С днем рождения, турок!
Шрифт:
— М-да… Так вы работаете в прокуратуре?
— Да.
— Знаете… ничего конкретного не могу вам сообщить… меня там не было.
— Что значит, не было? — Такого ответа я никак не ожидал.
— Не хочу обременять вас подробностями…
— Как раз подробности мне и нужны.
— Ну ладно. Это было так. Видите ли, у меня в то время была подружка, вы понимаете?.. Так вот… Харри и я часто дежурили вместе. Я с ним и договорился, что иногда он дежурит один, а я в это время могу наведаться к подруге. Понимаете? Взамен я за него печатал протоколы. У меня жена и дети. Приходится ловчить…
— Понятно.
— Ну да… собственно говоря, я не собирался, но Харри спросил, нет ли у меня сегодня желания отлучиться. Он-то может встретиться с женщиной когда угодно, а я человек семейный. На следующей неделе начинались школьные каникулы, и я должен был уехать с семьей за город. Конечно, я сразу согласился.
— А если бы кто-нибудь узнал, как вы несете патрульную службу, у вас разве не было бы неприятностей?
— Как же… конечно были бы. Но подруга моя как раз живет в том районе, который мы должны были патрулировать. Если бы случилось что-то серьезное, я бы тут же подскочил. Вот мы с Харри и ловчили.
— А Харри объяснил вам, зачем он поехал в Кронберг?
— Он сказал, что погода хорошая и ему хочется выехать на природу.
— Он сообщил вам об аварии?
— Сказал только, что произошел какой-то паршивый случай, больше ничего.
— Большое спасибо, господин Шеллер. Вы мне очень помогли.
— Нам что-нибудь за это будет?
— Нет-нет, не волнуйтесь, господин Шеллер. До свидания.
Я быстро положил трубку и не дал ему задать последнего вопроса.
Я подошел к раковине и смочил тряпку холодной водой. Еще один звонок, и тогда я залягу в кровать. Я снова взял трубку и набрал номер Альберта Шенбаума. Долго никто не подходил к телефону, потом трубку на том конце провода все-таки взяли.
— Алло?
— Добрый вечер. Это квартира господина Шенбаума?
— Да, а кто говорит?
— Вы меня не знаете. Меня зовут Каянкая, мне надо поговорить с господином Шенбаумом. Это вы?
— Нет. Подождите, я позову его к телефону. Я услышал, как закричали: «Альби, это тебя». Через несколько минут подошел и сам Альби.
— Шенбаум.
— Добрый вечер, господин Шенбаум. Меня зовут Кемаль Каянкая, я частный детектив и хотел бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете.
— Частный детектив? — переспросил он. — А разве они существуют?
— Да, существуют, поверьте мне.
— М-м… ну и что конкретно вас интересует?
— Вы были участником аварии, которая произошла 19 февраля 1979 года?
— Вы по поводу страховки?
— Я не из страховой компании, — поспешил успокоить я его. — Просто я хочу знать, это вы были виновны в аварии?
— Нет, я не виновен.
— Но в полицейском протоколе записано, что виновник аварии вы.
— Да, официально виновен.
— Как прикажете это понимать?
— Дело было так. Тот мужик въехал мне в дверцу с левой стороны. Кто виноват — ежу ясно. Потом мы поехали к полицейским, чтобы оформить все официально. Они о чем-то сперва базарили с тем типом, а я ждал, пока они закончат. Потом подходит ко мне легавый и спрашивает, есть ли у меня страховка, и хорошая ли страховка, и не хочу ли я взять на себя вину. Сначала я подумал: нет уж, что за дела, а потом они мне все объяснили. У виновника аварии — турка не было никакой страховки, его
могли за это посадить или выслать из страны и тому подобное. В общем, наплели мне всякие страсти. Ну вот, предложение последовало такое: турок отстегивает мне две тысячи, а я беру на себя вину и подаю документы в страховую фирму. Конечно, я рисковал, но, если уж легавые проявляют такой гуманизм, я тоже не хотел кочевряжиться. На следующий день я пошел забрать у турка бабки и по страховке тоже получил свое. Вот и вся история.Тут я тоже рискнул:
— Когда вы забирали у турка деньги, он что-нибудь сказал вам?
— Был до тошноты ласков, все время благодарил меня. А больше ничего не сказал. Ну, его тоже можно понять — кому охота пилить назад в свою Анатолию?
— Спасибо, господин Шенбаум. Я могу на днях еще раз позвонить вам?
— Можете. Но зачем?
— Я все же позвоню. До свидания.
— Пока.
Я включил радиоприемник, поискал музыкальную волну, выбрал классику, выключил свет и улегся в постель.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
ГЛАВА 1
Четыре бетонных столба бессмысленно вздымались к самому небу. Разве что птицы изредка садились на их верхушки. Вероятно, они были задуманы как опоры для эстакады, но эстакаду так и не построили, а столбы остались.
Я вышел из машины и подошел к правому столбу. Следы черной краски, оставленной машиной Вазифа Эргюна, были еще заметны. В двух метрах от столба тянулась придорожная канава. Прямо за столбами начинались первые дома Кронберга. А перед ним простирались бесконечные картофельные поля. Я прошел метров сто до какого-то жалкого домишки и открыл калитку. Занавеска отдернулась, и через короткое время открылась дверь.
— Что вам тут надо?
— Меня зовут Каянкая. Я частный детектив и хотел бы задать вам один вопрос.
Женщина в нерешительности застыла в дверях. Приглашать меня в дом она явно не собиралась, да и мой вид явно не внушал доверия. Лицо было все еще распухшим и наполовину покрытым черной запекшейся коркой, глаз заплыл.
— Частный детектив?
Женщине на вид было около сорока.
— Да, не часто встретишь детектива, я понимаю.
Стуча деревянными подошвами по выложенной плиткой дорожке, она медленно приблизилась ко мне.
Я улыбнулся. Конечно, вид у меня был ужасающий. Она облокотилась о калитку.
— Ну и какой?
— Что — какой? — не понял я.
— Какой вопрос?
Наштукатуренное лицо моей собеседницы обрело тревожное выражение.
— Три года назад здесь случилась авария, в ста метрах отсюда. Вон там, где стоят бетонные столбы. Вы ничего не припоминаете об этом?
— Это там, где турок врезался? — уточнила она.
— Точно. Вы, случайно, не были дома в тот день?
— Была. Но я ничего не видела. Я копалась в саду.
— Вы не знаете кого-нибудь, кто мог видеть, как произошел этот несчастный случай?
— Нет, это ведь заняло доли секунды. Хлопок все слышали, а так… то есть… впрочем, погодите….
Она приложила палец к губам и стала вспоминать.
— …Была тут одна, старшая дочь Хорнена… Это крестьянин, живет тут в деревне.
Она показала на дом напротив.
— Да, но ее уже нет в живых.
— Как нет в живых?