? И она все знала наперед?» — думал Сварог, подавляя в себе нарастающее раздражение. Он чувствовал себя обманутым.

— Зиккурат, — говорила Клади, — состоит из ярусов, или Шагов. Каждый Шаг — глубиною в век. А мы — Хранители Храма.

— И сколько здесь этажей? — Сварог воспользовался разрешением и закурил. Пальцы дрожали.

Клади снова улыбнулась.

— А у времени есть начало?

— Понятно. — Сварог еле сдержался от резкостей, он уже из последних нервов переносил эту ее новую, снисходительную манеру разговора. — И ты тоже — Хранитель?

— Теперь я Хранитель.

— С какого же времени? — спросил он.

— С того времени, как поняла это.

— И когда ты поняла это? — спросил он.

Она не успела ответить — вмешался дракон:

— Мастер Сварог, позвольте мне кое-что объяснить. Я — Старший Хранитель. Люди зовут нашу расу рихарами — волей обстоятельств и нашим собственным выбором когда-то давным-давно мы стали Старшими Хранителями. С некоторых пор в Младшие Хранители мы берем людей… Нет, неверно сказано: «берем». Будущего Хранителя избирает Жребий. Раз в пятьсот лет. Раз в пятьсот лет на смену одному Младшему Хранителю должен прийти другой.

— Раз в пятьсот лет? — вырвался у Рошаля вопрос.

— Да, вы правильно установили взаимосвязь, — дракон чуть наклонил свою огромную голову. — Раз в полтысячи лет на планету приходит Тьма. И Приход Тьмы вынуждает Младшего Хранителя в мире Димереи отойти в иной мир. Тогда Великий Жребий Времени выбирает нового Хранителя. Это должен быть ребенок, родившийся в год первого предзнаменования Прихода Тьмы, в день Закрытой Луны, в час Осы. Хранитель отмечается при рождении Живым Знаком Хранителя. После Прихода Тьмы Знак раскрывается, и человек узнает тайну своего рождения и предназначения.

— Это выглядит как родинка на левой груди, — не опуская глаз сказала Клади.

Да, Сварог помнил эту родинку…

— Родинка исчезла, а вместо нее в меня вошло Знание, — тихонько продолжала Клади. — Это было похоже на пробуждение после сна… Знаешь, бывают такие сны, которые принимаешь за явь. Но потом ты просыпаешься, ночные видения отступают все дальше, и ты понимаешь: все что было с тобой до того — сон, а настоящая жизнь только начинается.

— Когда же именно ты… пробудилась? — спросил Сварог.

— Это случилось после боя с гидернийскими броненосцами — когда «Удар» направлялся к зиккурату.

— Ты тогда знала, что случится? Что «Серебряный удар»… утонет?

Клади кивнула.

— Я ничего не могла изменить. Я уже стала Хранителем, мне открылось полное Знание. А Хранители не имеют право вмешиваться в жизнь людей.

— Да? — Сварог отбросил окурок. — Разлетелись по мозаичному полу алые искры. — Если мне не изменяет память, вы давеча вмешались в наш с мастером Вало частный спор…

— Здесь управляем мы. Мы вправе вмешаться, если сочтем вмешательство необходимым, — опять взял слово дракон (он же рихар). — Мы никого не приглашаем к нам, но если к нам приходят, то оказываются на территории наших законов. В этот раз мы вмешались, чтобы спасти жизни людей, которым еще не время умирать. Посмотрите, что было бы, не вмешайся мы…

Между драконом и Сварогом возникло что-то вроде прозрачной пленки, и на ней появилось изображение. Сварог узнал себя и своих спутников, перед которыми стоял Вало, сжимая живую плеть.

— Если поединщиками будем я и вы. Решим наш спор между собой, — говорил Сварог на экране.

— Послушайте, — почти взмолился Вало, — ведь вы же разумный человек…

Далее должен был из Двери показаться дракон. Но — нет. Вместо этого опять зазвучал голос главного дамурга:

— Вы должны понимать, что такое взаимовыгода и вынужденный компромисс. Я вынужден признать, что без вас мне не открыть Дверь. Но и вы признайте, что без моей помощи вы не сумеете остаться живым в неприспособленном для жизни месте.

— Вы плохо знаете людей, потому что никогда не интересовались никем кроме себя. Люди руководствуются в своих поступках не только соображениями голой выгоды, мастер Вало. Есть еще некая материя, именуемая чувствами. Чувство ненависти, чувство…

Но Вало не дал Сварогу договорить. Его плеть вылетела вперед, распрямляясь, и вытягиваясь копьем. Плеть нацеливалась тонким и острым, как спица, наконечником пробить графу Гэйру сердце. Однако Сварога и его сердца на месте не оказалось — Сварог отпрыгнул, упал, в падении нажимая на курок шаура. Серебряная звездочка стукнулась о грудь мастера Вало и отскочила, не принеся вреда. Прочна ткань его одежки, вот почему дамург без боязни выходил под шаур…

Сварог, более не тратя бесценных мгновений на стрельбу, рванул к мастеру Вало. Навстречу ему, конечно, бросились слуги в лиловых одеждах. Одновременно ринулись в бой Олес, Чуба, Рошаль.

Сварог понимал, что живая плеть должна догонять его. Поэтому, перехватив руку с кинжалом и вывернув ее, граф Гэйр развернул слугу спиной навстречу ветви-копью. И точно — в спину, прикрытую лиловой тканью, вонзился растительный наконечник. Сварог отбросил от себя труп, в прыжке ногой достал в голову еще одного слугу — и оказался перед главным дамургом.

Сварог, тот, что наблюдал за происходящим на экране, увидел, как выдернулась из спины слуги плеть, как она разворачивается острым жалом на него, экранного. Какой-то миг — и жало вопьется уже в спину графа Гэйра…

Сварог наблюдающий испытывал странное ощущение — противоположное раздвоению личности. Ощущение слияния с собственным отражением, будто все происходит вновь на самом деле.

Сварог экранный успел. У него в распоряжении оставался всего удар. Одним ударом он должен был решить исход схватки, иначе — хана. И Сварог сделал это. Резким и точным выпадом костяшками кулака он сокрушил кадык главного дамурга. Вало, как-то сразу же обмякнув, завалился на спину, а живая плеть упала на пол простой веревкой.