Рыцари порога.Тетралогия

– При чем здесь его брюхо? – удивился Кай. – Человек Долга может быть обжорой, пьяницей, прелюбодеем… Это неважно. Важно только одно – чтобы он старательно исполнял свой Долг.

– Болотники обязаны спасти невиновного от смерти, – говорил дальше Кай. – Значит, болотники тем более должны вразумить человека, отступившего от своего Долга. Ибо отступление от Долга – куда как страшнее смерти… Барон Жаром наложил на него бремя Долга, – продолжал Кай, кивнув на открывшего рот старосту. – И бремени этого он не вынес. Если он не способен справедливо управлять людьми – в чем мы уже имели возможность убедиться, – пусть делает то, что ему под силу. Обрабатывает землю и платит оброк.

– Да как же ж… – застонал староста. – Ваше высочество, что же это такое?..

Принцесса слушала Кая.

– Я совсем не новичок в Большом мире, – говорил юный рыцарь. – Я успел убедиться в том, что он устроен так же, как и мир людей, живущих на Туманных Болотах. Крестьяне обрабатывают землю и платят оброк, как и ремесленники в городах платят налоги – всяк своим господам. За что господа обеспечивают им защиту. В свою очередь феодалы и городские власти платят налоги в королевскую казну. И тоже вправе требовать защиты от короля. Каждому отведено свое место. Но вот чего я не понимаю: почему же так часто люди Большого мира не видят своего Долга?

– Великие боги! – печально покачала головой принцесса. – Я слушаю вас, сэр Кай, и думаю о том, как всетаки огромна пропасть между Туманными Болотами и Большим миром. Что ж… – позволила она, – вразумляйте крестьян, сэр Кай. Даю вам на это право…

– Только, брат Кай, не думай, что они тебе за это спасибо скажут, – заметил Оттар.

– Как следует поступить с тобой, Барбак, я уже говорил, – произнес Кай. – У тебя вполне хватит сил работать на земле. Я рад снять с твоих плеч бремя, которое тебе не под силу. Теперь – Аж. Увечье не позволит ему прокормить семью. Но он – единственный из всей деревни, кто понял, что вправе требовать от старосты должного выполнения его обязанностей. Значит – он сумеет с этими обязанностями справиться.

Крестьяне молчали, обалдело переглядываясь. Наконец ктото из них подал голос:

– Как же нам бытьто, ваше высочество?

– Право жителей деревни смещать и избирать себе старосту, – сказала принцесса.

– Ну да, – шепнул Оттар. – Мы уедем, а тут все как было, так и останется.

– Не думаю, – сказала Лития. – Нам, наверное, все же придется навестить барона Жарома. Надо же доставить туда эту мерзость… – Она пихнула ногой Варга. – Следует проследить, чтобы он попал в замок. Не ровен час убежит…

Крестьяне снова загудели. Удивительно, но про лжеоборотня успели забыть.

– Он не поедет в замок, – сказал вдруг Герб.

– Почему? – удивилась принцесса. – Я надеюсь, что этотто… не подлежит вразумлению.

– Не подлежит, – произнес Герб. – Вразумляют – людей. И барон может судить – людей. Мы говорили о том, что есть человек, и о том, что есть Тварь. Человек имеет право жить среди подобных себе только в том случае, если он подставляет плечо под общую ношу. Выполняя посильную работу, он связывает себя с другими. Существо, которое мы сегодня поймали, – уподобилось Твари. Оно поступает как Тварь. Оно несет смерть. Оно даже приняло облик Твари. Это его выбор – стать Тварью. А Долг болотников – уничтожать Тварей.

– Я не согласна с этим, сэр Герб, – возразила принцесса. – Он сделал убийство своим ремеслом. Чем он отличается от обыкновенного разбойника? А разбойники подлежат суду.

– Тела его жертв находили обглоданными, – проговорил Кай. – Скажи мне, – обратился он к Варгу, – что ты делал с мясом убитых тобой людей?

Варг поднял голову и обвел взглядом присутствующих. Отчаянная злоба текла из его глаз. Он давно уже понял, что обречен. Варг ничего не ответил, но это его молчание оказалось красноречивее любых слов.

– В лесу полно дичи, – сказал Кай. – Для охотника не составит никакого труда прокормить себя и свою семью. А он еще и сбывал награбленное торговцам. Он и его семья жили в достатке… Он не голодал.

– Давайте я его прикончу? – предложил Оттар, вытягивая топор изза спины. – Глядеть мне на него тошно… Раз уж так получается, что он и не человек вовсе, как ты говоришь, брат Кай…

Герб жестом остановил северянина.

– Он не голодал, – повторил Кай. – Он жрал человечину, потому что представлял себя существом, не принадлежащим к человеческому роду. Существом, не связанным с обществом людей ничем. Быть может, он стремился доказать самому себе, что он – выше других. Что обычные нормы и запреты не для него… Впрочем, это совсем не обязательно… и неважно.

Он перевел взгляд на старосту.

– Важно то, – сказал Кай, – что каждый, кто отступает от своего Долга, теряет связь с людьми, окружающими его. И малопомалу перестает быть человеком. И рискует рано или поздно обнаружить себя Тварью, пожирающей плоть людей.

– В том или ином смысле, – быстро добавила принцесса.

– Да нет, – сказал Кай. – В самом прямом смысле.

Толпа смолкла совершенно. Многие смотрели на Варга, будто тело его уже начинало покрываться шерстью, а изо рта полезли клыки.

– У каждого человека, – продолжил Кай, – есть выбор. Остаться человеком, ступив на дорогу Долга. Или отказаться от всякого Долга, став паразитом. Тварью. Ибо Тварь – и есть паразит на теле человечества. И до того часа, пока мы не сделали выбор, мы не можем считаться людьми – в истинном смысле этого слова. Человеками.

Герб разрешающе кивнул Оттару. Северянин с готовностью взмахнул топором и шагнул к Варгу.

А Варг вдруг встрепенулся. Он вскочил на ноги, затравленно озираясь, и, скрючив пальцы, будто звериные когти, вытянул руки к принцессе.

– Не врал я про пожар! – резко захохотал он. – Ваша правда, не врал! Только никаких торговцев не было! Не было! Я сам хутор подпалил! Не сидеть же вечно в той грязи?! А с пустыми карманами далеко не уйдешь. А папаня мне медяшку паршивую жадовал и отпускать меня не хотел никуда… А я не желал за свиньями дерьмо выгребать до конца своих дней! Не для того я на этот свет появился…

Северянин даже остановился, открыв рот.

– Брат Оттар, – проговорил Кай, – закончи дело.

Оттар ухнул, размахиваясь. Свистнуло раскрашенное факельным светом лезвие топора. Заверещал Варг, присев, чтобы отпрыгнуть… Но не успел.

И рухнул с разрубленным лицом на землю.

А Кай вдруг рассмеялся. В его смехе слышалось облегчение. Так смеется человек, не чаявший уже выбраться из темного подземелья и вдруг заметивший впереди свет.

– Все проясняется, брат Герб, – обратился он к старикуболотнику. – Все вновь становится на свои места. И вот это вот… – он поднес сжатый кулак к своей груди, – то, что меня мучило столько времени… тает, уходит…