С Антарктидой — только на Вы

Однако «труба зовет», пора в дорогу. Авиационные перевозки личного состава 32-й САЭ были ограничены двумя рейсами самолета Ил-76ТД (командир экипажа Г. П. Александров), выполненными в октябре 1986 года и феврале 1987 года. Самолет Ил-18Д (командир экипажа И. А. Абдулин) доставил в «Молодежную» сотрудников аэрогеофизического отряда летающей лаборатории. За сезон на этих самолетах перевезли в Антарктиду и обратно 276 человек. Ограниченный завоз сезонников объясняется тем, что в предыдущую, 31-й САЭ, два самолета Ил-14 вышли из строя, а один самолет был вывезен на ремонт. Отсутствие самолетов Ил-14 не позволило в 32-й САЭ начать работы на полевых базах до прихода судов. С борта летающей геофизической лаборатории Ил-18 ГАЛ (командир экипажа В. Я. Шапкин) в 1986 году специалисты провели гравимагнитные и радиолокационные измерения на большой территории — от моря Содружества до земли Эндбери и земли Мак-Робертсона. Выполнен был также беспосадочный полет по маршруту: «Молодежная» — Полюс недоступности — Южный полюс и обратно протяженностью 5360 километров. В полете провели аэрогравиметрическую и аэромагнитную съемки.

18 октября 1986 года первая группа авиаотряда из десяти человек — пилот-инструктор Валерий Белов, экипаж командира Ил-14 Виктора Гаврилина и четыре специалиста технического состава на самолете Ил-76ТД прибыла в «Молодежную». Основной ее задачей была страховка научных полетов самолета Ил-18ГАЛ. Выбор на Белова пал не случайно. Он получил хорошую подготовку на поисковой работе, на ледовой разведке в условиях Арктики и Антарктиды. Несколько экспедиций отработал вторым пилотом, командиром корабля, стал хорошим пилотом-инструктором в Антарктиде. Пора начинать готовить его к командной работе. Когда же к ней приступаешь, то уже мало быть просто хорошим пилотом, жизнь заставляет мыслить пошире, приучаться к самостоятельности в решении хозяйственных вопросов. Свои нюансы возникают во взаимоотношениях с заказчиком, который, случается, требует выполнить тот или иной полет, хотя это противоречит установленным нормам безопасности. Справедливости ради надо сказать, что чаще всего это происходит из-за незнания наших документов. Белову пришлось отбиваться и от таких притязаний, а я его поддерживал... Эта группа еще до нашего прибытия совместно с зимовочным составом проделала большую работу. Подготовили аэродром, технику, провели тренировки, Ил-14 снарядили для автономного базирования сроком на один месяц на тот случай, если придется вести аварийно-спасательные работы... К середине декабря Белов получил, наконец-то, от меня разрешение произвести ледовую разведку. До этого я запрещал ему вылет до прихода судов в район «Молодежной». Кроме того, группа подготовила инструменты и приспособления для выгрузки Ил-14 и его сборки, разработала толковые рекомендации для проведения этой операции. По плану первое судно с Ил-14 должно было подойти в район «Молодежной» 15-го, а второе — 19 декабря. На корабле базировались вертолеты, без которых доставка всего необходимого на место выгрузки невозможна. 15 декабря экипаж Виктора Гаврилина с инструктором Беловым выполнили ледовую разведку. Доложили результаты, которые и огорчили, и искренне порадовали. Огорчили, потому что нашли всего две площадки: одну, лежащую вдоль кромки припая, в 28 километрах от станции с размерами 8x2 километра, а вторую — на столовом айсберге овальной формы, находящемся в 48 километрах от станции в зоне дрейфующего льда. Ее размер — 5500 х 2300 метров, но она имела уклон от края к центру в 30°, а это значит, что без гусеничной техники при выгрузке самолета не обойтись. Порадовало же то, что информация, полученная от Белова, была составлена грамотно, со знанием дела, как будто я сам побывал там: подготовка его не пропала даром.

