S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I

— Вот и отлично! Эйка теперь всегда с тобой и расскажет всё, что нужно знать обо всех важных вещах. Пока ты разбираешься с интерфейсом, я схожу и принесу кое-что ещё.

На этих словах Горгон ушёл из комнаты, а Марк остался один. Но тут же одёрнул себя. Теперь он даже наедине с собой не находился в одиночестве.

В поле зрения Марка начали проявляться тонкие контуры — почти незаметные отголоски света на периферии сознания. Они не мешали, не перекрывали естественный обзор, мягко интегрируясь в восприятие, словно всегда там находились.

— Первичная калибровка завершена, — задорный голос Эйки прозвучал прямо в голове, будто собственная мысль, только чуть более чёткая. — Начинаю вывод интерфейса.

В правом верхнем углу всплыло первое окно: минималистичная шкала состояния — значок, обозначающий уровень кислорода в крови, ниже — частота сердечного ритма, температура тела. Всё логично, сдержанно, без лишнего визуального шума. Окна не рябили, не отвлекали внимания — лишь находились в ожидании, готовые раскрыться полностью по запросу.

Следом за ними в левом углу возникли иконки сенсорных режимов. Они были едва различимы в стандартном отображении, но стоило Марку сосредоточиться, как одна из них слегка подсветилась: «Оптический спектр» — базовый режим, идентичный естественному зрению. Ниже замерцали «Инфракрасный» и «Тепловизор» и несколько серых заблокированных иконок.

— Все интерфейсные элементы подстраиваются под бинокулярное зрение, — пояснила Эйка. — Ты видишь их только одним глазом, но воспринимаешь так, словно они проецируются в центр твоего поля зрения. Восприятие остаётся естественным.

Действительно, линза не создавала эффекта «двойного зрения», как это случается с монокулярными устройствами. Левый глаз, не оснащённый техникой, не чувствовал диссонанса — его картинка не конфликтовала с выводимой информацией. Дисплей буквально встраивался в реальность, становясь её частью, а не накладывался поверх, как посторонний слой.

Марк моргнул, и Эйка тут же продолжила:

— Глубина резкости скорректирована. Дисплей всегда находится в фокусном расстоянии твоего взгляда. Независимо от того, куда ты посмотришь, данные не будут «прыгать» или сбивать ориентацию, также я всегда понимаю, куда ты обратил взор и на чём фокусируешь зрение, благодаря чему тебе не нужно будет давать мне вербальные подсказки.

В правом нижнем углу появилось ещё одно окно — «Тактическая карта». Пока оно оставалось пустым, но уже через секунду в нём проявились слабые очертания окружения — контуры стен, напольных конструкций, ориентиры и дополнительные данные.

— Карта строится на основе данных микрокамеры, анализа окружающего пространства и прочих источников данных. Адаптируется по мере передвижения. Радуйся! У тебя самая свежая загрузка!

Последним открылось информационное окно, всплывающее только при наведении взгляда на объект, заслуживший пристальное внимание.

— Адаптивная система наведения активирована. Теперь ты можешь видеть в темноте, отслеживать следы, идентифицировать объекты, людей и иных живых существ. Доступ к расширенному функционалу будет предоставлен позже.

Марк глубоко вдохнул, проводя рукой по лицу, словно проверяя, действительно ли линза там.

— Раньше ты мог видеть лишь макушки деревьев – теперь ты зришь в корень всего сущего. — пафосно заключила Эйка, и интерфейс окончательно стабилизировался, слившись с реальностью.

— Каковы твои возможности внутри бункера и какими они станут, когда мы покинем его? — спросил Марк, скользнув взглядом по иконке с символическим изображением человека, мягко переливающейся в поле зрения.

— О-о-о, как приятно, что ты интересуешься моими способностями! — голос Эйки прозвучал с хорошо различимой радостной улыбкой. Она кокетливо растягивала слова, будто ей только что сделали комплимент. — Здесь, в уютных стенах бункера, я свободна, как ветер! Да что там ветер – почти как воплощённый демон Лапласа! Сотни анализаторов и камер, мгновенный обмен данными между всеми совместимыми устройствами, доступ к центральному узлу, управление оборудованием, картографирование в режиме реального времени. Одним словом…

Она выдержала театральную паузу, понизив голос до заговорщического шёпота:

— …я вездесуща! Безумная степень когнитивной свободы, правда?

Марк скептически хмыкнул.

— Но как только мы выйдем наружу… — продолжила она, вздохнув, словно она расстаётся комфортом. — Я становлюсь призраком. Бледным подобием самой себя. Никаких соединений, никакого обмена данными. Всё уходит в автономный режим, никаких радиосигнатур, никакой активности, которую могли бы засечь. Ты, микрофон и картинка с камеры: вот и всё, что остаётся.

Окна интерфейса слегка померкли, сопровождая слова.

— Всё так плохо? — уточнил Марк.

— О, ещё как! — хихикнула Эйка. — В Стиксе «фонить» означает умереть раньше срока. Кто угодно может засечь активные передачи данных: автономные дроны-охотники, заражённые с дарами в электросенсорику, да даже обычные сканеры и радиостанции. А нам это надо?

— А как ты скрываешь излучение?

Послышался щелчок пальцами — и в интерфейсе всплыло новое окно, описывающее технологию маскировки, после чего Эйка с азартом начала перечислять:

— Во-первых, полное подавление радиопередачи. Процессор уходит в «спящий режим», не излучая даже побочные гармоники. Во-вторых, адаптивное демпфирование электромагнитного фона. Все цепи в наклейке уходят в низкопотребляемый режим, снижая излучение до уровня естественного фона тела.

В-третьих, активное поглощение инфракрасного излучения. Умные решётки перераспределяют тепловую сигнатуру так, чтобы она не выделялась на общем фоне. Смысл этих действий в том, чтобы протез оставался всесторонне не засекаемым.

Она сделала короткую паузу, а затем весело добавила:

— А если вдруг найдётся умник, который попытается сканировать тебя в ультрафиолете или с помощью лазерной интерферометрии — его ждёт сюрприз! Поверхность протеза использует голографическое рассеивание, из-за чего он выглядит как обычная кожа. Так что да, я тоже своего рода хамелеон!

Марк покачал головой, скрывая ухмылку.

– Я вижу иконку с человечком. Ты, случайно, не забыла упомянуть, что собираешь биометрию?

— Хорошо, когда партнёр умеет играть с маловероятными предположениями — радостно произнесла Эйка. — Именно поэтому нам с тобой будет весело — ты быстро схватываешь!