С/С том 26. В этом нет сомнения. Шантаж и флакон духов. Скупщик краденого.

Я взял трубку.

— Привет, Стив. Я только что вернулся, — сказал Чендлер. — Поездка прошла отлично, и я должен многое вам рассказать. Приходите к нам сегодня вечером с Линдой, она может поболтать с Лоис, а мы тем временем обсудим наши дела. Что скажете?

Я подумал о намечавшемся ужине с Джин, но отклонить приглашение Чендлера не мог.

— Линда уехала к матери в Даллас, мистер Чендлер.

— Тогда возьмите с собой Джин, надо как-то занять мою жену. — Он засмеялся. — У вас готова статья о Хэммонде?

— Мы уже сдали ее в печать. Я захвачу с собой оттиски.

— Отлично. Приезжайте часов в семь, идет? Я хотел сегодня лечь пораньше.

— Хорошо, мистер Чендлер.

Я зашел к Джин и сообщил, что мистер Чендлер пригласил нас обоих к себе на ужин.

Она развела руками с видом отчаяния.

— Нет!

— Тем не менее, это так.

— Тогда мне надо все бросить и мчаться домой, Стив. Я должна переодеться, миссис Чендлер придает большое значение условностям. Встретимся прямо у них в семь, хорошо?

Я вернулся к себе, позвонил в типографию, чтобы распорядиться, чтобы через час мне прислали оттиски статьи о Хэммонде. Поскольку типография тоже принадлежала Чендлеру, меня заверили, что все будет сделано.

Я взглянул на часы. Оставалось еще три четверти часа. Неожиданно я вспомнил, что в рабочей суете не заметил, что Стэнстид так и не позвонил мне.

Я позвонил в больницу. Тот извинился за свое молчание.

— Уолли оперировали. Я позвонил бы тебе раньше, но меня задержал мистер Борг.

— Борг?

— Да, он ведь своего рода заместитель мистера Чендлера, правда? Так вот, Уолли поправится. Дня, скажем, через два мы сможем допустить к нему посетителей. Мистер Борг хотел отвезти его в какой-то частный санаторий в Майами, как только это позволит его состояние. Должен признать, что мистер Чендлер образцово заботится о своих служащих.

— Ты думаешь, через два дня я уже смогу поговорить с Уолли?

— Надеюсь. Правда, первенство принадлежит полиции. Лейтенант Голдстейн уже настойчиво требует свидания.

— Позвоню тебе в пятницу.

— Ладно.

Я долго сидел, гадая, расскажет ли Уолли полиции историю с Горди. Я был уверен, что Ширли пустят к нему первой. Значит, нужно сказать Ширли, чтобы она попросила Уолли ничего не говорить.

Я позвонил к ним домой, но никто не подходил к телефону. Видимо, она еще не вернулась из больницы. Что ж, в моем распоряжении еще три дня. Уже пора было выходить. Я запер кабинет и спустился к своей машине.

По дороге я зашел в типографию и забрал еще влажные оттиски статьи о Хэммонде. Они выглядели совсем неплохо. Потом я поехал к Чендлеру. До его великолепной виллы я добрался в пять минут восьмого. «Порше» Джины уже стоял у подъезда. Слуга ввел меня в просторный холл. Здесь стояла ценная антикварная мебель, а великолепные картины на стенах все до одной заслуживали себе места в музеях.

— Проходите, Стив, — приветствовал меня Чендлер.

Джин с бокалом мартини в руке, одетая в простое белое платье, выглядела очень красивой. Рядом с ней сидела Лоис Чендлер и улыбалась мне.

Лоис была лет на двадцать моложе своего мужа, ей, должно быть, исполнилось тридцать шесть или тридцать семь. Это была высокая, элегантная и очень утонченная светская дама. При виде ее у вас создавалось впечатление, что ей нечего делать, кроме как занимать гостей своего мужа, покупать туалеты, посещать косметический салон и эффектно выглядеть. Она была безукоризненно подкрашена, что прикоснуться к ней казалось таким же кощунством, как тронуть свежее, еще влажное полотно художника. Ее густые с соболиным отливом волосы были уложены в красивую прическу. А взглянув на ее маленький, нежный нос, чувственные губы, выразительный подбородок и восхитительные зеленые глаза, каждый легко понимал, почему Чендлер женился на ней и так относится к ней.

— Вы стали почти незнакомцем, — улыбнулась она. — Мы теперь так редко видимся.

Пока разносили напитки, мы говорили о пустяках. Потом все сели за стол. Ужин был чересчур изысканным и очень формальным. За едой Чендлер рассказывал о своей поездке в Вашингтон. Мы узнали, как выглядит президент, о том, что, по его мнению, проблема инфляции скоро будет решена и что они с президентом перешли на ты. За десертом Лоис вдруг прервала его:

— Дорогой, ты не замечаешь, что никому не даешь сказать слова? Я охотно услышала бы от Стива что-нибудь об этом интригующем убийстве в Истлейке.

— Ты права, милая. — Чендлер тепло улыбнулся ей. — О каком убийстве идет речь? Что случилось?

Лоис перевела взгляд на меня.

— Расскажите же нам что-нибудь. Кем был этот человек и почему его убили?

— Не имею понятия, почему его убили. — Я почувствовал на себе их любопытные взгляды. — Он был управляющим универмагом «Белком».

— Да ведь это я уже знаю, писали в газетах, но какая причина?

— Этого не знает даже полиция. Просто кто-то вошел и застрелил его. Больше мне ничего не известно.

Чендлер явно скучал.

— Скорее всего это сделал какой-нибудь наркоман, нуждавшийся в деньгах, — сказал он нетерпеливо. — Такие случаи происходят сплошь и рядом.

— Но мне кажется, в Истлейке, безусловно, можно найти гораздо более богатые дома, не так ли? Вряд ли этого человека было много денег, — предположила Лоис вопросительно посмотрела на меня.

— Этого я не знаю.

— Ну, вы меня разочаровали! — Она улыбнулась. — Я твердо надеялась, что вы знаете какие-нибудь новости. Меня страшно интересуют убийства.

Чендлер наклонился к ней и потрепал ее по руке.

— Послушай, дорогая, мне нужно минутку спокойно поговорить со Стивом, так почему бы вам, девочкам, не посидеть где-нибудь, а нас оставить тут?

Она пожала элегантными плечами и повернулась к Джин.

— Что поделаешь, мы здесь больше не нужны, пойдем.

Как только за ними закрылась дверь, Чендлер отодвинул свой стул и встал.

— Пошли ко мне в кабинет. Я хотел бы посмотреть на этого Хэммонда.

Мне удалось сбежать лишь в первом часу. К тому времени Джин отправилась домой, а Лоис в постель.

Чендлер восхищался статьей о Хэммонде. Потом опять рассказал мне о президенте, о его мерах по борьбе с инфляцией и, наконец, мы совместно набросали план статьи, которая просветила бы читателей относительно намерений президента. Впрочем, саму статью мы собирались поручить Лэнсингу. Чендлер еще упомянул в статье о Шульце, он хотел, чтобы она появилась в следующем номере журнала.

— Нельзя выпускать из рук этих проходимцев. — Он ухмыльнулся, как мальчишка. — Принимайтесь за них и задайте им жару. Ладно, главное, что у вас все хорошо и Уолли поправляется. Он прекрасный репортер. Как только ему станет получше, пошлю его с Ширли в Палм Бич, пусть погреется на солнышке. А вы справитесь без него, не нужен кто-нибудь в помощь до его возвращения?