Рюрик

Большое значение путь «из варяг в греки» приобрел после киевской «экспедиции» Олега. В 882 году этот князь отправился с севера Руси в Киев, подчиняя по пути местные племена своей власти и освободив несколько племен от дани хазарам. О реакции каганата свидетельствует нумизматика — поток арабского серебра в Восточную Европу и Скандинавию прекратился на несколько десятилетий — вплоть до 910-х годов. Вероятно, Хазария установила торговую блокаду русских земель [332] . В этих условиях торговое значение пути «из варяг в греки» могло только возрасти. И действительно, на рубеже IX–X веков возникают постоянные торговые фактории на Днепре, ярким примером которой является Гнездово. Договор Руси с Византией 911 года регламентировал торговлю русов с Византией, которая шла в основном по этому пути. В X веке и торговое, и военно-политическое значение пути «из варяг в греки» было чрезвычайно велико [333] . О варяжском присутствии на этом пути красноречиво свидетельствует мемориальный камень с острова Березань в устье Днепра, найденный в 1905 году. На нем помещена надпись: «Грани сделал этот холм в память Карла, своего сотоварища». Камень датируется XI веком, когда сама практика установки мемориальных камней с руническими надписями была особенно популярна в Скандинавии [334] .

332

Петрухин В. Я.Путь из Варяг в Греки: становой хребет Древнерусской державы // Родина. 2002. № 11–12. С. 54.

333

Подробнее см.: Петрухин В. Я.Путь из Варяг в Греки. С. 52–58.

334

Мельникова Е. А.Скандинавские рунические надписи. С. 200–202.

Но вернемся на север Руси и посмотрим, каковы реальные данные о существовании тех «городов», которые упомянуты в рассказе о призвании варяжских князей. Согласно Ипатьевской летописи, придя на Русь, Рюрик «срубиша город Ладогу», где и стал княжить. Древняя Ладога находилась в низовьях Волхова, недалеко от его впадения в Ладожское озеро, и таким образом служила как бы внешними «воротами» для обоих торговых путей. Сейчас это город Старая Ладога, который стал так называться с 1704 года, после основания Новой Ладоги (ныне Новоладожск), расположенной в 12 километрах вниз по Волхову. Древнейшие археологические слои Ладоги датируются серединой VIII века, что дало основание даже именовать город «первой столицей России». Действительно, к середине IX века Ладога существовала как крупный населенный пункт, поддерживавший широкие торговые связи и с Балтикой, в том числе Скандинавией, и с Востоком. Скандинавские древности обнаружены в археологических слоях Ладоги уже с середины VIII века; причем они свидетельствуют не просто о пребывании скандинавов, а об их проживании здесь. Среди многочисленных находок есть и рунические надписи. Так, в слоях первой половины IX века в 1950 году был обнаружен деревянный стержень с рунической надписью, представляющей собой стихотворную строфу из четырех строк [335] .

335

Раскопки В. И. Равдоникаса. Возможное прочтение: «Умер (=попал после смерти) в выси одетый в [могильный] камень владетель трупов (=воин), сияющий, губитель мужей, в могучей дороге плуга (=земле)». См.: Мельникова Е. А.Скандинавские рунические надписи. С. 202–206.

В Ладоге была зона активных контактов славян, финно-угров и скандинавов. Население этого торгово-ремесленного центра было могонациональным. По своему типу Ладога представляла собой торгово-ремесленное поселение, близкое к подобным у западных славян (Волин) и скандинавов (Хедебю, Бирка) [336] . Существенно, что в середине IX века Ладога пострадала от большого пожара. Одновременно примерно на десятилетие прекращается поступление серебра в Швецию и на Готланд — эти события связывают с межплеменными усобицами, возникшими незадолго до призвания Рюрика [337] . По всей видимости, Ладога действительно являлась первоначальным местом пребывания Рюрика.

336

Носов Е. Н.Новгородское городище в свете проблемы становления городских центров Поволховья // Носов Е.Я, Горюнова В. М., Плохов А. В.Городище под Новгородом и поселения Северного Приильменья (новые материалы и исследования) / Труды Института истории материальной культуры РАН. Т. XVIII. СПб., 2005. С. 26–27.

337

Кирпичников А. Я., Дубов И. В., Лебедев Г. С.Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского времени) // Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 193.

Новгорода на современном месте в IX веке еще не существовало — самые ранние археологические слои там датируются второй третью X века. Древним центром новгородской округи, как уже говорилось, было Рюриково Городище; оно находилось в двух километрах к югу от Новгорода и «прикрывало» путь из Волхова в Ильмень. В более позднее время на городище располагалась резиденция новгородских князей, хотя свое название «Рюриково» оно получило лишь в XIX веке. Ипатьевская летопись сообщает, что после смерти Синеуса и Трувора Рюрик, «пришед к Ильмерю, и сруби город над Волховом, и прозваша и (его. — Е. П.) Новгород, и седе ту княжа». Полагают, что городище и было первоначальным Новгородом — новым городом по отношению к Ладоге (хотя, как уже говорилось, само название «Новый город» не обязательно предполагает, что был какой-то конкретный «Старый»).

