С 3

– Кто он?

– Лихолетов, - заведующая буквально выдавила из себя эту фамилию, после чего сильно побледнела. – Я, правда, ничего не знала! Я не виновата! Это всё из-за Пахоменко!

Подцепив рукой, стоящий у стены стул, я уселся напротив Фоминых, глаза в глаза. Женщина всхлипнула и начала каяться.

Нет, Пахоменко меня не заказывал. Он стал катализатором. Вызвал на днях Фоминых к себе на ковер и пропесочил. Обвинил ее в своих проблемах, назначил виноватой за оказавшийся в руках следователя компромат и угрожал сделать крайней, а напоследок потребовал назвать имена ювелиров, с которыми заведующая работает.

Фоминых испугалась, но разум не потеряла и выпросила время на решение проблемы своими силами. Пахоменко, увидев возможность избавиться от меня чужими руками, согласился. И Фоминых оправдала его ожидания - бросилась искать защиты к подельнику - ювелиру, чью кустарную продукцию сбывала через свой магазин. Заведующая, как недавно выяснилось, не только крутила с ценами ювелирных изделий, что приносили на реализацию граждане, но еще и левак через комиссионку реализовывала. Бизнес-леди по-советски.

– Золото твой ювелир где берет? – меня уже несколько дней интересовал вопрос откуда подпольный ювелир материал для своих поделок тащит, ведь все добываемые в Союзе драгоценные металлы являются государственной собственностью и подлежат строгому учету.

– Не знаю, и знать не хочу! – встрепенулась Фоминых словно освобождаясь от морока. Наладившееся было сотрудничество рухнуло.

Пришлось вновь натягивать маску беспредельщика и демонстрировать злополучный платок.

Фоминых в ответ ударила по мне слезами и стенаниями на тему слабой женщины, которую все норовят обидеть. И совершенно незаслуженно, ведь она всего лишь делает свой маленький гешефт и не лезет в чужие дела.

Врала, конечно. И о том, что не понимала, что меня попытаются убить, и о том, что не ведает откуда поступает золото на ювелирку. Все она прекрасно знала, а мое убийство, если и не заказала напрямую, то точно его просчитала. Ради этого и рассказала обо мне подельнику. И Олейника она пыталась надуть, запросив двойную цену вместо договорной, прекрасно зная, что тот заплатит, ибо выбора у него нет, за границу пустым не поедешь. Не просто так он решился на разбой и нападение. Хитрая баба эта заведующая комиссионного магазина и опасная.

Вот только чего с ней делать? Не на реку же ее везти топить, в самом деле. Не смогу я пытать женщину, не говоря уже о хладнокровном убийстве, а главное, если Фоминых исчезнет, ее подельник насторожится. Тогда созревший на основе новой информации план так и останется нереализованным, на что я точно не пойду.

В итоге пришлось довольствоваться исписанными нервным почерком признаниями в участии в махинациях с драгоценными металлами и камнями. Хоть какая-то гарантия того, что Фоминых не расскажет о моем визите ни Лихолетову, ни Пахоменко, никому бы то еще.

С этого момента решить вопрос с Цепиловым как можно быстрее было и в моих интересах: и времени в обрез, и понадобился свой человек в руководстве городского ОБХСС.

Ситников, словно почувствовав какая важная роль ему уготована, теперь уже сам пылал энтузиазмом.

– В портфеле пронесем и запишем, - пояснял он мне, пока я с интересом крутил в руках раритетный для меня малогабаритный магнитофон «Спутник-402».

Мы сидели в машине инспектора, припаркованной возле пельменной, двери которой из-за наплыва посетителей в обеденное время почти не закрывались.

– А микрофон здесь где? – я осмотрел весь корпус, но так и не смог найти искомое. Он оказался невстроенным, Ситников вытащил его из бардачка.

– Ого, - озвучил я свои впечатления от девайса.

Нашел разъем для микрофона, подключил, вдавил клавишу и, не вспомнив ни одного стихотворения, начал не особо громко перечислять отягчающие вину обстоятельства.

Затем включил воспроизведение и прослушал запись.

– Сойдет, - довольно констатировал Ситников. – В отделе-то у нас только катушечные, но они громоздкие и шумные. Так что пришлось мне на свои кровные покупать, - добавил он со значением.

– Вложения окупятся, - легко пообещал я. Против его карьерного роста я нисколько не возражал.

– Ты доверяешь Болотову? – неожиданно спросил он меня.

Я никому не доверяю, но, разумеется, об этом не скажу.

– Вполне. Мы же теперь все в одной лодке, - уверенно, без паузы, ответил я. – А что у тебя сомнения на его счет?

– Да так, - не стал он продолжать тему. – Ладно, пошли пожрем, да мне в Отдел надо, а то у нас бедлам со вчерашнего дня.

– А что случилось? – насторожился я.

– С нашими делами это никак не связано, - успокоил меня инспектор. – Фальшивки по всему Союзу расходиться начали, причем высокого качества. В нашей области тоже всплыли. Главное управление беснуется, всех на уши поставили. От областного начальства тоже прилетело. В общем, весело у нас.

– А какие купюры подделывают? – рассказ Ситникова меня заинтересовал.

– Четвертаки, - услышав ответ, я невольно улыбнулся.

Для инспектора ОБХСС в пельменной проблем с длинной очередью и свободными местами не возникло. И стол вынесли, и накрыли его по-быстрому, и приятного аппетита пожелали. Одним словом - сервис.

Я жевал обмакнутый в сметану пельмень и думал, не Баранов ли объявился? Виктор Баранов был легендарной личностью, Кулибиным Советского разлива. За свою жизнь он сделал несколько оригинальных изобретений, которые в капиталистическом мире принесли бы ему состояние, но в социалистическом государстве остались невостребованными. Чиновники из Комитета по делам изобретений и открытий никак не желали увидеть в них потенциал и отмахивались от изобретателя казенными формулировками. После очередного отказа, Баранов разочаровался в системе, но свой талант не закопал, а стал искать для своих изобретений деньги самостоятельно. И нашел, точнее, напечатал. На протяжении нескольких лет в собственном сарае, он проводил скрупулезно исследования, ставил опыты и в итоге изобрел денежный станок. Вполне возможно, что по стране расходятся напечатанные на нем банкноты.

Раз изготовленные им фальшивки все-таки выявили, насколько я помнил из лекций, последняя партия у Баранова получилась бракованной, значит скоро его должны взять. Конкретные сроки, моя память не сохранила. Может еще несколько месяцев побегает на свободе, а может и пару лет.

Брать самолично я его не собирался. Баранов, к своей удаче, проживал в Ставрополе, а я второй раз в этот чудный южный регион не сунусь. Инстинкт самосохранения не позволит. Там и прихлопнуть могут за недавние подвиги. Если, конечно, их не опередит мое руководство, после того, как я заикнусь о командировке.