Рюрик

– Повезло тебе с соседями, не то что мне, - резко вдруг проговорил Рюрик.

– Значит, дня через два будет ясно, что скажут волохи?
– после некоторой паузы спросил Юббе, вновь удивлённо ловя себя на мысли: откуда у Рюрика взялся такой великолепный светильник…

– Да, - ответил Рюрик и рассеянно проследил за взглядом фриза, направленным в сторону древнего подсвечника.

– А к тевтонам и куршам посылал кого-нибудь?
– дипломатично спросил Юббе, переводя взгляд с подсвечника на священный котелок.

– Руальда с Эбоном [50] , - ответил Рюрик и уже сознательно перехватил взгляд гостя…

– Храбрые воины и мудрые послы!
– похвалил выбор Рюрика гость.
– Но Руальд, наверное, уже совсем стар?

Юббе отложил расспросы о семисвечнике на более подходящее время. Он твёрдо решил отвлечь внимание хозяина от его вещего сна и, не сбиваясь, начал задавать вопросы, на которые князь рарогов, фриз был уверен в этом, будет отвечать охотно.

И Рюрик отвечал, казалось, охотно:

50

В славянском языке ударение в именах было на первом слоге.

– Да, Руальд стар, но ещё крепок. Думал, он сможет уговорить вождей этих племён не поддаваться германцам, да, видно, опоздал я.

– Подкупили?
– скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Юббе.

– Похоже, что так, - горестно подтвердил Рюрик. Юббе осуждающе покачал головой.

– Не скрою, я думу держал даже о русциях, - усмехнулся над самим собой Рюрик.
– Да решил, что накрепко осели они возле своего моря.

– Уж очень далеко они, князь рарогов. Вряд ли кто из них откликнулся бы…

Рюрик согласно кивнул головой.

– Да и у греков на службе много таких, кого отец когда-то питал надежду присоединить к себе, - добавил он, но не успел договорить, как внезапно отворилась дверь и запыхавшийся старый Руги возник на пороге гридни и срывающимся от волнения голосом возвестил:

– Прибыли! Ладьи только что пристали к берегу!

– Сколько?
– с радостной надеждой выкрикнул Рюрик, быстро вскочил с места и чуть не опрокинул скамью. Юббе тоже встал и жадно ждал ответа слуги. В это мгновенье в гридню вбежал юноша, раскрасневшийся, большеголовый, светловолосый, в простой рубахе, поверх которой была надета кожаная сустуга, на которой выделялся особый знак - силуэт сокола, пришитый суровыми красными нитками.

– Рюрик, они вернулись!
– возбуждённо и звонко воскликнул юноша, бросившись князю в объятия.

– Знаю, Олег, знаю!
– радостно ответил Рюрик и крепко прижал к себе юношу.
– Все целы?
– обеспокоенно спросил он Руги.

Олег обиделся, что вопрос пришёлся не ему, но сдержался и дал высказаться старому, любимому слуге.

– Наши целы все, а волохи дали… всего десять ладей с людьми. Предводителями у них - Аскольд и Дир, - проговорил Руги, и торжества не слышалось уже в его голосе.

– Десять ладей?
– упавшим голосом переспросил Рюрик.
– Это всего четыреста человек? Что я смогу сделать с такой горсткой людей?!

Радость у присутствующих как рукой сняло.

– Можа, завтра прибудут ещё?
– схитрил Руги.

– Ты спрашивал об этом на пристани?
– оживился на мгновение Рюрик.

Юббе сдержанно молчал. Руги развёл руками:

– Спрашивал, но…

– Зачем же тогда… - вскипел Рюрик, но Руги его перебил:

– Всё бывахоть!

– Руальд и Эбон на пристани?
– всё так же гневно обратился князь к слуге.

– Да. Им постовые донесли за час до прибытия солбы, - пробубнил опечаленный Руги и виновато опустил голову.

– А почему меня не позвали?!
– запальчиво выкрикнул Рюрик. Руги молчал.

– Я кого спрашиваю?!
– оттолкнув Олега, князь метнулся к старому кельту. Тот спокойно ждал своей участи.

– Боялись тебя огорчить!
– вступился за Руги Олег.
– Прибыло всего десять ладей, а ты ждал сотню!
– Он подбежал к побледневшему старику, забавно расставил ноги, поднял руки и приготовился защищать его от князя.

Рюрик сник. Не хватало только при всех избить своего старого Руги. Ну и ну!

Он взял верного кельта за плечи, молча сжал их и, кивнув, тихо сказал:

– Иди, отдыхай. Небось нога вся изнылась… Кельт, не смея прикоснуться губами к руке князя, покорно пошёл к выходу.

– Там… твои жены… ждут, когда ты с гостем придёшь к ним на вечерю… - неуместно обронил он на ходу и, заметив досаду на лице князя, быстро открыл тяжёлую дверь.

– Я иду на пристань!
– воскликнул Рюрик, как только старик скрылся за дверью.
– Юббе, если ты желаешь взглянуть на жалкие остатки прежде смелых и гордых венетов и романов, следуй за нами, - с натянутой улыбкой обратился он к князю фризов и слегка склонил голову.

Юббе понял все. Он выждал паузу и тихо, но веско сказал:

– Князь рарогов-русичей должен быть всегда стоек!

Рюрик вспыхнул, но, сдержав гнев, почти выбежал из гридни.

* * *

А возле крыльца княжеского дома стояли слуги и приближенные к князю дружинники и возбуждённо обсуждали только что полученное известие о прибытии волохов. Они не скрывали своего разочарования, громко говорили, не заботясь о том, что князь ненароком может услышать их бранную речь. В это время из женской половины дома выбежали одна за другой наложницы князя. Дружинники замолчали, а женщины, снуя по двору, как разноцветная стайка канареек, бросались то к одному, то к другому из них и громко кричали:

– Что случилось, куда вы, почему оставили нас?

Дружинники недоумённо взирали на пёструю и крикливую стайку молодых, дерзких женщин и, поражённые их откровенным заигрыванием, вдруг почувствовали что-то неладное… Словно вихревой клубок поднялся и пробежал по двору княжеского дома, проскользнул к крыльцу и свернулся на нём спокойной змейкой.

Тут распахнулась тяжёлая дверь, и на пороге стремительно появился князь. Наложницы ахнули и затихли.

Князь, казалось, никого не замечал.

Факелы! На пристань!
– резко, почти грубо скомандовал он, сбежав с крутых ступеней крыльца, и первым пересёк княжеский двор, огороженный высоким дубовым частоколом. Факельщики не мешкая бросились за ним. Дружинники, спохватившись, метнулись сопровождать князя. Женщины затихли и сиротливо удалились на свою половину. Княжеский двор сразу опустел.

Пристань венето-рарожского поселения на полуострове Пёль, та самая пристань, которая полдня назад звенела шутками и заливистым смехом, своим задорным духом участвуя в состязательном заплыве стругов, находилась в удобной песчаной бухте совсем рядом, локтях в семистах от дома Рюрика. Князь почти бежал. Слуги с факелами за ним едва поспевали. Остальная процессия двигалась значительно медленнее. Все понимали, что Рюрику просто необходимо выбить злость быстрой ходьбой, и не мешали ему в этом.