S-T-I-K-S. Бомж

– У него на поясе были, по-моему, в кожаном мешочке. Я видел, как он их туда прятал, сейчас посмотрю.

Илко не спал, лежал на спине, уставившись открытыми глазами в потолок. Скосил глаза на подошедшего.

– Илко, выпей лекарства.

– Раса мало уже.

– Ничего, мы потерпим, а тебе нужнее.

– Нада шаман идти, раса брать, болеть будем, умрем потом.

– Как идти? Тебе вставать даже нельзя, а без тебя мы твоё племя в тайге не найдём.

– Завтра вставать, потом идти, можна.

– Давай без глупостей, завтра! Тебе недели две лежать, позвоночник может быть повреждён, а доктора у нас здесь нет, точно сказать про твоё состояние никто не может, так что лучше поберечься и полежать подольше. Болит спина то?

– Болит, везде болит, сильна.

– Вот видишь, а ты вставать. На, глотни, да поспи немного. Видишь, мы ещё человека нашли живого, он ученый, хочет взглянуть на эти штуки, что ты добыл из зверя, можно?

– Можна, верни только, шаману нада потом нести, он очень просил.

– Отнесёшь, конечно, мы только глянем и вернем назад.

– Очень необычные предметы коллега, вот это напоминает виноградную ягоду, только высушенную до каменной крепости, а эти кристаллы похожи на коричневый сахар. Здесь ещё нити, какие-то, ничего подобного я раньше не видел, уверяю вас. Предлагаю провести эксперимент, попробуем опустить каждую из этих штук в спирт и посмотреть, что из этого получится. Их здесь довольно много, если используем всего по одной, надеюсь, что шаман на нас не слишком обидится.

– У Илки спросить надо, это его вещи.

– Спросите, конечно.

– Порядок, он не возражает, спирта вот принёс, медицинского, разбавлять будем?

– Нам же его не пить, а для химического опыта он лучше подойдет в концентрированном виде. Нам потребуется три отдельные ёмкости, для каждого вида, начать предлагаю с кристаллов, они наиболее подходят для приготовления раствора.

Вениамин Яковлевич бросил один кристалл в ёмкость со спиртом, никакой реакции, кристалл медленно опустился на дно, оставаясь там спокойно лежать. Теперь настала очередь зеленой «виноградины», а вот здесь всё прошло с гораздо большим успехом. «Виноградина» секунд десять поплавала на поверхности, затем стала постепенно крошиться, растворяясь и образовывая белые хлопья по всей поверхности банки. На полное исчезновение ушло минуты две не больше.

– Налейте-ка мне, голубчик, ваше лекарство в эту банку, попробуем сравнить с тем, что получилось. В оригинале никаких хлопьев я не наблюдаю, а на цвет вроде похоже. Нужно отфильтровать жидкость. Думаю, сложенная в несколько слоёв марля подойдет, да, и достаньте, будьте любезны, кристалл из спирта, раз он в нём не растворяется, значит, придется попробовать что-то другое. Так, разбавляем полученный продукт, думаю, один к четырем будет нормально, пробуем на вкус. Несколько отличается, но не критично. На ком будем испытывать? Ладно, успокойтесь, я провожу эксперимент, мне и пробовать. Одного глотка надеюсь, будет достаточно?

– Илко говорил, что много нельзя принимать, может наступить отравление.

– Вы знаете, прошло уже пять минут и никаких признаков ухудшения самочувствия я не ощущаю, скорее даже наоборот, лёгкая эйфория и прибыток жизненных сил, неужели вот так сразу получилось?

Часть шестая. Отцы – основатели. Попытка покинуть лагерь.

Вернулся командир, притащил ящик патронов к винтовке и мешок с продуктами, в основном консервы.

– Пулемёт с первой вышки ни к черту. Сверзнулся с верхотуры и все, амба ему, починить можно, только некому. Сверху посмотрел, пусто вокруг: ни людей, ни зверей, а телеграф молчит по-прежнему. Зато дрезина в полном порядке, ставь на рельсы и вперёд. У вас чего?

– Вы, товарищ комиссар, сапоги бы в прихожей скинули, медпункт все-таки, а вы в грязной обуви. Новости же у нас хорошие, смогли изготовить лекарство, аналогичное прежнему, абориген наш быстро идет на поправку, прямо не верится. Лекарства этого теперь можно сделать в большом количестве, так что срочная необходимость идти искать племя и шамана отпадает. Выздоровеет Илко, тогда и подумаем над этим.

– Пусть отлежится, а мне нужно в центр, одному дрезину тяжело толкать, кто со мной? Хотя, чего я спрашиваю? Кроме профессора некому. Он один на ногах. Остальные немощные, лечитесь, давайте.

– Нельзя их оставлять одних, а вдруг вернутся звери. Был бы Илко здоров, тогда можно, было бы.

– Был бы здоров, я его бы взял, а не тебя профессор, от него толку больше. Доложить я обязан в райком о том, что здесь произошло, да и без помощи из города нам не обойтись. На улице уже попахивает неслабо и чем дальше, тем больше будет вонять. Так и до эпидемии какой-нибудь недолго, а закопать сил не хватит. Мало нас, а там их столько навалено – ужас! Так что профессор, хочешь, не хочешь, а ехать надо, не выжить нам здесь без помощи, зима скоро.

– Может, просто подождём? Хотя бы несколько дней. Илко поднимется, всё вместе поедем, в такой ситуации разделяться - неверное решение. А там глядишь, и сами товарищи прибудут на паровозе и нам ехать не придется.

– Да меня из партии могут исключить за малодушие и несознательность. Надо ехать, хотя пара дней всё равно ничего не решит, ладно, подождём. Илко же всё равно за два дня не подымется.

– Да он уже встает, похоже, с позвоночником у него всё в порядке, а рёбра срастутся.

Лето уходить, похоже, и не собиралось, дни стояли тёплые, почти без дождей, что способствовало разложению трупов и скоро смердеть в лагере стало совсем уже невыносимо. Через три дня Илко сообщил, что «болеть хватит, идти можна к шаман». Вениамин Яковлевич осмотрел пациента, крякнул, потёр нос в глубокой задумчивости и сделал вывод: «практически здоров, хоть это и невероятно». Сидеть в этой вони, от которой было не спрятаться даже внутри помещения, с плотно закрытыми окнами и дверью, не было больше никакого терпения. Теперь все были бы рады отдалиться от этого места подальше и побыстрее. Загрузили дрезину припасами на дорогу. Размер у неё был приличный, места хватило всем. Командир ещё пулемёт установил спереди, мало ли что. Тронулись, и через несколько минут атмосфера очистилась от миазмов, дышать стало комфортно. Илко по причине «реберной немощи» к движущей ручке не допускался, поставили вперёдсмотрящим, тем более что зрение у него, как у охотника, отличное. Профессора дергали ручку в паре с командиром, каждый по очереди. Отмахали километров десять, вокруг - никаких признаков живого, тайга по бокам узкоколейки издавала свой обычный шум, Илко оставался спокойным.

– Стоять нада, быстро нада.

Командир бросил рукоятку и вцепился в тормозной рычаг, дрезина со скрежетом железа по железу стала замедлять ход.

– Что там Илко? Чего увидел?

Командир уже лежал за пулемётом, напряжённо вглядываясь вперёд и ничего там необычного не наблюдая.

– Рельса конец, савсем канец. Путь нет.

– Рельсы что ли кончились? Такого быть не может, разве только пути размыло, давайте потихонечку качайте вдвоём профессора, посмотрим, что там наш охотник впереди разглядел.