Я понимал, что в это время площадка на припае ненадежна и может быть взломана после первого же прохождения циклона, поэтому срочно отправил радиограмму: «На основании вашей информации полагаю, что в результате прохождения атмосферного фронта в вашем районе произойдет частичный взлом припая, сжатие ледовых полей и обломков... Ледовая обстановка резко изменится. Рекомендую: когда придет НЭС «Михаил Сомов», использовать вертолеты, взять на них руководство экспедиции и гидролога и при вашем участии детально осмотреть айсберг, определить возможность выгрузки и подъема на уклон самолета на расстояние 500-600 метров. Основным средством подъема считаю гусеничную технику. Ваша задача: 19-22 декабря произвести ледовую разведку повторно, уточнить ситуацию, доложить начальнику САЭ и мне о готовности к сборке Ил-14, дать необходимую консультацию представителям заказчика. Решение на выгрузку принимает руководство САЭ».

Все эти рекомендации Белов выполнил точно и в срок. 21 декабря под руководством инженера Григория Плотникова самолет был выгружен, собран и экипаж Гаврилина с Беловым перегнали его в «Молодежную» для окончательной доводки.

Звено вертолетов Ми-8 командиров экипажей В. Елютина и В. Бурлинова под руководством командира звена В. Ковтуна приступило к плановым транспортным полетам по обеспечению «Молодежной».

... Мы еще находились в море, когда 14 декабря из МОАО пришла странная телеграмма: «Прошу в декабре основной объем работ максимально выполнить на самолетах Ил-14 в пределах одной тысячи часов в связи с отсутствием лимита на авиакеросин в МОАО. Расход топлива на Ми-8 в декабре обеспечьте минимальным, не более 180 тонн с учетом компенсации отставания в последующие месяцы. Ясность подтвердите». Вот так кроссворд. Но отвечать-то нужно. Я ответил: «Ваша радиограмма ясна. В декабре имеем один Ил-14, полеты которого ограничены из-за отсутствия страховки, три Ил-14 находятся на морских судах. Выгрузка их планируется 24-27 декабря на морском льду, подбор места для нее в это время года затруднен из-за разрушения ледового покрова. Принимаем все меры для успешной выгрузки. Два борта попадут в «Мирный» на основную работу только в январе.

Исходя из вышеизложенного, в декабре, предположительно, на Ил-14 возможен налет сто часов. Из-за ограниченного запаса топлива в «Молодежной» вызывает беспокойство судьба плана января по налету на Ил-14. Приход туда танкера с топливом планируется только в марте. Налет Ми-8 по всем группам предполагаем в 250-300 часов. Указанный в вашей радиограмме налет в одну тысячу часов, в остающиеся в декабре 3-4 дня четырьмя экипажами, полагаю опечаткой».

Отправив такой ответ, я посчитал, что инцидент исчерпан. Но не тут-то было. Через 10 дней опять последовал запрос о налете в декабре по всем типам воздушных судов — бюрократическая машина набирала обороты, перестройка начала проявлять себя во всей своей красе. Дальше — больше, с Большой земли стали требовать данные о налете за каждую неделю. И это — из Антарктиды, где у командира отряда нет ни одного штабного работника, где неустойчивая радиосвязь, а полеты идут в максимально напряженном ритме... Видимо, в МОАО посчитали, что в Антарктиде сутки длятся не 24, а 36 или 40 часов.

26 декабря в район «Молодежной» подошел теплоход «Павел Корчагин» с двумя самолетами Ил-14. Инженерно-технический состав под руководством инженера Олега Акимова приступил к выгрузке и сборке самолетов на айсберге. В кратчайший срок работа была закончена, и экипажи командиров Валерия Радюка и Юрия Кунаева с инструктором Виктором Головановым перегнали самолеты в «Молодежную». Погодные условия в этот период оказались сложными, наступившие оттепели разрушили снежный покров айсберга, образовались снежницы, промоины от талой воды. Поэтому экипажи взлетали под руководством заместителя командира отряда Александра Федоровича и инструктора Виктора Голованова, от которых потребовались весь их богатый опыт и наработанные навыки. В «Молодежной» произвели доводку самолетов.

Сразу же с 26 по 29 декабря экипажи Василия Ерчева и Виктора Гаврилина выполнили ряд полетов и полностью обеспечили всем необходимым базу «Союз». 31 декабря совершил полет на «Новолазаревскую» экипаж Валерия Радюка.