Поселение на Рюриковом Городище существовало по крайней мере с середины IX века. Причем это был не только торгово-ремесленный, но и военно-административный центр округи. Очевидно и присутствие на городище в это время выходцев из Скандинавии, представленных бронзовыми украшениями, предметами вооружения, культа. Как отмечает один из ведущих археологов Е. Н. Носов, «как только поток серебряной монеты хлынул в Восточную Европу, скандинавы, стремясь овладеть им, стали проникать вглубь территории по основным водным магистралям. Эта активность на торговых путях, желание поставить их и связанные с ними рынки сбыта серебра и пушнины под свой контроль явились основным побудительным мотивом скандинавской деятельности на Востоке на начальной стадии их появления здесь. Не скандинавы стояли у истоков восточной торговли, импульс которой был дан экономическими потребностями населения Восточной Европы и мусульманского мира на закате VIII в., но они активно подключились к ней, как только серебряная монета стала появляться на северных территориях. Основным районом Скандинавии, откуда викинги отправлялись на Восток, были области Центральной Швеции, прежде всего примыкающие к озеру Меларен». Ученый подчеркивает, что «скандинавские устремления на Западе и на Востоке Европы значительно различались. На Востоке среди лесов и болот грабить было почти нечего; для того, чтобы разбогатеть, надо было принимать участие в посреднической, торговой и контрольной деятельности, а для того чтобы это увенчалось успехом, следовало интегрироваться в состав местного общества и его социальные верхи» [338] . Инкорпорированность в местное общество способствовала мирным взаимоотношениям пришлых скандинавов со славянами и финно-уграми.

338

Носов Е. Я.Новгородское городище в свете проблемы становления городских центров Поволховья. С. 25.

Рюриково Городище располагалось на землях ильменских словен, игравших центральную роль в событиях IX века на севере Руси. Археологические слои городища прослеживаются с середины этого столетия, однако поселение на его месте, по-видимому, существовало еще в конце VIII века. В отличие от Ладоги материальная культура городища носит более выраженный воинский характер [339] . Здесь был сосредоточен значительный военный контингент. Военно-административные функции в жизни городища постепенно выходили на первый план, поэтому можно думать, что именно Рюрик и его преемники сделали этот пункт административным центром своих владений. Вероятно, через некоторое время после закрепления в Ладоге Рюрик обосновался в городище (тогдашнем Новгороде) и поставил под контроль весь начальный участок торговых путей. Княжеская дружина обеспечивала подчиненность Рюрику нескольких племен севера Руси. А сам князь находился в центре земель словен, игравших главную роль в событиях 862 года. Постепенно, однако, с 930-х годов на берегу Волхова сложился новый населенный пункт, и оба поселения некоторое время существовали параллельно, пока, наконец, к концу X века городище окончательно не уступило место новому административному центру — Новгороду.

339

Там же. С. 30–32; Носов Е. Я. Славяне на Ильмене // Родина. 2002. № 11–12. С. 50–51. См. также: Он же.Новгородское (Рюриково) городище. Л., 1990.

Летописи сообщают, что один из братьев Рюрика, Синеус, сидел «на Белеозере». В древности Белоозеро располагалось на правом берегу реки Шексны примерно в двух километрах от ее истока из озера Белого. В середине XIV века в Белоозере разразилась эпидемия «моровой язвы», которая погубила большую часть жителей. Через некоторое время на южном берегу Белого озера в 17 километрах к западу от старого города был основан новый — нынешний Белозерск. Некоторое время оба города существовали одновременно, но к началу XV века старое Белоозеро ушло в небытие. Белоозеро было племенным центром веси; наиболее ранние археологические слои там датируются серединой X века. Таким образом, в IX веке этот город еще не существовал, хотя поселения в белозерской округе имелись. Среди них небольшое торгово-ремесленное поселение Крутик (нынешнее местное название), находившееся в бассейне реки Шексны. Культурный слой Крутика датируется второй половиной IX — третьей четвертью X века. Местные жители занимались в основном пушным промыслом, о чем свидетельствуют многочисленные кости диких животных — прежде всего бобров, а также белок и куниц. Существовало здесь и бронзолитейное ремесло. Поселение на Крутике было вовлечено и в торговлю — археологами обнаружены весы и гирьки, арабские дирхемы. Однако немногочисленные предметы скандинавского происхождения относятся к слоям середины — второй половины X века, то есть на столетие позже времени Синеуса. На Крутике, безусловно, была стоянка скандинавских воинов-торговцев, но следы присутствия варягов в IX веке не обнаружены [340] . Между тем поселение на Крутике, вероятно, можно связать с первоначальным летописным Белоозером. Хотя возможно, что центр веси, где княжил Синеус, находился и в другом месте в округе Белого озера. Как бы то ни было, окрестности Белого озера играли важную роль в добыче пушнины, и попытка поставить их под свой контроль со стороны Рюрика кажется вполне естественной.

