S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I

И голодная злая тварь вгрызлась ему в лицо, ломая кости и хрящи, сдирая плоть. В теле ещё горели остатки жизни, и спек не давал мозгу умереть даже в тот момент, когда он был открыт всем ветрам, но топтун, довольный всем происходящим, проглотил лицо очередного вкусного человека, смакуя неудачливую жертву, и сдавил остатки головы своей пятернёй, превращая её в безжизненный фарш.

Именно это успел застать Горгон, заносивший удар над последним живым кусачом. Взревев пуще прежнего и поняв, что никому не удалось спастись, он на остатках воли выбил дух из чертовски сильной и умной твари, и опустился на колени, теряя сознание от потери крови.

В этот момент земля под ногами задрожала, как будто к месту бойни неслось стадо из тысяч слонов. Девушка на рубере смерила картину оценивающим взглядом и поняв, что взять старожила живым ей не удалось, а к ним уже приближаются стаи с окрестных кластеров, приняла решение сворачивать операцию. Сейчас её не защитит даже матёрый рубер, но вот унести подальше, он вполне способен. Рубер рыкнул оставшимся в живых членам стаи отступать и тут же скрылся в кустах бесшумной тенью.

У бородача не было сил достать бинты и перетянуть раны. Спек не давал ему умереть, но дар уже переставал действовать. Он не жалел о произошедшем. Смерть всегда близко, и он был готов к ней, кажется, очень и очень давно. Было чудом, что они продержались в Приграничье Пекла без скрытника настолько долго, и он, насколько это позволяла мудрость, был благодарен Стиксу за своё последнее приключение. Жаль было лишь тех юнцов, которым не посчастливилось погибнуть, не узнав всего, что может подарить им этот мир. С этой мыслью он закрыл глаза, не надеясь больше открыть их вновь. И мир погас.

Эпилог

ina arhi ra’iya labis kutinnam,

urhi nesim ele’aku ana seri!

Сам после друга рубище надел я,

Львиной шкурой облачился, бегу в пустыню!

Эпос о Гильгамеше — Таблица VIII

Марк стоял и смотрел на свои руки. Нет, это были огромные окровавленные лапы, сжимавшие его собственное тело. Он чувствовал в себе так много жизни, как никогда до этого, даже когда находился под спеком. Ужасное воспоминание о собственной смерти обожгло его лихорадочно метавшийся разум. Всё вокруг было другим, диким, восприятие плясало перед ним, не давая толком понять, что происходит, и на чём-то сосредоточиться.

«Думать о цели, думать о цели», напомнил он себе то же самое, что надо было делать во время приёма спека. Цель? И тут он увидел лежащего в луже собственной крови Горгона. Преодолев разделявшее их расстояние в три огромных прыжка, он подхватил бессознательное тело старожила своей огромной лапой и изо всех сил рванул в лес, подальше от приближавшегося топота.

Сейчас не было времени понимать, что происходит, и поэтому он лишь бежал, перебирая лапами по залежалому ковру из хвои и мха. Не думая ни о чём. Желая только убраться как можно дальше.