27 декабря на судне в залив Прюдс прибыла группа базы «Союз» экипаж вертолета Ми-8 командира Евгения Бурмистрова и экипаж самолета Ан-2 командира Николая Богоявленского. Выгрузили авиатехнику, провели контрольно-испытательные полеты и приступили к выполнению производственных заданий. На этом первый этап авиационного обеспечения 32-й САЭ был успешно завершен. К берегам Антарктиды доставлено три самолета Ил-14, пять вертолетов Ми-8 и один самолет Ан-2. Поздний приход морских судов в районы работ и наступившее лето усложнили эти операции. Снег подтаял, морской лед потерял прочность, ледовые поля были взломаны, припайный лед постоянно разрушался. Подарком судьбы оказался айсберг с удобными местами выгрузки, обнаруженный Валерием Беловым и его товарищами и обследованный совместно с гидрологами экспедиции.

Авиационное обеспечение работ 32-й САЭ осуществлялось с семи точек базирования: «Молодежной», «Мирного», НЭС «Михаил Сомов», полевых баз «Союз», «Дружная-1», «Дружная-3», «Дружная-4». Такой разброс маленьких групп на расстоянии более чем в 6000 километров создавал большие сложности в координации и контроле работ авиаотряда в целом. Мы организовали мобильные группы быстрого реагирования, но их обеспечение оставляло желать лучшего.

3 января 1987 года экипажи Кунаева и Радюка на вновь прибывших в Антарктиду самолетах перелетели в «Мирный», и 6 января группа приступила к полетам на «Восток».

После обеспечения грузами «Молодежной» авиагруппа на НЭС «Михаил Сомов» 5 января пришла в район «Мирного». Кроме разгрузочных работ на нее была возложена задача продолжить поисковые работы в месте катастрофы экипажа В. Петрова. Две попытки пробиться в этот район оказались безуспешными из-за плохих метеоусловий. Западный шельфовый ледник пользуется репутацией «гнилого» места, потому что далеко выступает на север в море и все циклоны и их атмосферные фронты проходят через него. Редко бывает ясная солнечная погода, необходимая для поисковых работ. Морские суда тоже не могут близко подойти к этому району из-за плотного, торосистого льда, дрейфующего к северо-западу и упирающегося в Западный шельф. И все же, несмотря на все трудности, 11 января на вертолете Ми-8 Бурлинова с командиром звена Ковтуном полет туда был выполнен. В поисковых работах принимали участие 11 человек. Обследование района катастрофы показало значительное увеличение снежного покрова — в среднем на 1-2 метра от уровня прошлого года. Эта группа выполнила раскопки в местах наиболее вероятного нахождения погибших членов экипажа, провела шурфование снега глубиной до двух метров и более, но никого найти не удалось. На Большую землю ушла радиограмма: «На основании результатов поисковых работ 11 января 1987 года и их сравнения с данными аналогичных работ, выполненных в сезоне 31-й САЭ, руководством экспедиции принято решение о прекращении работ в связи с их бесперспективностью. Акт о работах будет представлен по прибытии в Мячково...»

Можно ли в принципе отыскать останки погибших? Да, можно! По моему мнению, для этого потребовалось бы:

— длительное пребывание в летний период большой группы поисковиков с полным жизнеобеспечением в районе гибели Ил-14;

— специальная их подготовка на уровне сегодняшнего МЧС;

— мощные подъемные средства для вытаскивания из льда и снега частей самолета.

Этот район сильно изрезан глубокими трещинами, перекрытыми снежными мостами. Пешие группы раньше никогда там не работали — это очень опасно. Как и на чем доставить туда тяжелую подъемную технику? Как уберечь ее от провала в трещины? Вариантов может быть много. По сути дела нужна была специальная экспедиция, а в условиях плановой САЭ организовать ее практически невозможно из-за отсутствия сил, средств и масштабности научных программ.

После окончания работ в «Мирном» вертолетная группа прибыла к шельфовому леднику Шелктона для организации новой сезонной станции «Оазис-2». Из-за сложной ледовой обстановки судно вынуждено было подойти к многолетнему припаю для выгрузки, и оттуда 15 января начались полеты вертолетов в оазис Бангера на расстояние в 120 километров. Планом такие полеты не предусматривались, поэтому многие вопросы пришлось решать самим на месте, предварительно выполнив полет на самолете Ил-14 для визуального осмотра посадочных площадок. Кроме организации самой станции, были проведены изыскательские работы по выбору места для аэродромов. Пригодным для них оказался участок на скально-грунтовом основании размером 3000 х 150-300 метров. В летний же период здесь можно будет использовать ледяной покров залива Транскрипции толщиной до трех метров и длиной до трех километров. 18 января станцию торжественно открыли, подняв Государственный флаг СССР (забегая вперед, скажу, что 20 марта станцию законсервировали на зиму).