Рыцари дорог. На распутье…
Шрифт:
– Ну, помню… И чего?
– Поскольку у нас тут на все выходные обещали дожди, то решили мы все наши запланированные мото-прогулки, фото-сессии и прочие мероприятия перенести на пятницу, чтобы успеть до дождя. В результате был у нас аврал, катались целый день до ночи, последние мото-прогулки были чуть ли не в полночь.
– Да помню я… Зато хоть денег заработали ударно!
– Вот на эти самые последние мото-прогулки решил я съездить сам, все проверить, все проконтролировать, а то люди устали, и вообще… Сама понимаешь…
– Это да. Такая работа на износ – на людях сказывается.
– Приезжаю, смотрю. Оказывается,
– Дык, мозгов нет – чего их учить… Вот после того, как прокатятся пару раз – глядишь, поумнеют.
– И вот встречают этих пигалиц два наших амбала-байкера – Николай Бродяга и Мишка Бурый. Ну, ты их видела – здоровенные, бородатые, выше меня ростом, косая сажень в плечах… Эдакий шкаф с антресолями угрожающего вида. Я, честно говоря, был готов к тому, что сейчас девчушки испугаются и убегут.
– А они – нет?
– Не тут-то было! Даже наоборот. Недооценил я настрой современных акселераток. Картина маслом:
«Давайте, что ли, знакомиться, девчонки?» – рокочет басом один из байкеров.
«А давайте…мальчишки!» – задорно усмехается в ответ одна из этих пигалиц.
«Меня зовут Бродяга…»
«…мамин симпатяга?» – подмигивает девчушка.
«Ага! Симпатичен душой и горд собой телом со всех сторон и во всех местах!» – самодовольно отрекомендовался тот.
«Хм… точно во всех? Нигде ничего не подкачало? Краснеть не придется?» – смерила его изучающим взглядом девчушка. Ну и все в таком духе.
Мужики стоят слегка охреневшие. Я что-то ржу…
Короче, минут 20 две эти пигалицы склоняют наших байкеров на все лады, прикалываются и подначивают, стебутся и заигрывают, строят глазки и кокетничают так, как будто сами нарочно напрашиваются. Два здоровенных бугая в шоке от происходящего. Наконец, не выдержав накала страстей, я все-таки отправляю их кататься. Дескать, разберетесь там сами, в процессе… Как и что… Куда и зачем…
Спровадив этих вострых на язык акселераток, решаю, что не буду дожидаться завершения их мото-прогулки, а лучше пойду домой. Потому что фиг знает, когда она завершится-то… как бы не утром… Чего потом людей в смущение вводить и заставлять оправдываться? В общем, иду домой, в очередной раз думая над тем, насколько же не правы поборники морали, утверждающие, что байкеры-подонки развращают юных малолеток. Да там сейчас такие малолетки, что сами кого хочешь…
– Мда… куда мир катится??? – вздохнула Багира. – Мы, вроде, такими не были? Или я сама уж не помню…
– Стареем, походу! – усмехнулся президент «южных». – Переходим на старческое брюзжание и ворчание про распустившуюся молодежь…
– А вот скажи, Найдж… Раз уж мы завели разговор про маленьких девочек…, – замялась на мгновение Ольга. – Может, ты расскажешь, наконец, про то, откуда у тебя у самого вдруг двухлетняя дочь взялась? Ни с того, ни с сего? Обещал же…
– Знаешь, Оль…, – смущенно вздохнул тот. – Тут такое дело… В двух словах не расскажешь… Да и не поверишь ты, поди…
– Не держи меня за дурочку. Не хочешь – так и скажи. Я не настаиваю.
Дело твое, в конце концов…– Нет, я расскажу. Когда-нибудь. Как соберусь с духом, – пожал плечами Найджел. – Только давай не сегодня… Лады? Мне еще ехать фото-сессию проверять, да потом промо-акция у торгового центра… Ты там тоже должна быть со своими девчонками, кстати. Помнишь?
– Помню-помню, чего там… – отмахнулась Багира. – Буду, об чем разговор…
– Ну, вот и ладушки.
Они обнялись на прощание, и Найджел направился в сторону своего мотоцикла.
– И вот так всегда, – тихо прошептала Ольга ему вслед, провожая взглядом.
* * *
Пейзаж белорусской деревни мог бы порадовать взор какого-нибудь художника-этюдника или вогнать в уныние любителя городской цивилизации. До самого горизонта, куда хватало глаз, тянулись бескрайние зеленые поля с небольшими холмиками, аккуратные цветущие луга с петляющей между ними проселочной дорогой, а над всей этой пасторалью радостно светило солнышко в безоблачном голубом небе. Лепота да и только!
Впрочем, если оглянуться назад – тут картина получалась менее радостной. Полузаброшенная деревня наглядно свидетельствовала о том, как живут простые белорусы – небогато и скучно. Впрочем, такой пейзаж можно было найти и в российской глубинке, деревни – они везде одинаковы: деревянные дома, покосившиеся заборы, плохие дороги и простые люди. Кого тут можно встретить? Изголодавшуюся по общению старушку в платочке да сосредоточенного, но уже веселого с утра деда, одной рукой держащего руль обшарпанного велосипеда, а второй – укрытую в глубоком кармане пиджака бутыль с пластмассовой пробкой. Сразу становилось ясно, что, не считая приехавшей автолавки и юбилея бабы Клавы, из событий недели здесь – только вчерашний дождь.
– Мда… Заехали…, – мрачновато буркнул Викинг, поглядывая на синий домик с надписью «Белпошта». – Занесла же нас нелегкая…
– Я помню, мы на Донбасс так же ездили, – хмыкнул Боцман. – Чтоб его мачтой пониже спины… Там обычно от Москвы до Ростова все едут одной трассой – М4. А дальше – кто на что горазд. Куда кривая вывезет. И вывозила она сплошь и рядом вот в такую же глухомань. Куда-нить в пасть к морскому дьяволу, куда Макар телят не гонял… Разве что только местные аборигены там куда менее приветливые…
– А что местные? Заплутавшему путнику были сильно рады? – усмехнулся президент «северных».
– А то! Якорь мне в глотку… Куда б кривая не вывезла, мы каким-то непостижимым мистическим образом обязательно оказывались на глухой окольной тропе где-то между Славянском-на-Кубани и Южной оконечностью мыса Горн. Точнее не скажу. Даже по карте. А там… Сам понимаешь – аборигены-людоеды и три тысячи чертей на румбе. С запредельным накалом ненависти к приезжим.
– Чем же вы им так не угодили?
– Ну, вот представь – деревенская пастораль, каштаны цветут, гуси ходят, дачные домики, в песке играют дети, знойные парубки тискают гарных дивчин за сиськи по сеновалам, баушки на завалинках судачат… Пейзаж, не меняющийся здесь веками. И тут в эту идиллию врываются с ревом полтора десятка заезжих бестий на ревущих стальных пепелацах. Оглашая окрестности шумом прямотоков и дымом выхлопов. Пугая обывателей небритостью морд и нахальностью речей. Фок-грот-брамсель мне в левое ухо! Тут любому не по себе станет…