Рыцарь из рода драконов

– Убит, значит, - через силу выговорил Артур.
– Герцог убит... И король убит... А ты, смотрю, живой?

– Милорд...
– неужели подлец понимает, что зря заехал в эту деревню? Может, и да, но понимать надо было раньше. Когда соглашался служить тем, кто сверг его сюзерена. Когда соглашался оглашать их слова.
– Милорд, послушайте...
– Он вдруг весь переменился в лице.

– Узнал?
– Айтверн улыбнулся.
– Узнал меня? Еще б не узнал, паскуда, не первый день при дворе служишь... Вот только служишь ли, а? Но ты еще не ответил на мой первый вопрос. Как вышло, что они мертвы, а ты топчешь землю? Расскажи мне. Расскажи, и это не просьба, а приказ. Поведай, как получилось, что ты теперь носишь хвост за этим своим... Карданом, да? Надо же, какая наглость - постеснялись бы красть имя у старых королей... Ну-ка, рассказывай!

– Мой господин...
– герольд попятился.
– Мой господин... сэр... не извольте гневаться... Но... Должен же я у кого-то работать... Многие сбежали или попрятались, а я...

– А тебе плевать, кто тебе платит, и какой денежкой, - закончил за него Артур.
– Даже если эта денежка краденая, и взята у мертвецов! Роскошно... Ты даже не военный преступник, ты хуже. Эрдер бьет в спину ради своих дурацких принципов, остальная его свора - во имя жажды власти, а тебе без разницы и то, и другое. Нет, ты не преступник. Ты просто мелкая погань, которая держит нос по ветру.

– Милорд!
– что, другие все слова позабыл? И куда ты пятишься от меня? Куда надеешься сбежать? Что, захотелось спастись? Поздно, мразь... поздно.
– Милорд! Я просто... просто...

– Ты просто решил, кем тебе быть. Ну вот и прекрасно. А я теперь решу, кем тебе стать, - и, едва договорив, Артур выхватил меч и рубанул им герольда по шее. Голова слетела с плеч, кувыркнулась в воздухе и покатилась под ноги безмолвно взиравшим на это крестьянам. Тело немного постояло на ногах, напоминая огородное чучело, а затем рухнуло.

Айтверн запрокинул голову и крепко-крепко зажмурился. Постоял так немного, а потом побрел к окраине площади, уже ничего не думая и ни о чем не рассуждая. Умом он понимал, что должен был испытывать боль по отцу, но после пережитого потрясения все чувства схлынули и ушли сквозь пальцы, оказавшись просто морским песком. Он больше не чувствовал ровным счетом ничего.

– Что вы натворили...
– высунулся какой-то крепенький осанистый старичок в добротной, хотя и домотканой одежде. Не иначе, тот самый староста.
– Вы убили... Это же был просто человек...

– Нелюдь это была, - отрезал Артур.

– Но... Милостивый государь, я не знаю, кто вы, но вы же... как вы...

– Пошел вон, - молодой человек ткнул старосту в грудь - не сильно, просто чтобы отстал.

Айтверн не сразу сообразил, что бредет к трактиру по опустевшей улочке, а сообразив, только и сделал, что мысленно пожал плечами. К трактиру так к трактиру... по опустевшей так по опустевшей... Какая разница. Надо же как-то сказать обо всем сестре и принцу, как-то объяснить им... Но сначала - умыться водой похолодней. В смешной надежде, что она хоть немного смоет всю грязь этого мира, брошенную ему в лицо.

– Подожди!
– Эльза догнала Артура и схватила за рукав.
– Куда пошел, стой! Ты... как ты вообще?

Артур остановился. Пьяно мотнул головой:

– Как я... А ты как думаешь?

– Мне очень жаль, - девушка все еще держала его за руку.
– Мне очень жаль... правда...

– Жаль?
– эхом откликнулся Артур.

– Я догадалась... кто ты такой. Они убили твоего отца. Ты... сын лорда Раймонда, да?

