Рыцари Старой Республики: Я, Реван

А ведь я и шулером бы стал, первый класс. Жаль, здесь в казино ставят детекторы Силы: форсерам играть нельзя. Всё, буквально всё продумано до нас: и брандеры, и ограничения на карточную игру…

– Куда ты всё время смотришь? — раздражённо осведомился Карт, который сидел спиной к пазаачному столику. — Что, поиграть захотелось?

– Нет, — покачал я головой. — Просто завидую. Как у них всё легко: проигрыш, выигрыш… а в реальном мире совершенно ничего не меняется.

– По-моему, у нас есть дела и поважнее, чем зависть к бездельникам.

– Расслабься, Карт, — умиротворённо сказал я, наблюдая, как проигравшийся человек выбирается из-за стола. — Надо же иногда и отдохнуть.

– И поэтому мы сидим тут третий час в этих идиотских капюшонах?

– Да. Поэтому мы сидим тут третий час в этих идиотских капюшонах. Но если тебе жарко, предлагаю выйти проветриться.

Игрок прошёл к выходу мимо нашего стола, злобно зыркая по сторонам. Он явно искал повода сорвать на ком-нибудь раздражение. Я порадовался, что так предусмотрительно выбрал сегодня эти плащи, пусть и в самом деле чертовски жаркие.

– Я солдат, — с достоинством сообщил Карт. — Мне доводилось терпеть и не такое.

– Нет, серьёзно, нам пора уходить.

– Что?..

– Не поднимай голову. И, что бы ни случилось, не влезай в… в беседу. Твой сын только что вышел из кантины.

62.

Жизнь в далёкой-далёкой галактике и в самом деле научила меня многому. Например, тому, что не всякую задачу обязательно решать в лоб. Например, тому, что не обязательно пробиваться в Академию… если можно относительно спокойно дождаться, когда искомый объект отправится в увольнение.

Наверное, следовало предупредить Онаси. Но уж слишком достало меня его постоянное нытьё. «Левиафану» не удалось захватить нас в положенный момент, раскрытие ужасной тайны личности меня-Ревана произошло гораздо менее драматично, чем должно было.

Скрипты с триггерами лояльности не сработали, вот в чём штука.

Теперь вместо однократного ударного аккорда мне приходилось разыгрывать долгую, осторожную гамму. Следующая нота — это возвращение Дастила на Светлую Сторону.

А как проще всего привести человека в чувство? Правильно: надо начать с доброй затрещины.

Погружённый в мысли о проигрыше Дастил не замечал преследования. Мы шли за парнем не слишком далеко, не слишком близко. Сбежать ему было некуда: из Дрешде ко входу в Академию вёл единственный, очень предсказуемый путь. Когда мы добрались до одного из заранее намеченных участков, узкого тёмного проулка, я сделал Карту знак приотстать, в несколько быстрых шагов нагнал Дастила и схватил его за плечо.

В то же мгновение он скинул руку и развернулся ко мне лицом. Сын Карта был высок ростом, широк в плечах и, судя по готовности к агрессии, не слишком уверен в себе. Сверкнул световой меч, Дастил ударил меня сверху вниз.

Я блокировал его клинок своим. Некоторое время мы пыхтели в упорном клинче, затем голова Дастила вошла в соприкосновение с волосатой ладонью вуки.

– Спасибо, Заалбар, — сказал я, проверяя пульс юноши и подбирая выпавший из его рук меч. — Не хотел бы я попасть под такую оплеуху… Давай грузить его.

– Дастил! Сын!.. — закричал наконец-то опомнившийся Карт.

– За ноги.

– Что?

– Бери Дастила за ноги, — повторил я, стараясь заразить взволнованного отца своим спокойствием. — Ты ведь не собираешься оставить его лежать посреди улицы? Давай, затаскиваем вот за этот...

– И побыстрее! — заметила Вао, свешиваясь с водительского сиденья. Мы не стали выдумывать ничего нового и арендовали на пару вечеров дроид-рефрижератор для развозки продуктов. — Это, знаете ли, не самое умное занятие — торчать тут, грузить...

– ...Бесчувственного мальчика, — пробормотал я. — Успокойся. Это Дрешде. Здесь всем на всё плевать.

На «Варяг» добрались без происшествий. Карт сидел в грузовом отсеке и всю дорогу держал сына за руку. Я с мрачной иронией думал о том, насколько холодной окажется встреча после пробуждения.

Стонать и ворочаться парень начал ещё в рефрижераторе, но окончательно пришёл в себя, лишь когда Джоли дал ему понюхать какую-то гадость из флакончика.

– Фух... — с отвращением выдохнул Дастил, распахивая глаза.

Он обвёл мутным взглядом наши лица, не задерживаясь ни на ком конкретно, и схватился за место на поясе, где должен был висеть меч.

– Ищешь это? — дружелюбно спросил я, предъявляя изъятый прибор.

К чести парня, тянуть руки он не стал. Сфокусировал взгляд и снова начал осматриваться.

– Дастил!.. — не выдержал наконец Онаси.

– Чудно, — сказал парень, впиваясь глазами в отца. — Папаша. Так и думал, что пора тебе проявиться на горизонте.

– Дастил, сынок…

– «Сынок», угу, — процедил ситх, отворачиваясь. — Спохватился.

– Ведь я думал, что ты мёртв!

– Продолжал бы так так думать. Ты что, полагал, я буду рад встрече? «Смотрите, разумные! Пропащий папочка спешит на помощь заблудшему сыночку! Ну да, он бросил нас с мамой умирать на Телосе, но кого это волнует?..»

– Я не бросал вас! Моя тактическая группа прибыла слишком поздно, Телос лежал в руинах, а твоя мама… я держал её на руках, пока… — Карт запнулся, с силой втягивая воздух. Лицо его заметно потемнело. — Я искал тебя! Клянусь, искал повсюду, куда только мог…

– Да хватит! — в тон отцу воскликнул сын. — Ты бросил нас задолго до того. Всю войну нам пришлось выживать самим, а ты один раз прилетел на побывку, и сразу сбежал снова!

– У меня не было выбора! Я был нужен…

– Ты был нужен дома! Нужен, когда начались бомбардировки, а я попал в плен.

– Ты… Дастил!..

– Знаешь, что, — сказал парень, сосредотачиваясь. Ну да, пар выпустили, можно и о прорыве на свободу подумать. — Это уже не важно. Теперь у меня новая семья…

– Ситхи? Нет, нет! Ситхи убили твою мать, ситхи разрушили Телос…

– ...Семья, которой я по-настоящему нужен.

– Настолько, — сказал я, поигрывая рукоятью трофейного меча, — что твоя новая семья убила твою новую подругу.

В кают-компании установилась гнетущая тишина. Я предупредил друзей, что собираюсь раскрыть Дастилу кое-какие из «Видений Силы», но не сказал, что конкретно. Впрочем, ребята уже настолько привыкли к моей привычке без единого слова неправды пудрить мозги, что за правильность их реакций я не волновался.