Рыжик

– Вы, наверное, к Матвию? А его сегодня не будет.

Услыхав последнее, Люда сразу обернулась к женщине у окна.

– Почему?
– словно не своим голосом проговорила она, хотя всем нутром чувствовала ответ.

– Он звонил, что с утра в военкомат пойдёт.

Чувствовала - не чувствовала, ожидала - не ожидала, а в груди захолонуло и дальнейшие вопросы застряли в горле. Впрочем, дамы обошлись и без неё.

– Ну вот, я же говорила - они ещё и молодёжь затянут!

– Ах, Матвийчык такой обязательный молодой человек...

– Но у геологов должна быть "бронь"!

– Я тоже спросила. Он сказал, что сам пойдёт, без повестки.

Люда пробормотала "спасибо", едва расслышав собственный голос, и повернулась на выход, хотя страсти в "301" только разгорались.

– Ах, Матвийчык не перестаёт меня удивлять!..

– Это конечно поступок... но бедная Эммочка!..

– Позвольте, а почему это он ВАМ позвонил?..

Стараясь не пугать своим скорбным видом встречных, которые и без того выглядели нервными, Люда добралась до лестницы и задумалась над сложной проблемой - куда идти дальше? Вообще, шляться по этажам уже надоело, а хотелось забуриться куда-нибудь, чтоб никого не видеть и не слышать. За этим нужно было идти вниз в Костикову каморку. Но оставался ещё четвёртый этаж, где могли знать про Лёшку, да и Миклуха, наверное, обрадовалась бы своим цветочным "красавицам". К тому же, туда ближе...

Последнее соображение всё и решило. Но едва зайдя на этаж, Люда поняла, что туда не ближе, туда - совсем не надо. Даже с другого конца коридора было слышно, как из-за неприкрытой по жизни двери самозабвенно орут, перебивая друг друга:

– Избавились, идиоты, от ядерных боеприпасов! А надо было разместить боеголовки!..

– Да ты достал вообще со своими боеголовками!! Тут шоколадку ребёнку не купишь!..

– Чтоб вы понимали, дуры, в стратегическом оружии!! Вот за шоколадки всё и продали!..

– Сам дурак! И от ракет твоих придурочных никакого толку!..

...Научная дискуссия шла полным ходом, и вмешиваться в неё у Люды совершенно не возникало желания. Она круто развернулась обратно на лестницу и мелкой припрыжкой решительно поскакала вниз. И доскакала бы без проблем, если бы на втором этаже навстречу не вывернул завхоз. Он возник перед глазами деловитой глыбой, так что Люда едва успела затормозить.

– Ой, здрасьте, Данила Петрович!
– обрадовалась она с налёту.

Реакция маститого администратора её озадачила. Тот вдруг испуганно вытянулся вверх, словно пытаясь взлететь - не взлетел конечно, но впечатался спиной в стену и загородился руками.

– Вы чего?!
– удивилась Люда, делая шаг навстречу, но мужика от этого скрутило окончательно.

– Затынко!!! Сгинь, сгинь с глаз моих, чтоб я тебя не видел!
– отмахнулся крёстным знамением не верящий ни в Бога, ни в чёрта хозяйственник.

Люда пожала плечами и поспешила, от греха подальше, пройти мимо. Сзади долетело возмущённо-ворчливое: "Геологи хреновы!.. Понабирали!.. Чтоб я ещё раз кого-то подвёз!.."

Дверь "сисадминской" Люда толкнула уже с одним только намерением - скрыться от всего мира.

– Костя! Спрячь меня пожал...- начала она патетически и застыла в проходе.
– Ага!..

И руки как-то сами собой вперились в бока.

Костя сидел, развалившись по обыкновению в кресле, а над ним нависал, опираясь на стол рукой, не кто иной, как безнадёжно потерянный Лёшка и что-то втолковывал, судя по всему - что-то важное, потому что Костик от умственного напряжения даже картинно приложил ладонь ко лбу. Оба вздрогнули от неожиданности и чуть испуганно вытаращились на явление Люды народу. Картина "Не ждали"!

"Ой, Лю смотри, нашёлся!" - сделала Миклуха открытие, мгновенно вынырнув из своего "небытия".

"Если и эти начнут шарахаться, - ужаснулась Люда, - я этого не выдержу..."

Однако, шарахаться при виде её лика никто не стал, даже прятаться под стол не стал, а даже наоборот - обрадованно зашевелился навстречу. Но в завершении своих таинственных дел, Лёшка с тихим "ну ты понял..." подвинул Костику какую-то коробочку, похожую на милицейскую рацию (по крайней мере, кнопочки и выступ, напоминающий антенну, Люда разглядела точно), а Костик, с таким же тихим "понятно...", накрыл коробочку ладонью и смёл её в приоткрытый ящик стола.

"Спелись!" - с удивлением отметила Люда и ещё успела с оттенком ревности подумать, что наверное нехорошо, если два её лучших развлечения будут заняты между собой, а не её персоной. Но два Людыных "развлечения", словно прочитав это по выражению лица, принялись поспешно и наперебой её обхаживать.

– Люд, а я тебя искал, а тебя в комнате не было!

– От чего на этот раз? Работа достала или Юлька добила?

– Да?!..
– вызверилась Люда на всё сразу, с удивлением отмечая в собственном голосе этакие "сковородковые" интонации жены, встречающей загулявшего мужа. Осознав это, она тут же устыдилась и уже гораздо миролюбивее буркнула: - Завхоза встретила...

– А-А-А...
– понятливо посочувствовали товарищи.

– Шо "а-а-а"?! Он меня чуть обратно в Преисподнюю не изгнал... прямо на лестнице, а вы - "а-а-а"!

– З-зачем?..
– не понял Лёшка.

– Ибо принимают они обличья разные, - строго указал перстом в горнюю мудрость Костик, - и ходят среди людей, и отвращают от пути Божия!

– КТО?!
– продолжал тупить Лёшка.

– Демоны, Лёш. И бесы, - успокоила Люда.
– Но ты не бойся, мы люди тихие. Нам же-ж кроме души нетленной ничего не надо. Правда, Костик?
– обернулась она к хозяину каморки и загребуще пошевелила пальцами в его сторону.

– Осеню, ей-богу, осеню!
– нарочито отпрянул тот.

– А-а-а!..
– дошло до Лёшки.
– Так это не он должен бояться, это наш брат водитель от тебя должен шарахаться.

– Да ты-то что!
– отмахнулся Костик.
– Ты машину обратно на колёса поставил, отряхнулся и дальше поехал. А ему знаешь, каких тут люлей навешали!

– А, ну да...
– смутился Лёшка и даже потёр ладонью затылок.
– Данилычу ещё и здесь досталось. Вот, видать, и одичал после того рейса. Мне и то, если бы снова с вами ехать, так Богу свечку поставить хочется.

"Я б молчала, кому чего поставить после ТОГО рейса" - мелькнула мрачная мысль. Появилась и ушла, но настроение испортила. Щемящее чувство потерь, оставшихся за перевалом, моментально захватило Миклуху, передалось Люде и опять, как прошлой ночью, заставило "обняться", словно укутываясь одним большим и тёплым одеялом сочувствия. Окружающий мир на минутку перестал для них существовать, а Людыны ноги, оставленные без присмотра, как бы сами собой донесли её до лежанки. Очнулась она уже сидящей и бездумно пялящейся в большой экран Костикова монитора... пугая парней своим остекленелым взглядом.