Рыжая Соня и Кольцо Судьбы

Сияние вокруг Мгонги наконец померкло. Стало видно, что жрец стоит перед своими противниками совершенно обнаженный. Лишь белые спирали раскраски украшали его черные бедра, а низ живота был испещрен крупными красными точками, нанесенными охряной краской. В руке жрец связанного бога держал длинное копье.

— Он нарочно выигрывал время, чтобы подготовиться к битве! — крикнула Рыжая Соня, которая только сейчас разгадала коварный замысел Мгонги.

Испустив громкий душераздирающий боевой клич, Мгонга ринулся с копьем на Сирхана. Гирканец отступил на шаг в сторону и в свою очередь нанес противнику рубящий удар своей кривой саблей.

Брызнула кровь. Мгонга взревел и развернулся, размахивая копьем. В этот момент Соня, визжа, как дикая кошка, набросилась на черного и вонзила кинжал ему под лопатку.

— Получи, предатель! — вскрикнула она. Мгонга повернул к ней лицо, полное боли и удивления. Соня отступила на шаг. Мгонга рухнул на пол, к ногам своих врагов.

— Свяжи его,— проговорила Соня, тяжело переводя дыхание.

Сирхан быстро опутал руки и ноги поверженного жреца веревкой, которую снял с пояса. Слабо корчась, Мгонга проговорил:

— Глупцы…

Он закрыл глаза и, казалось, потерял сознание.

— Вперед,— сказала Соня.— Заберем сокровища и вернемся к нему.

Сирхан удивленно уставился на свою приятельницу.

— Ты что, хочешь забрать его отсюда? Этого черномазого людоеда?

— Он по-своему честен,— признала Соня.

— Разве ты только что не назвала его предателем? — Удивлению Сирхана не было предела.

— Назвала… Ладно, о чем мы спорим? Пошли. Я уверена, что сокровища — там, впереди.

Соня побежала по коридору.

* * *

Они оказались в просторной пещере где-то глубоко под землей. Это было еще одно святилище, о существовании которого — Соня была в этом уверена — из всего племени знали только жрецы.

Посреди совершенно голой пустой пещеры стоял каменный саркофаг, вырубленный в скальной породе в незапамятные времена. Странные узоры — может быть, письмена давно исчезнувшего народа? — украшали высокие стены саркофага. Тяжелая крышка с вырезанным на ней изображением безобразного чудовища — точь-в-точь подобного тому, в которое превратилась несчастная чернокожая девушка,— была сдвинута в сторону.

Сирхан подошел, попытался отодвинуть крышку еще дальше, но как ни напрягал мышцы гирканский воин, ему не удалось даже пошевелить тяжелую крышку.

— Проклятие! Да она неподъемная! — удивленно вскрикнул Сирхан.— Какой это силищей надо обладать, чтобы сдвинуть эту махину с места?

Соня не ответила. Ей показалось, что она начинает понимать смысл бессвязных предостережений Мгонги, и холодок пробежал у нее по спине.

— Смотрите! — вскрикнула Энна.

Соня резко повернулась, ожидая увидеть какое-нибудь чудовище… И замерла.

Из-под земли, из голых стен пещеры начали проступать алмазы и золотые слитки. Сокровища, впитанные святилищем за столетия поклонения связанному богу, вываливались из стен, из потолка. Вскоре на трех искателей приключений хлынул настоящий дождь алмазов, рубинов, изумрудов, жемчугов, золотых и серебряных колец, ожерелий, диадем…

Защищаясь от этого ливня, все трои спрятались в саркофаг и прижались друг к другу.

— Хорошо, что эта крышка такая прочная,— проворчал Сирхан.— Иначе нам раздробило бы все кости.

— Да,— раздался наверху чей-то голос.— Крышка прочная.

С этими словами неведомый враг легко сдвинул крышку и запер Соню, Сирхана и Энну в каменном саркофаге.

Они оказались в ловушке!

* * *

Ужас объял всех троих. В наступившей тишине слышно было, как постукивают зубы гирканца, как всхлипывает Энна. Соня молчала. Покусывая губы, она проклинала себя за непредусмотрительность.

Кто же запер их здесь? У кого хватило сил сдвинуть крышку каменного гроба? Неужели Мгонга? Но жрец был ранен и связан по рукам и ногам…

Может быть… Может быть, это был сам божок? Какое же обличье он принял — отвратительного монстра или могучего человека? Они в западне, и сейчас надо быстро решать, как отсюда выбраться.

— Может быть, попробуем поднять ее? — предложил Сирхан.— Втроем.

— Ее и вдесятером не сдвинешь,— возразила Соня.— Нет, надо вступить в переговоры с нашим пленителем. Узнать хотя бы, каковы его цели.

Над крышкой разнесся громкий хохот.

— Каковы мои цели? Ах вы, жалкие черви! Моя цель — выйти на свободу! Другой у меня нет — уже несколько тысячелетий как я страдаю, вынужденный выполнять ничтожные желания ничтожного племени. Иногда меня балуют — подсовывают очередную дрожащую и ревущую от страха девку, чтобы я потешился. Все они скучны и ленивы, HP одна еще не доставила мне настоящего наслаждения. Глупые дикари!

— Ты — бог? — спросила Соня.

— Бог? — Тот, наверху, казалось, был очень удивлен этим вопросом.— Конечно, нет! Что за дурацкая мысль! Я — могущественное существо демон, назови как хочешь, но не бог. Я был нес сторожей, они поймали меня и связали… А теперь вы освободили меня.

— Зачем же ты держишь нас в плену? — спросила Соня. — Ты ведь знаешь, что это мы сняли с тебя путы!

— Да! И опутали ими этого бедного дурака Мгонгу, моего жреца! — Демон расхохотался. — Он думает, что я приду к нему на помощь, что исцелю его раны, как делал это прежде! Несчастный болван! Нет, я оставлю его подыхать — вот что я сделаю!

— Туда ему и дорога, — проворчал Сирхан. Демон не расслышал. Он упивался обретенной свободой.

— И теперь его дух будет заключен в оболочке глиняного истукана! — ликовал освобожденный демон.— Теперь сам Мгонга отведает, каково томиться день и ночь в плену, каково выслушивать разные глупости, которые несут безмозглые чернокожие жрецы и их жирные девки! Каково наслаждаться любовью с трясущейся от ужаса дурой, которая не умеет даже как следует приласкать мужчину! Теперь его дух займет мое место — поделом ему!

Демон рассмеялся. Судя по грохоту и звону, он пустился в пляс, погружая свои огромные ноги по колено в ворох драгоценностей. Соня решилась вновь подать голос.

— Выпусти нас отсюда! — попросила она.— Мы возьмем немного драгоценных камней в награду за то, что сняли с тебя путы, и уйдем отсюда!

— И больше вам ничего не нужно? — спросил демон.

— Нет! — ответила Соня.— Клянусь! Только свобода и немного золота.

Демон призадумался, а потом объявил:

— Или одно, или другое. Выбирайте.