340

Захаров С. Д.Древнерусский город Белоозеро. М., 2004. С. 109–128.

Третий брат, Трувор, стал княжить в Изборске. Изборск был племенным славянским центром псковских кривичей — одного из племен, участвовавших в призвании Рюрика с братьями. Как уже говорилось, с кривичами связывается археологическая культура псковских длинных курганов. Древний Изборск находился в 30 километрах к западу от Пскова в районе современного села Изборск (Старый Изборск). В начале XIV века город был перенесен на новое место — на Жеравью гору неподалеку от Пскова, где была возведена каменная крепость. Ныне этот Изборск считается «пригородом» Пскова. Изборское городище — очень древнее, культурный слой здесь прослеживается до рубежа VII–VIII веков. В IX веке Изборск был достаточно крупным центром, имевшим торговое, ремесленное и военно-административное значение. На городище найдены отдельные предметы скандинавского происхождения, однако с надежностью говорить о проживании здесь скандинавов пока нельзя [341] . Между тем варяги, безусловно, посещали Изборск, который уже в начале IX века был вовлечен в международную торговлю (об этом говорят находки арабских дирхемов, попавших в культурный слой в этот период) [342] . Племенной центр кривичей, участвовавших в призвании варяжских князей, безусловно, должен был иметь «князя»-наместника, обеспечивавшего контроль Рюрика над этими землями.

341

Седов В. В.Изборск в раннем Средневековье. М., 2007. С. 114–117.

342

Седов В. В.Становление Изборска. Как возник древнейший город на Псковской земле // Родина. 2002. № 11–12. С. 45.

Славянский Изборск и финно-угорское Белоозеро являлись крайними западным и восточным пределами того начального «круга» земель, которые находились под властью призванных варягов — возможно, поэтому предание и связало их с братьями Рюрика [343] . Помимо Белоозера и Изборска власть Рюрика, согласно летописям, распространялась и на еще большую территорию, включавшую Полоцк, Ростов и Муром. В реальности подчинения земель этого, «второго круга» власти Рюрика в науке существуют сомнения. Однако в IX веке эти территории были вовлечены в торговые, а возможно, и политические процессы на севере Руси. О Сарском городище под Ростовом, существовавшем в середине IX века, уже упоминалось. Помимо находок, связанных с ремеслом и торговлей, на городище обнаружено большое количество предметов вооружения, что свидетельствует о военно-административном значении этого поселения. Сарское городище — племенной центр мери, упоминаемой в связи с легендой о призвании. Расположенное близ Волжского торгового пути городище позволяло контролировать его североволжскую часть. Скандинавские древности на городище прослеживаются с начала IX века.

343

Свердлов М. Б.Домонгольская Русь. С. 112–114.

Полоцк также находился в земле кривичей, на реке Полоте, правом притоке Западной Двины. По Двине проходил один из участков торгового пути, связывавшего Балтику с Днепром, так что Полоцк также имел важное экономическое значение. Поселение здесь существовало уже в VIII–IX веках. Правда, к 980 году в Полоцке сидел независимый от Киева князь Рогволод, но это, конечно, не может противоречить данным летописного известия 862 года. Ведь за сто с лишним лет Полоцк мог выйти из подчинения потомкам Рюрика и стать центром княжения какой-то самостоятельной династии [344] .

344

Ср.: Там же. С. 114–115.

Муром, стоящий на Оке, являлся центром финно-угорского племени мурома и был также связан с Волжским путем. Таким образом, Волго-Окское междуречье представляло собой юго-восточную границу «владений» Рюрика. Как бы то ни было, ареал этот очень велик. Показательно, что среди не очень большого числа русских городов, упоминающихся в древнескандинавских источниках, правда, довольно позднего времени, помимо Ладоги, Новгорода, Смоленска, Киева есть и Полоцк ( Pallteskia), Ростов ( Rostofa), Суздаль ( Surdalar) и Муром ( Moramar). Это, конечно, свидетельствует об особом значении этих городов для варягов в IX–X веках [345] .

345

См.: Древнерусские города в древнескандинавской письменности. Тексты, перевод, комментарий / Сост. Г. В. Глазырина, Т. Н. Джаксон. М., 1987. С. 119–122; Мельникова А.Древнескандинавские географические сочинения. Тексты, перевод, комментарий. М., 1986. С. 36–37, 62, 65.