Артур громко, оглушительно громко расхохотался, хотя и догадывался, до чего же дико прозвучал его смех.

– О нет, сударыня... Я теперь просто герцог Айтверн, и никто больше.

– Артур...
– Эльза в растерянности закусила губу. Встала на цыпочки, кладя руки ему на плечи.

– Послушай, мне очень жаль, правда... Если я могу как-то помочь...

– А, ерунда, - поморщился Артур.
– Не бери в голову. Не бери в голову!
– повторил он, видя, что бардесса пытается возразить.
– Я не рассыплюсь, не сахарный, к счастью... У меня слишком много дел, чтоб позволить себе горевать. У меня теперь под завязку счетов, и я заплачу по всем, не сомневайся. Лучше подумай о себе. Видишь, я прав - в Тимлейн лучше не соваться. Знаешь, что... Поехали со мной, а?
– предложил Артур неожиданно для себя самого.
– Времена пошли лихие, но уж с кем, а со мной тебя никто не тронет. Я объявляю тебе свое покровительство, слышишь? Поехали! Я тебя никому в обиду не дам, обещаю.

Девушка внимательно на него посмотрела, а потом покачала головой:

– Извини... Но мне правда нужно в столицу. Нехорошо поворачивать назад, если дорога почти закончилась, - она попыталась улыбнуться.
– Дурная примета, знаешь. Я должна сама выяснить, что там и как. И потом... У меня в городе друзья. Я же не могу их бросить! Не могу не узнать, как они, что с ними. Помочь, если нужна помощь... Я должна там быть.

Эльза говорила правильные и делающие ей честь вещи, однако Артур осознал, что совершенно не хочет ее от себя отпускать. В этот день он и так отпустил слишком многое.

– Сударыня, я понимаю вас... Но вы крайне обяжете меня, если составите мне компанию.

– Артур, скажи честно... Как бы ты поступил на твоем месте?

– Я? На твоем?
– Он не знал, как солгать на такой вопрос, и потому предпочел ответить правду.
– Я прямо сейчас на твоем месте, и поступаю на нем так же, как ты. Я вывожу из столицы друзей.

– Ну вот видишь! Ну и почему ты тогда считаешь, что я с какой-то радости должна действовать иначе? Я что, чем-то хуже тебя? Сомневаюсь!
– Эльза смягчилась.
– Извини. Я очень ценю твое участие, но я обязана попасть в Тимлейн. У тебя тоже есть обязательства перед другими людьми, и ты должен меня понимать.

Артур вздохнул:

– Эх, миледи... Перебросить бы вас через плечо, и дело с концом, и не слушать никаких ваших возражений. Но вы же на меня тогда крепко на меня осерчаете, правда? А я не хочу, чтоб вы на меня серчали... Ладно. Я не могу решать за тебя. Но мои слова и мое предложение остаются в силе. Как только закончишь свои дела или как только решишь, что ну их к черту, эти дела - ищи меня, и найдешь. Тебе всегда будут открыты двери в замке Малерион, и в любом месте, где я буду. И я тебя с удовольствием встречу, когда бы ты ни пришла. Я может и знаю тебя всего ничего, но буду очень рад узнать получше. Если мне выпадет такая возможность. Береги себя, поняла?

– Хорошо, буду беречь, - сказала Эльза спокойно.
– И спасибо за твое предложение, такие вещи дорого стоят в наши дни. Но сейчас я пойду, если ты позволишь. Раз творятся такие дела, мне нужно скорее ехать дальше. Я хотела отдыха, но, отдых, кажется, сегодня не хочет меня.

– Раз нужно ехать - езжай, я не могу тебе препятствовать, - сказал Айтверн с сожалением.
– Не могу сказать, что рад твоему решению, но я сегодня вообще мало чему рад... кроме твоего общества, разве что. Оно, твое общество, было лучшей частью этого паскудного дня, и я благодарен тебе за это. В добрый путь, леди менестрель, и удачи тебе на нем, - юноша замолчал, как никогда остро осознавая в тот миг всю бессмысленность любых напутственных слов.