С чего начиналось

Разумеется, в этом пятилетнем плане первоочередной задачей ставилось полное восстановление народного хозяйства районов СССР, подвергшихся немецкой оккупации, перестройка всего народного хозяйства и дальнейшее развитие всех районов СССР в новых, мирных условиях. В результате этих усилий мы должны были значительно превзойти довоенный уровень народного хозяйства СССР.

А через две недели после этого извещения, 12 сентября, в газетах было напечатано другое сообщение – Чрезвычайной Государственной Комиссии, созданной ещё в 1942 году для учёта ущерба, причинённого немецко-фашистскими захватчиками на территории Советского Союза. Из этого сообщения мы узнали об огромном уроне, который понёс советский народ в результате нашествия гитлеровских полчищ. Немецко-фашистские захватчики полностью или частично разрушили и сожгли 1710 городов и более 70 тысяч сел и деревень и лишили крова 25 миллионов человек, разрушив свыше 6 миллионов зданий. Сколько надо было восстановить! И не только восстановить, но и двинуть вперёд народное хозяйство, скорее перевести экономику страны на мирные рельсы.

Окончание войны выдвинуло на первый план эти проблемы.

В их решении принимали активное участие и мы, работники Комитета стандартов. Вместе с тем в работе комитета появились и новые дела, с которыми раньше нам не приходилось встречаться.

В конце войны в Европе возникли страны народной демократии, и их представители стали прибывать в Москву.

В Комитет стандартов приехал как-то представитель из Польши.

– У нас гитлеровцы уничтожили все польские стандарты. Они хотели истребить все польское. Мы знали, что у вас собирались до войны стандарты других стран, – может быть, есть и наши? – спросил он.

– Конечно, есть, и даже в нескольких экземплярах, – сказали мы. – Можем подобрать полный комплект и передать вам.

Помимо восстановления национальных стандартов возникали и другие проблемы, например, потребовалось взаимное согласование ряда параметров на продукцию, выпускаемую Советским Союзом и Польшей. Начинали закладываться основы технико-экономического сотрудничества.

Примерно в то же время в комитет прибыл представитель Чехословакии. Чехи хотели договориться о некоторых технических условиях, связанных с производством паровозов на бывшем заводе Шкода.

– Нам удалось сохранить всю техническую документацию, – сказал этот представитель. – Мы замуровали её в старых угольных шахтах. Но старая Чехословакия многие технические условия создавала, оглядываясь на Запад, её промышленность была связана с фирмами западных стран. Это нашло своё отражение и в чехословацких стандартах, а мы намерены устанавливать новые связи, прежде всего с промышленностью Советского Союза и вновь образовавшихся народных республик.

Новая проблема, которую тоже надо было незамедлительно решить.

Составление технической документации поглощало все время, и отвлекаться на что-либо другое у меня почти не было возможности. И тем не менее, конечно, не мог не следить за всем, что происходило на свете. Меня, инженера, много занимавшегося во время войны вооружением нашей страны, глубоко заинтересовало появление совершенно нового оружия, принцип действия которого казался неправдоподобным и выходил за рамки обычного, – атомной бомбы. И вообще в мире происходили серьёзные перемены, которые никак не могли оставлять человека равнодушным.

К концу 1944 года уже было ясно, что полный разгром гитлеровской Германии не за горами, только вопрос времени, к тому же недолгого. Мы уже все чаще и чаще стали обсуждать самые разные проблемы восстановления народного хозяйства, перевода промышленности на рельсы мирного производства. Они вставали на очередь, как неотложные. Так, например, с начала 1945 года обсуждение вопросов реконверсии промышленности стало просто злободневной темой. Назывались конкретные заводы, которые намечалось перевести после войны на производство автомобилей или других машин.

На Западе тоже думали о мире. В американской технической печати появились статьи о проектах строительства гидростанций огромной мощности и новых железнодорожных линий большой протяжённости с уникальными мостами и туннелями.

Антигитлеровская коалиция не только сыграла большую роль в военных успехах над фашистскими армиями, она ещё и подтверждала возможность и необходимость сотрудничества государств и в условиях мира, даже если эти государства стоят на разных идеологических позициях и представляют разные политические системы И это понимали не одни мы.

По мере приближения конца войны мы видели, что Рузвельт прилагает усилия к тому, чтобы построить отношения с Советским Союзом на здоровой основе разумного сотрудничества. В то же самое время было вполне очевидно, что Черчилль чинит этому препятствия. Об этом мы судили по отдельным доходившим до нас сведениям о переговорах на Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Англии, а затем на конференциях глав правительств Советского Союза, США и Англии в Тегеране и в Крыму.

У Сталина с Черчиллем во время Тегеранской конференции были острые дискуссии. Вместе с тем на всех этих конференциях подчёркивалась необходимость продолжения сотрудничества великих держав также и после войны. В коммюнике Московской конференции прямо было сказано, что «только этим путём можно добиться поддержания мира и полного развития политического, экономического и социального блага их народов».

Как-то нарком судостроительной промышленности И.И. Носенко в самом начале 1945 года рассказал мне об очень интересном предложении, исходившем, по его словам, от президента американской фирмы «Кайзер». Эта фирма строила во время войны суда «Либерти». Директор фирмы «Кайзер» предложил заключить соглашение о создании объединённых советско-американских заводов по строительству судов. По замыслу авторов предложения на таких объединённых советско-американских заводах должны были работать как советские, так и американские рабочие, техники и инженеры, а заводы строиться как на территории СССР, так и США. Носенко мне рассказывал даже некоторые подробности этого замысла: высказывались предложения, чтобы на заводах, построенных на территории СССР, работало до 30 процентов американцев, а на заводах, созданных в США, до 30 процентов советских инженеров, техников и рабочих.

В это же время мне рассказывали и о другом проекте, предложенном будто бы американцами, проекте строительства железной дороги из США в Советский Союз с уникальным мостом через Берингов пролив.

– Вот тогда мы будем иметь возможность поставлять вам без всяких затруднений и оборудование, и необходимые материалы, это будет надёжный метод развития торговли в огромном масштабе, – будто бы говорили представители американских деловых кругов.

Все эти разговоры, а также статьи в печати, освещавшие некоторые грандиозные проекты и замыслы, вполне естественно вызывали большой интерес. Невольно создавалось впечатление, что заложенные в военные годы здоровые отношения по сотрудничеству будут развиваться и дальше.

И надо сказать, что идеи сотрудничества глубоко трогали многих американских деловых людей, они считали практическую реализацию их не только возможной, но и просто необходимой.

…Вспоминаю, как спустя десять лет после окончания войны в Нью-Йорке на одном из приёмов меня познакомили с сенатором Стассеном. Первыми же его словами были: «Нам необходимо сотрудничать».

– Обе наши страны, – говорил он мне, – обладают значительными природными ресурсами – у вас Урал, а у нас Кордильеры. В наших странах работоспособный, энергичный и разумный народ, и мы могли бы на здоровой основе сотрудничества значительно развить свою экономику и сделать всех людей счастливыми.